Гость. Часть 2. Главы 5-8

№5. Предыстория Великого Раздора.

Три или четыре тысячи лет назад
В Арнмонии воцарился мрак и ад,
Семь фракций, семь семей, семь кланов,
Молились каждый своему из истуканов.

Понятно, что всего их было семь:
Ирвиль, Горне, Монше, Гинель, Рикхейль,
Арне, Шертаноссир, - и кланов тоже:
Вили, Горы, Моенги, Ги, Рики и Аронжи,

А также Шерты. И каждый их божок,
Значение своё имел и приходил в свой срок.
Вот, Ирвиль - он, дающий свет и жизнь,
Рикхейль - бог битв, и дань ему есть героизм.

Горне - торговли, воровста, разврата, ночи.
Монше - богиня всей луны, судья, и фору даст всем прочим.
Гинель - бог смерти, Арне была и есть богинею судьбы,
Шертаноссир - бог всех чувств-эмоций, злобы и любви.

***

Всё было хорошо...

Когда, вдруг, не открылся странный факт -
- У Моенгов пропал семейный артефакт.
Было два клана, что с ними были-есть в ладах:
Аронжи, Рики, то узнав, уже гуляли в Моенгских Садах.

Всё обсуждали в лунной сени среди раскидистых дубрав:
"Кто же похитил Лунный Камень с гербом, кто виноват? кто прав?"
И в ту же ночь пришёл к ним Греюс Гор, и не один,
Всем кланом, и сам, закован в латы, словно, паладин.

И началась резня, погиб и Греюс Гор, и Лурс Моенге,
Смертельно ранен был Арен Аронж, отрезанные по коленки
Были ноги Орена эн-Рики, дочь Моенга - Лин - прижата к стенке,
- Где наш клинок фамильный, уж не предали ли его оценке?

- Спросил сын Греюса, всё ближе лезвие у тонкой шеи,
И скоро, кажется, всё кровь застелит...
- Какой ещё, клинок? ведь, артефакт пропал семейный
И у нас...
- Вы думаете он Вам поверит?

Вот, Ваш клинок и камень Ваш, и всё в моих руках,
- Он появился, так внезапно, в пыли и дымовых клубах.
Стоял пред ними незнакомец, наводящий страх.
Лишь, только Гор младший успел сделать взмах,

В него влетел кинжал, что полон яда,
Подобно молнии разряду,
Тот неизвестный вылетел в окно,
Оставив на стекле, лишь от плаща сукно...

Повсюду было тихо, ни резни, ни шума,
Лин, спотыкаясь, подошла к окну:
"Кто этот незнакомец, что он ещё задумал?
Зачем ему всё это? не пойму...".

- Лин! слава Арне! я рад, что ты жива!
Ты как? с тобою всё в порядке?
На грани гибели мы были все едва-едва...
- Тот незнакомец, он играет с нами в прятки...

- Лин, что с тобой? скажи же наконец!
И что за незнакомец? - спросил её жених,
- Где твой отец, где мой отец?
- Они мертвы. - Аск, головой поник.

- Он, тот, кто выкрал Лунный камень
Наш, а также, и Кинжал у Горов,
и будто словно чёрный ворон...
Исчезнуть смог в оконной раме,
- Чтоб выкрасть то, что есть у Гора,
каким быть надо хитрым вором?

Отбились мы, но горькою ценой, -
- Родные наши идут в мир иной...
Да, пусть, Монше их всех рассудит,
Да, пусть, Арне проводит стоя за спиной
А Гинель охранять их душ покой,
А также охранять тела их будет.

- Давайте, вспомним, как же больно,
Терять родных и близких нам людей,
Любимых нам, отцов, детей и матерей.
Всё хватит, ком у горла, всё довольно!

№6. Вир Хвард.

После той битвы остался самым сильным
Клан Аронжей, в Союзе Кланов Трёх.
Воцарившись, метил отомстить "всем свиньям"
Аск, не испытав ни страх и ни упрёк.

Война бы с Горами всё так и продолжалась,
Если б не мозга просветленье
Спустилось на духовную усталость,
Две стороны сошлись на примиреньи.

Таинственный вредитель, только этого и ждал,
Напившись собственною гордостью и упоеньем.
Воткнул в прекрасный Лунный Камень суровый Воровской Кинжал,
И весь народ Луны придался массовым волненьям.

И воцарился ад всевездесущий,
Что, даже, самый всемогущий
Не смог бы этим управлять,
Но всё же, где есть 2 там есть и 5.

Вир Хвард, тот самый неизвестный,
Известный по речам нелестным,
Во всех изведанных-неведанных мирах,
Везде он сеет панику и страх в сердцах,

Наверное, только в этом месте,
Для всех не слышан был и неизвестен.
Вир - не человек, и не лунянин,
Ни жив, ни мёртв, не марсианин.

Он - некто, из других миров, чужой,
И, может быть, единственный такой
Остался. Говорят, он чей-то древний бог,
Но скинут был на твердь, да умереть не смог.

И в злобе ходит по чужим мирам.
Он сеет везде ужас, смерть, бедлам.
Его мечта - не управление мирами,
Лишь, уничтожив их, он сможет самой Смертью править.

№7. Ардор Глан. Знакомство на волоске у смерти.

Монах Ардор, вдруг, пробудился в своей келье.
- Да, что за сон? Башка трещит, как будто, выпил зелье.
Клинок и камень, камень и клинок, клинок и камень.
- Он всё рисует на листах, но всё не так, пергамент летит в пламень.

Тут монах понял, что произошло,
Он, повернувшись, выглянул в окно,
Что там творилось? - Тьма, не рассказать,
Как в детстве, захотелось нырнуть под кровать.

И режут, грабят друга друг,
И каждый там, есть враг другому
Всё и везде - порочный круг,
Что привело к такому?!

- Ах, точно же, верны все предсказанья,
Конечно же, кто-то воткнул Нож Гора в Лунный Камень.
Не ради мести, не ради кары, наказанья.
И этот кто-то, и не стар, и не младой он парень.

- Через густую мглу, и в ту же ночь,
И не спросив он у отца благославенья,
Собрав все вещи, Ардор бежал прочь.
Бежал он прочь из своей светлой кельи.

"Мне нужно срочно прибежать в замок Аронжей,
Везде, вокруг здесь лютый мрак,
На каждом углу опасность, и чувствую я кожей,
Где-то рядом притаился враг.".

И не успев из мыслей, вывести нужные слова,
Он слышит шорох, хруст: "Там кто-то сзади...".
Словно, молчанье, натянулась тетива,
Застыл охотник, что сидит в засаде.

И вот уже летит в монаха острая стрела.
Свист. Ардор пригнулся, сжался.
В том месте, где сейчас должна быть голова,
Смерть пролетела, он чуть с жизнью не расстался.

Попытка встать, но тут уже - пинок под зад,
И лицом в пыль упал спаситель мира:
"Я, по идее, должен быть распят,
А тут, я стал мишению для тира.".

Сарказм суров, но всё же, как иначе?
"Но вроде, нет желанья убивать,
У тех кто охотится за мной, тем паче".
- Ты кто такой? Что делаешь? Как звать?

Вставай, только, движений лишних без,
- Ардор услышал приятный женский голос,
- Здесь, будто бы, во всех вселился бес.
"О, как она прекрасна! в серебряном сиянье её волос...".

- Ты кто такой? Ты, может быть, глухонемой?!
- Голос охотницы разбил к чертям все мысли,
- Монах я, из тех, что идут вслед за Судьбой,
Я ночью здесь - и не наживы для, а для спасенья жизни...

- Чьей жизни? неужто ль, спасенье всего мира и Луны?
- Слышны издёвка и сарказм в её вопросе.
- Да, так и есть, мне нужно Веретено Великой Судьбы...
- Тихо, тут кто-то рыщет, спрячемся, вон в том обозе.

- И спрятавшись, ей Ардор рассказал про сновиденье,
И про пророчество ей тоже рассказал.
- Я чуть тебя, ведь, не убила, - он ощутил прикосновенье,
- Прости, монах. Как ты себя там называл?

Я - Элла Рантэ -  служу клану Рики,
- Я - Ардор Глан - как поняла, монах,
- И в полной темноте светились лики,
И появились две улыбки в двух устах.

№8. Боги и подвиг.

Элла и Ардор, теперь стояли в зале,
Аск в полном напряжении ходил,
Стояло недопитое вино в бокале,
Слов недосказанных он мысль вил:

- Эх, знать бы всё это вначале,
Быть может, всё это предотвратил.
За годы войн, мы слишком уж устали,
Надеюсь, на последнюю нам хватит сил.

Упасть крови, как утренней росе...
Сейчас я принесу вам то Веретено,
Пока что, обезумели не все,
И армию собрать мы сможем всё равно.

Куда идти нам, где то место?
- Виделось мне что, это в склепе на границе Монии и Гории,
Туда идти пол дня, если быть честным,
Давайте, собираться побыстрей, пока не наступило Горе.

***

И слышен звон мечей, и стук щитов,
Неведомых созданий рёв.
Вир Хвард стоял смотрел на всё это,
Возле одной из стен мрачного склепа.

И Боги вдруг прозрели, что произошло,
Будто, дремали все и наслаждались сном.
Спустился Рикхейль на серебряную твердь,
Чтоб приносить всей Тьме карающую смерть.

Ирвиль давал чистейший свет и жизнь,
Рикхейля перенасыщал народа героизм,
Он Ирвилю часть силы отдавал,
Ирвиль бойцов той силой насыщал.

Ардор спустился в тёмный мрачный склеп,
Один, без подстраховки, один без всех.
Опутывал серебряною нитью обе Вещи,
Как жаль, что Ардор, был всё же не настолько вещим...

Вир Хвард стоял уж за его спиной,
Достав стилет, решил отправить на покой,
Того, кто не отчаялся, в спасенье мира встал,
Кто вовремя прозрел, и, будучи во сне, не спал.

***

- В Склеп. - Элла всё видела,
И пробиваясь к тёмному проходу,
Достала меч, щит выставила,
Как странник зонт в дурную злую непогоду.

Спускаясь вниз, вдруг, оступилась раз,
Уж очень после света в темноте слабеет глаз.
И Вир, услышав шум, вонзил в монаха свой стилет,
Теперь, вдруг показалось мне, спасенья миру нет...

Хвард подошёл ступеням, в глаза бил света луч
Настолько сильно, что даже он, силён и всемогущ,
Не смог увидеть Эллу сразу, да и кто бы смог?
Ударом Элла в раз сшибает Вира с ног

И подбегает к Ардору, лежащему в крови,
Он лежит в луже, весь в грязи, в пыли.
Он всё ещё был жив и продолжал мотать Веретено,
Он верил, он шёл до конца, ему не всё равно.

Элла, склонясь над ним, пыталась залечить, помочь,
Увы, не видно ничего, тот склеп черней, чем ночь.
Злодей уже стоял, ещё чуть-чуть, и покатилась прочь
Бы Эллы голова, если б не её чутьё, все же, - охоты дочь.

Ещё бы миг и голова бы с плеч...
Отпрыгнув, Элла выставила меч
Навстречу смертоносному клинку.
Оторопев, Вир Хвард готовился к броску.

Элла в атаке сбита вылетает меч,
Злодей замахивается и произносит речь:
Вы, тут, такие же глупцы, как и везде,
Ведь, не могу я умереть, и не убить меня тебе...

Кровь Ардора лилась на нити, камень и клинок,
Опутывали Вира Хварда, как веретено,
Стальные нити, застыл, как памятник, злодей,
Застыли чувства на лице, очтаянье и боль, как и у всех людей.

И появились там: Монше, Арне и Гинель,
Что означало роковую гибель
Для Ардора из Гланов, принёсшего спасенье луномиру.
И так, поведала об этом нам свидетельница лира.

***

Монше, и Ирвиль, и Рикхейль на том решили дело,
Чтобы оживить его не в челевеческое тело,
Но в тело бога между Небом и Луной,
Чтобы хранить для Гэт-арне порядок и покой.

Вир Хвард навеки скован в склепе,
Ни жив, ни мёртв он как всегда,
Лишь, капает на поднятые веки
Солёно-горькая холодная вода.