Пил секунды, как вино

 Истории любви             
                ПИЛ СЕКУНДЫ, КАК ВИНО…
   Момент настал. Что-то ёкнуло в сознании, и мы плавно, без каких-то осложнений перешли на другой язык.  Обычно мы всегда говорили на русском языке, но тут…Тут все произошло настолько естественно и просто, что мы сами почти не заметили.
– Ты знаешь, — признался потом я, – белорусский язык для меня нечто вроде религиозного. На нем  я говорю настолько откровенно, что как бы тебе объяснить. Дело в том, что на нем  я никогда не ругался, не злился. Он появлялся в минуты наивысшего душевного подъема и раскрепощения.
– Это я почувствовала, – сказала мне она.
В тот момент мне показалось, что кто-то очень нежно и тепло погладил мне по сердцу. С полминуты мы молчали в телефонную трубку. Но именно они, видимо, и решили дело.
Иногда молчание говорит больше, чем слова.
 
Мы познакомились неожиданно. В одну духовную организацию пришел мужчина и девчонка. Голубая, неброская курточка, задумчивый голубой взгляд, тонкие пальчики рук... И еще,  что-то такое, неуловимое, непонятное, мягкое и нежное. Во всем ее образе. Ты как богиня Лакшми, – сказал как –то я ей, –Да и характер , как  у неё .
– Нет, — запротестовала Лина, так звали девчонку,– я сама по себе. Я – другая . Это меня  всегда восхищало .Я увидел, что мужчина , с которым она  пришла  не реагирует агрессивно на наш разговор .Будто его нет. Поэтому решил, мало ли с кем  она могла прийти. Может, они просто встретились на пути. Да и девчонка, в общем, шла на контакт. Она дала мне телефон, рабочий .
 Так и пошло. Каждый день раза два - три я ей звонил, и  её звонкий голос журчал у меня в ушах.. Как оказалось,  у нас  общие интересы. Мы всегда находили общие  темы.
– Искусство жизни? Знаю. Это там, где смотрят друг другу в глаза и держатся за руки?  Знаю.
Мы оба вертелись в каких-то  духовных группах. Где-то больше. Где-то меньше. Поэтому меня не удивило, хотя и очень обрадовало, когда она на мою грусть  "как жаль, что я  могу звонить тебе лишь, а работу", она неожиданно  дала мне  домашний телефон.
Какая умная, классная девочка, размышлял я. – Не сразу дает домашний телефон абы кому, а  уже  после определенных раздумий. Как только узнает человека.
 Я позвонил ей рано утром, как она и просила.
– Стираю,– на стандартный вопрос, что ты делаешь? ответила она мне, – но пока… Пока, ты понимаешь. Должен один человек приехать из Москвы. Из нашей духовной организации. Ты понимаешь, я очень хочу с тобой  встретиться. Мне очень хочется с тобой погулять, но…Но пока…Пока я жду звонка. Если он приедет...В общем, я тебе скажу ответ в  часов одиннадцать, полдвенадцатого. Ты только не обижайся, пожалуйста. Не обижаешься?
– Нет, конечно,– ответил я.
– В общем, – сказала она,– позвони полдвенадцатого. Если меня не будет – поехала на встречу. Только не обижайся, пожалуйста.
Она положила трубку.
Я был в восторге. Мое сердце трепетало от счастья.  Какая замечательная девушка! Она не стала  мне давать отворот поворот. Она не сказала  неправду. Ведь  как  не может быть у такой классной девчонки парня?  Если бы не было, то, значит, в ней что-то не так.  Мысли роились в моей голове, а в груди распускался изумительный  . бардовый цветочек счастья .
 Я позвонил ей  полдвенадцатого. Что-то в груди всколыхнулось. Когда услышал ее голос.
– Ну что? – спросил.
– В   общем. Все нормально. Никто не звонил. Я – свободна! – импульсивно  сказала она.
Мы назначили встречу в половине первого.
Никогда ожидание не было  таким долгим, как  в тот день. Я прочитал все записи в окружности , а ее все не было. Прошло пятнадцать минут . Меня  мучила мысль: может мы друг друга не правильно поняли?
Через полчаса, когда я совсем отчаялся  ее увидеть, когда медленно стал двигаться в  сторону остановки троллейбуса, меня окликнули.
Я не поверил своим  глазам. Изумительно красивая девушка шла ко мне. Высоко поднятый носик, модная кожаная  желтоватого цвета курточка, красиво  подведенные  синим брови, трепещущие полураскрытые губы. И все это из-за меня? Вспоминая маленькое, неприхотливое, незаметное существо, которое я встретил в первый раз.
Мы решили прогуляться в парке Челюскинцев.
 Она рассказывала о себе. О своей жизни. О своей общине.О преподавательнице, которая научила её говорить на  белорусском языке.
– Ты понимаешь,– рассказывала она мне,– дело в том, что я прихожу в свою группу, и мне становится скучно. Все, что ни говорят, ты уже или читал или слышал где-то. Я не могу понять, чего я хочу! Что мне нужно!
Она говорила, посматривая на меня.
– Поэтому жизнь стала какой-то однообразной и …Скучной. 
Я тебе помогу. Я решу все твои проблемы, внутренне трепеща  от восхищения и восторга,  думал, я. Ты будешь самой счастливой женщиной на земле. Я сделаю, Это! Ты…Солнышко мое, голубоглазое.
– Я  принесла маме пирожки, которые, я испекла, и они ей очень понравились.
– Да? А я не умею печь.
Быстрый взгляд и:
– Ну, это можно будет устроить! Я тебя научу!
– Я, дома живу один…
– Вот и отлично! В чем тогда дело?
Порывисто бросила она.
– Правда, на следующей неделе я не смогу. Очень занята.
Тепло разливалось в сердце после таких воспоминаний. Мысли текли потоком. Тебе просто недостает свежей волны. Тебе нужно что-то новое юное, духовное и прекрасное. Ведь все — приедается. Мы, в начале испытываем восторг, а затем остываем. Ты будешь моей новой волной, девчонка! Я принесу тебе новую изумительную любовь! Я!
  Целую неделю, как только было свободное время я, только, и думал о ней. Звонил. Ты  станешь счастливой! Ты никогда не  будешь больше тосковать! Ты все будешь иметь!
  Сердце трепетало и сладостно щемило, отдаваясь волнами счастья во всем теле. Беспричинный смех, улыбка на лице, энтузиазм на работе: Я сделаю! Я! Мне! Желания, буквально разрывали меня, расширяли границы времени и пространства. Я купался в серебристой реке своих чувств, и  не было человека счастливей и энергичней меня. Мечты, желания, развевавшиеся хоругвями, звали меня на великие дела.
Мое состояние сразу заметили сослуживцы. Как-то Катерина, женщина лет сорока спросила:
– Сергей, чего ты такой счастливый?
– Весна, – говорю,  – весна!
– Какая весна? – удивилась она,– осень на дворе.
Я рассмеялся.
– А у меня весна в душе. И везде весна! Вы разве не видите?!
 Она посмотрела на меня, и мы вместе  рассмеялись.
  Все закончилось в один миг. Раз, позвонив  в конце  недели, я спросил, что за мужчина там, где она живет, мне один раз отвечал?
Быстрое сознание, которое  только и думает о прекрасном, сообразило:  родители  развелись или еще по каким-то причинам живут отдельно. Она  в основном, проживает с отцом.
– Нет, это с нашей общины парень. Я о нем тебе рассказывала. Друг .
– А что он там делает?
– Ну… Ну мы с ним …Живем.
Я был ошарашен.  Ясно, наконец, осознал я и мир  померк.
– Ну, добре, в общем, мне тут работу подкинули, – сказал я.
Однако в тот день я  работать не смог. Мир энергичный, действующий и живой  исчез. Мне стало  не по себе . Я ходил по своей конторе, и одна фраза  звучала в моей голове Мы с ним живем . она отравляла все существование . Она выламывала, выкручивала в петли жилы .Болело все тело. По нём, будто, прошелся табун слонов. Я просто не находил себе места. Но убежать от  ломавшей все существо душевной боли не мог.
 Потом, еще пару раз я ей позвонил. Однако отношения  уже потеряли всю свою яркость и сочность. Да и она, наверное, почувствовала это. И хотя я убеждал себя: что в том такого? Уже  ничто  не подбадривало меня. Даже логика: что мешает тебе быть с ней, если у - ее есть неофициальный муж?  Не убеждала.  Что-то во мне надломилось .Вся моя душа, до этого пребывавшая в каком – то сне  работа –дела , встряхнулась . Открыла  глазки и с изумлением осознала – до чего же этот мир удивительно-прекрасный!  Но
мир дал мне еще один жесткий урок.
 Я вновь медленно погружался в сон, где дни сменяются   днями, текут месяцы, и в них идет дождь, светит солнце, в общем, проходит жизнь. Ты смотришь на все, как на декорации в каком – то спектакле, где  ты совсем ни к чему, и совсем ни причем. Тоска. Грусть. Но иногда я вспоминаю то , лучшее время и оно освежает душу .Разлетелся вдребезги , как упавший кувшин миф о любви. Растеклось дорогое вино-чувство. Но  что-то трепетное и нежное, при воспоминании слегка легким холодком щекочет в горле  и возле сердца. Прошло . Но как  же тот глоточек чувств был сладок!
 Я грустно смотрю в окно. И я верю, что  когда-нибудь, мне посчастливится испить этот напиток снова. Но, надеюсь, в следующий раз, он будет  чуть необычней,  и … Я буду пить его  гораздо дольше.
Николай Василевский