Приключения нарисованного человечка

Я сидела. Я скучала
И в руке мелок держала:
Палка, палка, кругляшочек,
Погоди ещё, дружочек,
Глазки, носик, ротик, бровки,
Ушки, шляпа на головке,
Палки, палки, огуречек –
Получился человечек.

Ничего, совсем не плох.
Я зеваю. Тяжек вздох.
Человечек подмигнул,
Ножкой мне в колено пнул.
У виска рукою крутит,
Сразу видно, что не шутит,
Возмущён,  стучит в свой  лоб.
– Ах, такой-сякой ты, чтоб…

В мире нет такой растяпы,
Ведь на нём же, кроме шляпы,
Абсолютно ничего,
Понимаю я его.
Ну,  так что ж, держись, пострел,
Поднимаю я свой мел.
Будет тот, который без…
Но куда же он исчез?

Я смотрю по сторонам.
Но нигде: ни здесь, ни там.
Два мальчишки на заборе.
Что такое? Что за горе?
Плачет милая малышка,
Убежала прочь мартышка:
– Я о ней скажу всё папе.
–  Да, мартышка в белой шляпе, –
Вторят мальчики, – сбежала,
На траве она лежала.

Человечек не исчез,
В обезьянку он залез.
Утешаю я малышку.
– Эй, ловите все мартышку! –
Только где ж её искать?
Уж нигде и не видать!
Убежал проказник мой.
Ухожу ни с чем домой.

Между тем мой шалунишка
Стал ну истая мартышка:
Снял ошейник у собаки
И помог мальчишкам в драке,
Что дрались по пустяку,
Посадил по синяку,
Клумбу выполол и грядки,
Посмотрите, всё в порядке,
Не растёт там ни–че–го,
Похвалите-ка его,
В детский сад залез по ветке,
Птичку выпустил из клетки,
Рыбку спас, она тонула,
Ножку выдернул у стула,
Разбросал все-все игрушки,
Оторвал лафет у пушки,
Похозяйничал в одежде,
В детской обуви и, прежде
Чем поймали, убежал.
Дружно детский сад визжал:
Чьи-то связаны ботинки,
И разбросаны картинки,
Кто-то ищет свой носок,
Кто-то к платью поясок,
Кто-то туфлю, кто-то брюки,
Всё смешалось: ноги, руки,
И одежду не найдёшь,
Кутерьма – с ума сойдёшь.
Слыша этот визг и шум,
С мелом я туда спешу.
Посмотрите, обезьянка,
Та задира, хулиганка,
Преспокойненько лежит,
Не визжит и не бежит,
Ничего не вытворяет,
Никого не задирает.
Ну, игрушка как игрушка,
Очень милая зверушка.
–Отнесите на лужайку,
Там грустит её хозяйка.

Кто же скрылся? Гляньте – мышь.
Так теперь уж ты шалишь?
Шляпу белую надела.
Сколько ж ты всего успела!
Ишь глазёшки как сверкают.
Зубки устали не знают,
Изгрызают без разбору
Всё подряд, изгрызли гору
Всякой всячины. Вот бес.
Человечек в мышь залез.

Это ж надо, смехота,
Преогромного кота
Принесли и мышеловки
Понаставили в кладовки.
Не надеюсь на победу.
Всё ж иду за ней по следу.

Что осталось от ковра?
В холодильнике – дыра.
А от хлеба – ну ни корки.
И повсюду норки, норки.
В них продукты исчезают.
Мыши так не поступают.
Мыши всё же меру знают.
Мыши всё не изгрызают.

Ну, так что ж, на ту пору
Опустели все к утру
Холодильники, кладовки.
Все пустые мышеловки.
А коту усы узлами
Кто-то завязал. Вы сами
Можете в том убедиться.
Вам терпенье пригодится,
Чтоб узлы те развязать.
Надо кошкам рассказать.
Завтрак не с чего сварить,
Так кого благодарить?

Это плюшевая мышка
Постаралась как мартышка.
Утром я туда пришла,
Мышку на столе нашла.
Лишь игрушка, право слово.
В ней нет ничего живого.
И куда-то шляпу дела.
Человечку надоело
В ней сидеть. Он убежал,
Что, конечно, очень жаль.

Он не стёрся, не исчез,
В куклу не спеша  залез,
Осмотрелся, повертелся,
Новой страстью загорелся:
Захотелось наряжаться,
Танцевать и красоваться.

Ну и чудеса бывают,
Что игрушки оживают.
Глянь – одежды лишней нету.
Все по-разному одеты
Куклы в шёлке, ситце, драпе.
Наша кукла в белой шляпе
С них одежду всю сняла
И себе её взяла,

Кукол как дрова сложила,
Чтоб одеть их всех решила
Шторы снять и раскроить,
А затем немедля сшить
Одинаковые платья.
«И хотела б очень знать я, –
Думает она к тому же, –
Что мне равных нет – все хуже».

Быстро утро наступило.
Лишь на то её хватило,
Чтобы шторы раскроить.
Уж собралась было шить,
Да ей сторож помешал,
Слишком рано, бедный, встал
И, увидев, возопил:
«Ровно вовсе я не пил!
Что же делать мне теперь?»
Бросился проверить дверь.   

Дверь закрыта. Лишь на миг
Приоткрыл. А кукла – шмыг.
Сторож ахнул: «Вот так штука!
Догоню её. А ну-ка,
Кто быстрее? Я, конечно.
Кукла шлёпнулась, беспечно
На асфальте разлеглась.
Не дрожит бесстыжий глаз.
Сторож в руки куклу взял,
Тельце куклы с силой сжал,
Ничего не понимает.
Человечек убегает.

Бедный сторож. Он стоит,
Держит куклу и молчит,
Смотрит вслед остолбенело.
Человечек белым мелом
Уж по жигулям скользит,
Внутрь проник. А там висит
Клоун на большой резинке.
Человечек лишь картинка,
Словно признак бестелесный
В белой шляпе, интересный,
Быстро в клоуна залез,
Так что вроде бы исчез.
Закачался на резинке,
Словно вовсе не в новинку.
Ключ, сцепление и газ.
В  это время я как раз
Из подъезда выходила.
Чуть меня не задавила
Эта странная машина.
Крутится. Дымятся шины.
Завизжали тормоза.
Я смотрю во все глаза.

Никого в машине нет.
Сторож с криком мчится вслед:
«Клоун, клоун на резинке!»
– Что, опять моя картинка?
Натворила же я бед.
В это время мой сосед
Вдруг приехал на машине.
Дверцу приоткрыл в кабине.

Я к нему, мол выручай,
Мол, с меня  не только чай,
Сторожу рукой машу:
«Эй, скорей сюда, прошу.
Очень долго объяснять.
Ту машину догонять
Вы поедете, надеюсь?»
– Да, конечно. «Вслед за нею
В ту же сторону мы едем?»
Удивление в соседе
Вызывает мой рассказ.
– Вот так да! Вот это раз!
– Вот она! Ура! Стоит.
Клоун за стеклом висит.

Рядом магазин игрушек.
Куча зайцев, мишек, пушек,
Кукол, рыбок и слонов.
Что сказать? Не хватит слов.
В ком же вновь он оживёт,
Кто его приобретёт?