Женщина, которая притворялась живой

Наигравшись вдоволь, белокурая девчушка с выразительными светло-голубыми глазами садилась возле папы на диван и с любопытством заглядывала ему в глаза, задавая множество вопросов. Когда он уставал отвечать и раздражался, она затихала. А через несколько минут уже мирно спала, обняв папину руку. Насытившись просмотром телевизора и со вздохом нажав красную кнопку на пульте, он бережно подымал малышку на руки и относил в детскую на её кроватку. Укрыв получше и, будто спеша, поцеловав спящее чудо в щечку и потушив свет ночника, он уходил, оставив дверь слегка приоткрытой...
Маленькая Эм была очень неуклюжей: чуть ли не по десять раз на день она спотыкалась о что-то, падала и горестно плакала, искривляя своё милое личико в страдальческой гримасе. Тут же прибегала мама, которая всегда была начеку или же бурчащий себе под нос папа. Малышку успокаивали, давали сладости... Слёзы высыхали, а через некоторое время плач о спасении звучал уже из сада около дома...

Эмили никогда не пропускала уроков, всегда тщательно выполняла все задания и была любимицей многих учителей. Да и как можно не любить такую прилежную ученицу?
Одна лишь учительница рисования не могла похвастаться достижениями Эм. Миссис Лэдн не утруждала себя подбором темы для каждого занятия, поэтому всегда говорила, что «сегодня, дети, мы рисуем на свободную тему, заставьте хорошенько поработать вашу фантазию!». Дети обычно радовались и с головой погружались в творчество, и одна лишь только белокурая девчушка за первой партой, в растерянности крутила в руках карандаш в течении всего урока.
«На свободную тему – это как?...»

Школьное время подошло к своему завершению. Выбор дальнейшего пути застал врасплох.
Каждый раз, когда родители затевали разговор о том, каковы её планы на будущее, разговор этот заканчивался слезами. В конце концов, Эмили решили отправить в ближайший колледж, а после – в университет.
А после окончания учебы она стала хорошим специалистом в области медицины.

Вечером мать с загадочной улыбкой оповестила всех о предстоящем праздничном ужине в честь 25-летия Эм, а также о том, что её ждет сюрприз... Ровно к восьми вечера общими усилиями стол был накрыт. Белая, с незатейливым узором по краям, скатерть, благоухающее разнообразие блюд, столовые приборы на 6 персон... Раздался звонок в дверь. Мать торопливо открыла, впустив молодого человека лет 30, в дом. «Проходи, голубушек, проходи... Сейчас я её позову, сейчас познакомлю вас... Проходи... Э-э-эмили! Э-эм! Ах, вот ты где!.. Милая, посмотри, кто у нас сегодня в гостях! Помнишь, на свадьбе тети Роуз, ты танцевала с другом её сына, Рудди?». И вот спустя время за столом уже шел разговор о том, какая чудесная получилась бы из них пара, а ей пора бы и замуж...
А через год сыграли свадьбу.

Спальня. Приглушенный свет ночника. Исполнив супружеский долг и заверив мужа, что ничего лучше с ней не было, Эмили вмиг становится сонной, отворачивается и засыпает. Супруг нежно целует её в щеку, заботливо поправляет одеяло и, потушив свет ночника, засыпает сам...
Эм была жутко неуклюжей... Хотя бы раз за день, но разбивала что-нибудь, будь то посуда или ваза, а иногда спотыкалась о что-то и падала сама... Муж всегда прибегал на её всхлипывания и спешил утешить, обещая всё, что она только пожелает...

Однажды, когда он пришел раньше, нежели обычно, то увидел удивительную картину: в доме звучала музыка, а его всегда неловкая жена, обняв высокую синюю вазу, которую он подарил ей на именины, изящно и легко кружила в танце по паркету... порхала... «Милая!...»
«О...аа..». «Ээйееей! Аккуратно, уронишь!...Ну-ну.. стооой....да лови же». Ваза затанцевала в руках Эм не хуже самой хозяйки и... упала. «Какая же ты у меня... Нет, нет...! не криворукая, милая, ну что ты? Я не это хотел сказать...Чего ты? Ну не плачь, не надо...»
Не всегда он был с ней таким. Случалось, приходил домой пьяным, кричал... Иногда доходило и до побоев... Но она всегда всё понимала. «Устал, с кем не бывает»...

А дальше дети... Рост карьеры... Примерная жена. Идеальная семья...

Одна за другой свадьбы детей... Пенсия. Внуки...
Праздники в большом и шумном кругу родственников...

И вот она, ослабевшая от мучавшей её болезни, лежит на постели. Рядом муж и двое детей...
Так закончилась поездка Эмили к родителям по плохой погоде. Весь день, не переставая, шел ледяной дождь, подгоняемый осенним ветром, пробирающем до самых, казалось бы, костей..
В тот день она приехала домой, промокшая насквозь и стучащая от холода зубами... А на следующий - уже слегла больной.
Она всё твердила, что не хочет умирать... Горестно и устало плакала, искривляя лицо в страдальческой гримасе. А её утешали. И ей становилось лучше на некоторое время.
Когда они с мужем остались вдвоем в комнате, и он сидел подле неё на краюшке кровати, она начала свою последнюю и, наверное, самую искреннюю за всю жизнь, речь...
«В детстве, как вот сейчас с тобой, вечерами я сидела с отцом, задавая ему вопросы, пока они не начинали его раздражать, а потом, боясь, что он начнет ругать меня, я тихонько обнимала его руку и спустя пару минут притворялась, что уснула... А сколько я падала, сколько всего разбила тогда... Да и вообще, за всю жизнь. Но ничего страшного... Перед моими слезами трудно устоять, не правда ли, милый?».. Улыбнулась. Но как-то с горечью. «Знаешь, в школе больше всего я ненавидела рисование... Почему? Эти «свободные темы»... Я часами ломала себе голову над тем, что же нарисовать ,чтобы меня похвалили, чтобы на моем рисунке было именно то, что хотели увидеть взрослые... Ну, конечно, тогда так ясно я того не осознавала... А тот медицинский университет, который мне выбрали родители... Да, я могла бы выбрать и сама, но вдруг своим выбором я разочаровала бы их? Разрушила их надежды, планы, тот образ примерной дочери. Почти сорок лет я проработала врачом... А знаешь ли ты, что я ненавижу эту профессию? Да, да... не удивляйся. И слов не стоит... Потом... а потом был ты. Да, милый, ведь тебя выбирала мне мать. Будь моя воля, я никогда бы не вышла замуж. Меня всегда пугало это слово... «выбор». Никогда не знаешь, как твои действия и слова воспримут другие. Но не в этот раз, конечно. Ты меня выслушаешь, ведь я умираю, как-никак... То-то же, милый. Так вот...  Ох, а эти сборища родственников по праздникам, их натянутые улыбки...! При одном упоминании о них меня тошнит. Не пугайся ты так, тихо, тихо... Дослушай. Дай руку. Цепкие мои руки, правда?
Я ненавижу всё это... Их всех... И это поедает меня изнутри всю мою жизнь. А я всего-то хотела, ..хотела сохранить тот образ идеальной, примерной... Дочери, жены, матери, коллеги...
А вчера...». Глубокий вдох. Шумный тяжелый выдох. Ещё крепче она стиснула руку ошеломленного мужа. «Вчера я час стояла под открытым небом, сняв пальто, кинув зонт... Я хотела заболеть. Хотела, что бы всё было так...»
Она закрыла глаза. Как рыба шумно и судорожно начала глотать воздух... Жадно. Из последних сил. Успокоилась... И почти неподвижно лежала некоторое время. Только слегка шевелился бледный покров кожи, подавая знак, что жива.
А когда открыла, отпустив руку мужа, попыталась улыбнуться своей привычной улыбкой. «У меня жар, наверное... Извини, милый... Я такого наговорила, небось... Нет, нет, что ты?... Бред, может... Какие жуткие вещи ты говоришь! Помолчи... Ну же... Пожалуйста, успокойся... Я так не думаю... Нет.. Люблю, конечно... И тебя, и детей...».
Снова закрыла глаза. «Дай мне побыть одной, пожалуйста... Да, всё хорошо... Даже легче как-то...Точно, точно... Прикрой дверь..».
Из глаз полились слёзы.... «Ненавижу....Не-на..». Тихие всхлипы... Руки цепко вцепились в редкие седые волосы, пытаясь вырвать их, сделать больнее... Ещё... Глотая слезы: «Ненавижу...!». Утихающие всхлипы...
Замерла. В заплаканных покрасневших глазах пробежала искорка... Мысль. Спасение.
Протянула дрожащую руку к ночному столику рядом в поиске чего-то... «Где?...Ну где же эти чертовы таблетки?». «Вот...». Усилие. Белая коробочка открыта. Потрясла её, подставив дрожащую руку. В неё посыпались, то падая в руку, то рассыпаясь по кровати  и потом с легким маленьким стуком ударяясь о пол, белые микстуры...
«Ненавижу... себя»...
Откинулась на подушки. Обессилено опустила руки... Закрыла глаза... «Хочу умереть...Хочу умереть... Быстрее...Как же я не...»

Думая, что всё услышанное – лишь помутнение рассудка, он в последний раз поцеловал её холодный лоб.
«Ты была счастлива в жизни... или, по крайней мере, всегда так казалось»