Мужчина

А мне недавно сообщили, что тексты мои крайне непонятны и необоснованны. Вопреки этому, я считаю, что к ним просто нужен особый подход. Это незатейливое и, на первый взгляд, бессмысленное стихотворение я написал в поезде глубокой ночью и остался очень доволен им. Прочтя его, пожалуйста, обратите внимание на мой комментарий, чтобы понять заложенную мной идею.

Стоит мужчина без очков
И ждет движения зрачков,
Но те стоят себе и ждут
Предсмертный радужный маршрут.

Сидит мужчина без пальто
И думает, что шьет его,
Но то, по существу, фантом,
А значит, свяжется потом.

Лежит мужчина без себя,
Пустое место теребя,
Но мысли создают предмет,
А значит, и препятствий нет.

Грустит мужчина без очков,
Пуская слезы из зрачков,
И исчезает, как пальто,
Фантомной радугой его.

Эксперимент со словом, его семантикой, обнаружение принципа релятивности в повседневности  - это основные направления моей исследовательской деятельности.
В первом четверостишии я попытался обособить часть от целого и дать ей свою собственную жизнь, которая оказывает непосредственное влияние на сам субъект. Однако, обязательное условие существования этого феномена - нахождение на грани, во время которого предмет меняет свои свойства.
Во втором четверостишии реальность сталкивается с ирреальностью, и модифицируется авторской неточностью. Способ создания пальто оказывается релятивным, с шитья он изменяется на вязание. Однако все это не имеет никакого значения, потому что это пальто невещественно, оно существует как идея, а значит к нему неприменимы те свойства, которые ему приписываются.
Третье четверостишие противоречит второму, но сосуществует с ним. Его основная идея заключается в материальности мысли.
Стихотворение заканчивается удалением основного, безликого героя со сцены путем его исчезновения, а именно переходом в разряд идеи.