Читаем Гоголя. Мёртвые души. 7гл. 4ч

Быть может, что и важно о комнатах подробней,
Но, признаюсь, что робок к присутственным местам…
Пусть и бывал не в этим, вот скажу так, подобным,
Но так же побыстрее… не знаю, что там, как…

Что видели герои? Премножество бумаги,
Склонившиеся головы, затылки, сюртуки…
И даже просто куртку… в том не было отваги-
Так, видно, всеми принято… манеры тут легки…

Тот, в светло-серой куртке, главу на бок свернувши,
Склонился очень низко к бумажному листу,
Выписывал замашисто судьбу, может, живущим
В решение какое-то предлинное, с версту…

Иль протокол об описке чьего-нибудь имения,
Помещика какого, прожившего в нём жизнь,
Нажившего семью и внуков… тем не менее…
Проштрафился пред кем-то?  Сам виноват… держись…

По ходу продвижения до слуха доносились
Азартный перьев скрип, обрывки рваных фраз:
«Не одолжите ль дельце?» «Какое б попросили?»
«А триста шестьдесят восемь! Оно теперь у вас!»

«Феодосий Федосеевич! Опять не вижу пробки!
Всегда вы затаскаете… на место нужно класть!
Чернильница казённая…» - тон не из тихих, робких…
«А посмотрите сами – она могла упасть!»

Всё это разговоры между собою равных…
Случалось, раздавался голос совсем другой,
Весомо-величавый, в сих стенах полноправный,
Приказы отдающий, как барина с слугой:

«Перепиши-ка быстренько и чтобы без помарок,
А то сапог лишишься – неделю просидишь
Не евши за столом!» - с уверенностью, ярко.
«Всё сделаю!» - в ответ, а как тут возразишь…

От перьев шум такой, как если бы представить
Загруженные хворостом телеги до краёв
Не по дороге прямо, а через лес направить,
Засыпанный иссохшей листвой в аршин слоёв…

Вошед в одну из комнат, они спросить решились
Кто здесь по крепостям? Ответственность на ком?
Для этого с вопросом сейчас же обратились
К двум, юных лет чиновникам, за первым же столом.

«Позвольте нам узнать где крепости вершатся?»
«А что бы нужно вам?» «Мне просьбу вот подать!»
«И что же вы купили? За сколько? Может статься,
Не тот и стол укажем… Что вам пришлось отдать?

Иначе как нельзя – уж так заведено…»
«Послушайте, любезные! Я точно знаю правила!
Доподлинно известно, поверьте, мне давно,
Что сумма ни при чём тут и сколько б ни составила,
Все крепости вершатся в присутствии одном!»

Он сразу раскусил простое их желание
И даже любопытство… И снова продолжал:
«Прошу стол указать! Иль это от незнания?
Тогда спрошу других…» - и взглядом обежал…

Рукой махнули в угол, ни слова не ответив,
Где за большим столом сидел старик совсем.
Прошли промежду всех. Суров тот, неприветлив,
И взгляда не поднял: и глух-то он и нем…

«Позвольте нам узнать – вновь Чичиков степенно –
По крепостям дела, почтеннейший, у вас?»
Старик их обсмотрел, но отвечал надменно:
«Нет здесь по купчим дел и не было как раз!»

«А где эти дела?» «Известно, в экспедиции!»
«А где же это будет? Как бы теперь пройти?»
«К Ивану вам Антоновичу!» «Но где по экспозиции?
Подробно укажите, как нам его найти?»

Тот молча указал им третье направление…
И что тут было делать? Конечно же, пошли…
Не возмущаясь даже… Но им не в удивление…
На этот раз, похоже, что жаждали,  нашли.

Задали свой вопрос и молча ждут ответа.
Иван Антонович этот, как будто не к нему…
Ни взгляда, ни полслова, ни брани, ни привета-
Совсем залез в бумаги, молчит… а посему

Наш Чичиков принялся рассматривать подробно
Того, кто перед ним, характерность в чертах.
Лицо его кувшину какому-то подобно
Настолько неожиданно – вскричать хотелось: ах!

Вполне можно сказать, своеобразным было:
Вперёд так выступало и так ушло всё в нос,
Что тут же вспоминалось: кувшиннейшее рыло-
Народ так называет… к нему отправьте спрос…

Не молод и не стар – годов благоразумных.
Конечно же, имел давно за сорок лет!
Не приходилось ждать поступков неразумных,
Не вертопляс какой… не замечалось, нет…

Густая шевелюра, цвет тёмный, вовсе чёрный…
«И всё-таки скажите, хотелось бы узнать!»
«Здесь! – пробурчал в ответ – Конечно и бесспорно!»
И, отвернувши рыло, вновь принялся писать…

«Позвольте изложить теперь же своё дело:
Мной куплены крестьяне на вывод, так сказать,
У разных тут владельцев! – герой вступился смело –
Есть купчие, конечно, свершить бы их, связать!»

«Продавшие на месте?» «Не все… Другое важно:
Доверенности выданы собственноручно мне!»
«А просьбу принесли?» «Принёс! Принёс, а как же?
Я, знаете, спешу… Свершить бы в этом дне!»

«Сегодня?! Нет, нельзя! Узнать вперёд отправки
Нет ли каких, к примеру, запретов здесь на то…»
«Ускорить чтобы дело иль, скажем, вам для справки,
Сам председатель ваш знаком мне, как никто!»

«А что Иван Григорьевич? Бывают и другие…» -
Сказал сурово тот, чем сразу прояснил
Причину закавыки. И Чичиков ответил: «Другие
В обиде не останутся! Я знаю, сам служил…»

«Идите же к нему, пусть скажет кому нужно –
Сказал Иван Антонович поласковей ему –
А мы уж не замедлим, исполним чётко, дружно,
Как то есть вы хотите, как я теперь пойму!»

Прослушав это всё, герой наш из кармана
Достал одну банкноту и положил пред ним…
Тот словно не заметил, что выглядело странно.
Поскольку не взглянув, движением одним,

Накрыл сейчас же книгой. «Вот он вас проведёт!» -
Сказал тотчас, не медля, кивнувши головою.
И, словно ждал того,  к ним поспешил уж тот,
Кто близко находился, позвал их за собою.

Он был один из тех, кто здесь в священнодействе
Перед самой Фемидой, забыв про сердца стук,
С усердием таким учавствовавший в действе,
Что даже на локтях потрескался сюртук…

За что и получил когда-то свою должность:
Коллежский регистратор! Не так, чтоб и легко…
Теперь вот прислужиться доверили возможность,
Как прислужился к Данту Вергилий в те века…

Немедленно провёл их в комнату присутствия,
Где в широчайших креслах, то есть в одном из них,
Сидел сам председатель. Людей каких отсутствия
Не замечавший вовсе… меж двух толстенных книг,

Лежавших на столе пред ним в обыкновение…
Вот в этом месте новый «Вергилий» онемел,
Почувствовав такое внутри благоговение,
Что на порог ступить ногою не посмел…

Поворотил назад, явивши свою спину,
Повытертую сильно, с прилипнувшим пером…
Они вошли без страха, заметить не преминув,
Что тот был не один – они здесь вчетвером!

Заслоненный зерцалом и тоже в таком кресле
Известный Собакевич! За этим же прибыл…
Огромнейшая мебель смотрелась ему тесной…
Всё пустяки, однако! Что важно? Не забыл!

Приход гостей наполнил восторгом восприятия:
Внушительные кресла в стороночку тотчас
И Чичиков был принят в теснейшие объятия,
Взаимность поцелуев и восклицаний глас!

Спросили друг у друга, конечно, о здоровье.
К печали оказалось, что мучает прострел…
Сидячий образ жизни для хвори той условие
И каждый это знал и так на то смотрел.

Казалось, председатель уведомлён о сделке…
Конечно, Собакевич сказал ему о том.
Принялся поздравлять! «Не стоит о безделке…»
Смутился он вначале, понизив резко тон,

Поскольку так сошлось негаданно, нежданно,
Что оба продавца вдруг рядышком стоят,
С которыми дела вершились вполне тайно…
Смешался и заметно, в пол опустивши взгляд…