Циклон

Штиль, словно хлороформ, –
дни сонны, словно слизни.
Но врезал утром шторм
пощёчиною жизни.
Несётся в чёрном небе
туч гулевая рать,
на гребень лезет гребень,
пытаясь их достать.
Душа хрипит тревожно,
хрупка, дрожит, как нить!
Простое – стало сложным,
и некого спросить!
На парапет с налёта
ручьями – тыщи слёз.
Что? Прозевали?
То-то!
Опять соврал прогноз!
Опять в дурацком поло-
я! – жении,
опять.
Вопрос, вдруг вставший колом,
не в силах я понять.
Он скомкан, смят, изодран
вопрос!
Да есть ли он?
Орган орёт иль орган
гортани?
Клон-циклон!
И сейнер, словно щепка,
в волне снуя, клюёт.
Срывается с прищепок,
как вор в «атас!» – бельё.
Оно несётся в тучах
и с ними мчится вдаль,
хозяйкам невезучим
его, конечно, жаль.
А что возьмёшь?
Стихия!
Погром! Разруха! Блажь!
И тороплюсь в стихи я
облечь её кураж.
Но к вечеру от шторма –
ни-ни…
На сотни миль
мир, словно хлороформом
в сон погружает штиль…