Попозируй мне, Лауретта!

 Начинаю рассказывать о замечательном художнике эпохи Возрождения Сандро Боттичелли.

                1               

               

 Б о т т и ч е л л и  в своей мастерской.  Нервно делает и стирает мазки с картины.

Б о т т и ч е л л и. Не то. Не то, не то… Как же мне  оживить это лицо?.. Санта Мария! я лишился таланта!.. Господь покарал меня! я лишился таланта!.. Лауретта!
Л а у р е т т а (не сразу спускается по лестнице с  мансарды). Что случилось? Почему вы подняли меня в такую рань? (Сладко зевает.) Я еще не проснулась.
Б о т т и ч е л л и. Иди скорее сюда!
Л а у р е т т а (подходит). Эту картину я прошлым летом относила заказчику; вы что, ее вернули?
Б о т т и ч е л л и. Хочу поработать… не нравится…  надо еще поработать. 
Л а у р е т т а. Она получила от вас больше того, чего заслуживает.
Б о т т и ч е л л и. Нет, нет! картина явно не удалась… Ты посмотри на это лицо! лицо Венеры…Что оно тебе говорит? Ничего? И мне ничего. И никому ничего! Лицо девочки… но она  женщина! А где у нее страсть? Я тебя спрашиваю, где у нее страсть? Да, она Богиня; но не просто Богиня, а Богиня Любви! А любовь без страсти... где ты видела такую любовь? Страсть и целомудрие… они должны  идти рядом… наполнить ее, как наполняет атмосферу невидимый нам воздух, которым мы дышим и без которого нет жизни. И тогда моя Богиня, рожденная из морской пены, выходящая из волн навстречу людям, потрясет мир! Святой Патрик! я боюсь, что это уже мне не по силам… я выдохся… это мне не по силам... Лауретта, вчера в твоем взгляде мелькнуло нечто такое, от чего я бросил всё и помчался за этой картиной. В своем воображении я увидел новую Венеру…  Попозируй немножко мне, Лауретта, прошу тебя!
Л а у р е т т а. И ради этого вы вытащили меня из теплой постели?
Б о т т и ч е л л и. Ты же знаешь, если бы не крайняя нужда, я бы никогда не позволил себе это… никогда б не позволил этого.
Л а у р е т т а. Я думала, я уже не увижу ее… эту вашу Венеру, которая как две капли воды похожа... вы знаете, на кого она похожа!
Б о т т и ч е л л и. Молчи, Лауретта! Не произноси это имя всуе! Не гневи Бога!.. До сих пор без ужаса не могу вспомнить, как оплакиваемая всей Флоренцией, она была погребена в родовом склепе.
Л а у р е т т а. Вы никак не можете забыть это. Ее нет, а вы страдаете и пишете ее портреты! Дева Мария! лучше б уж при жизни писали ее портреты, может быть, тогда б сейчас успокоились.
Б о т т и ч е л л и. Что ты говоришь, как я мог! Я даже близко не подходил к ней. Кто была она и кто я. Я – бедный художник. А она… недосягаемая Симонетта! возлюбленная самого Джулиано Медичи!
Л а у р е т а. Это тот Медичи, который правил нашей Флоренцией?
Б о т т и ч е л л и. Да, вместе с братом своим Лоренцо они правили тогда нашей Флоренцией. Как он был красив!.. Бог мой, как он был красив! Вся Флоренция была влюблена в него.
Л а у р е т т а. Что вы за человек, Сандро Боттичелли! Вы тоскуете о том, что уже никогда не вернешь, а то, что у вас под рукой, этого вы не замечаете.
Б о т т и ч е л л и. Ты думаешь, я не знаю это?
Л а у р е т т а. Вы пишете только ее. Какие сюжеты вы бы ни брали, в центре картины обязательно она. То обнаженная, то в легких как пух одеждах… она у вас всегда Богиня или Паллада, укрощающая Кентавра… Вы работаете как одержимый. А работа над этой картиной вообще сделала  вас сумасшедшим… Да! да! не смотрите на меня так. И что? Вы говорите, что картину вы не закончили, и начинаете всё сначала.

                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а