Некстати о птичках

На время забыть об общем, частности тронуть.
Залаять, увидев ворону в пушистом небе,
и постараться
в предправедном гневе
именно в ней увидеть врага.
И не глядеть в ту сторону,
где с когтистого трона
стаи ворон и воронов,
так же, как эту ворону,
внушают небу:
Кощей, в облаках упрятан,
и Баба-Яга.

Двугорбым горит Араратом ревность моя к пернатым
Черна и бескрыла зависть — ведь мне не достать, не доставить
на борт Ковчега
малой жижицы ила, почвы грядущих кочевий.
И не сконструировать в бункере кивера
мирное мне гнездо.
От начала тетрадной страницы
и до
голубых гильотин в мастерской переплётной
я всё пел бы и пел, и друзьям перелётным
было б слаще мне сниться
                среди синевы.

Но сказано: "Жука клевала птица."
"Хорёк пил мозг из птичьей головы"...
Но птица Рух, таскавшая птенцам
заместо мух – из них воспитанных слонов...
Но Буревестник,
небесам
         кричащий о примате катастроф!..

Меня остановили эти "но"
и предписали частности забыть,
об общем вспоминая.
И вот: от чёрных крыл темно,
и морщит небо и знобит,
и рвёт в куски всё та же злая стая,
которой имя — миллион.
И Баба страшная Ягая
всё шлёт и шлёт
своих ворон.


1986