Старость

В старом городе
В старой, от сырости тухлой, квартире
Поселилась за век одряхлевшая Старость.
Ей бы воздуха – чуть!
Ей бы Солнца вдохнуть!
Ведь по сути же, что ей осталось?

Потолок весь в морщинах,
И фасад бороздами изрезан.
Затупившейся бритвой времен
Рваной раною в клочья разрезан.
И растерзан, как слабый олень,
На охоте затравленный сворой собак.
Время – враг!
Человечество – враг!
Или это не так?

Взгляд оконных проемов
Потерял первозданную зоркость.
Он ослеп от бездушья и злобы
И впитал вековую прогоркость.
И от этих потухших глазниц
Заворочается где-то малость
Может – совесть. а  может – жадность…
Если совесть, то есть надежда,
Что проснется еще и жалость
В  дань забвенья текущему свету.
И возможно исправить это
Хоть чуть-чуть, хоть немного
Вернув доброты и вниманья,
Да еще приложив старанья.
Правда, сказки на свете нету…
Или есть она, только где-то…
И ее не дозваться оттуда.
Сказка – это синоним Чуду.

Потому взрастает как плесень
В старом городе злая Жадность,
Расточая в прохладе смрадность,
Заглушая детскую радость
В  душах чистых и не растленных,
До нутра пробирая, до дрожи,
Вырезая морщинки на коже…
И становятся с ним похожи,
Кто поддался времени тоже,
Кто решил, что уже он пожил,
Что помочь ему невозможно.
Уничтожить? Вот это можно!
Удалить отмершее разом!
И, согласно с новым заказом,
Возводить грандиозное Нечто,
Деньги черпая бесконечно,
Не излечивая ими Старость,
И калеча все, что еще осталось!