Снарк 3 глава

Снарк и его команда. Продолжение

Утро было таким пронзительно радостным, что все вчерашние тяготы и напряжение смыло золотым светом.
Втянувшись уже довольно далеко в тело старинного, ещё петровских времён постройки обводного старо-ладожского канала, столкнулись с лавами - поворотным понтонным мостом  для дорог и прохода судов по каналу.
Каждый раз надо было причалить к этому сооружению и договариваться с дежурным чтобы  пропустил. Приходилось иногда ждать там, где канал пересекали большие дороги, но можно было проскочить, если удавалось «убедить» дежурного открыть лаву лишний раз. Они называли это - «пойти на абордаж».   

   Как-то по-особенному ощущалось всё вокруг. Вроде ты в своём жилище, а мимо тебя проплывают песчаные берега, сосны, опрокинутые в глубину небо и облака. Обтекает тебя ветер пахнущий свежестью и волей.    
Они все довольно быстро освоились в своём новом положении и с удовольствием впитывали всё новые впечатления. Погода не мешала, мешали комары.

Дети уже знали где что лежит на камбузе (им всем нравилось щеголять морскими словечками), освоили сервировку стола и даже приготовление еды, под её руководством.
Сын научился варить картошку в мундире, дочка раскладывала посуду к обеду и оба рвались порулить. Их не приходилось развлекать и воспитывать. Всё как-то пошло само-собой, капризов не было. Дети видели необходимость всех дел, которые им поручали и бросались их выполнять с желанием и гордостью, участвуя в настоящей взрослой жизни наравне с родителями. 
Труднее всего было обгонять длиннющие плоты или расходится с ними, это дело капитана. Но если они оставались на свободной воде, без встречных и попутных судов и плотов, то сыну позволяли встать за штурвал, учили следить за *створами и держать катер ровно на **фарватере.
Капитан сам учился всем этим премудростям по старинной ***лоции, подаренной новыми друзьями для первого похода. Матросик правил под руководством капитана, который, постепенно всё более отпуская его на самостоятельную вахту, лишь присматривал за ним, благо всё тут рядышком, в рубке.
    Наконец наступил момент, когда они, накормив детей, вдвоём сели за стол. Сын стоял на штурвале, а дочка – юнга-подвахтенный, рядом с ним, вооружённая биноклем, помогала братику следить за обстановкой и докладывала обо всём, что видела. Малышка, серьёзно хмурясь, крепко держала огромный морской бинокль, выглядела умилительно и потешно. Хотелось схватить её и расцеловать, но нельзя было нарушить их делового настроя и превратить стоящих на вахте матросов, в обычных деток.         
    У них с мужем впервые от начала похода получился праздничный обед, спокойный и радостный, возвращавший им привычное спокойную беседу, о которой оба уже соскучились.

Погода стояла прекрасная – небо густо-синее, облака лёгкие, перистые, ветерок тёплый. Решили найти хорошую стоянку у ладожской протоки и искупаться наконец.
   Вода была холодная до визга, но окунувшись в неё и чуть попривыкнув уже не хотелось выходить. 
    Она научила детей самим определять, когда бежать на горячий песочек, а когда снова прыгать в холодные воды Ладоги. Делалось это просто: надо было приставить середину ладошки к кончику носа и если нос оказывался холодней, быстро бежать на берег, а если наоборот, нос был теплей ладошки, то можно ещё наслаждаться в чистой, бодрящей водичке. Дети это быстро усвоили и с удовольствием отмеряли своё купание сами. Им очень понравилось жариться на раскалённом песке и потом прыгать в ледяную воду. После такой закалки навсегда прекратились их обычные простуды и хворобы.

Настало время и для рыбалки, которая тут была не развлечением, а добычей свежей пищи. Рыбачили дети и муж. Она не была ханжой, но насаживать извивающегося от боли червяка на крючок, или снимать с него трепещущую рыбку не могла. Оставалась зрителем.
А дети азартно забрасывали удочки с наживкой, которые им налаживал отец и – о чудо! – надёргали рыбки на хороший ужин. У малышки клевало без остановки, а рядом стоящий братик только менял червяков, но у него никак не ловилось. Глаза у него стали несчастные. Он чуть не плакал с досады, а разрумянившаяся дочка только знай выдёргивала рыбку за рыбкой. Сменив несколько раз место, сын наконец-то с воплем вздёрнул удочку с крупной радужной рыбой. И ещё пару раз ему повезло. Капитану после первого успеха пришлось переключиться на помощь рыболовам, наживляя им червяков и снимая улов.
-Всё, достаточно – остановила она азартных рыболовов: ужин из ароматной озёрной рыбы нам обеспечен. Хранить рыбу негде, а для игры нельзя её ловить, она живая. Если на еду набрали, то и хватит.
Дети сразу поняли, собрали удочки. Это был их триумф! Впервые их роль оказалась столь важной – добытчики. Сколько потом было восторженных воспоминаний.

   Аромат жареных рыбы и лучка вызвал жуткий аппетит. Ужин прошёл весело, а потом они сели в ****кокпит и посидели обнявшись и тихонько напевая любимые песни. Огромный простор над головами казалось замер прислушиваясь.
«Слети к нам тихий вечер, на мирные поля…».  Они пели втроём над уснувшей малышкой, которая не проснулась даже когда её бережно понесли вниз, в каюту.
Чудесный выдался денёк.


*************************************************** 
*Створы - навигационные знаки, которые образуются из двух или трех береговых конструкций и помогают определить ось - судоходную глубину фарватера
**Фарватер - судовой ход, безопасный в навигационном отношении проход по водному пространству (реке, озеру, морю, проливу, фиорду и др)
***Лоция - (от голландского loodsen — вести корабль) — предназначенное для судоводителей описание водных путей и их прибрежной полосы. Включает в себя описания приметных мест, знаков и берегов, а также подробные указания по путям безопасного плавания и остановкам у берегов с описанием средств и способов получения необходимых для плавания предметов и провизии.
**** Кокпит - морск. на катерах и яхтах: углубленное открытое помещение в средней или кормовой части палубы для рулевого и пассажиров ; Во время плавания команде лучше всего находиться в кокпите, если нет особой необходимости передвигаться по палубе.

Иллюстрация из Интернета