Баллада о мира деньгах

          "Деньги - это востребованная энергия природы и прошлого труда.
          В этой капитализации не истина ль дана?" -
          Рассуждая с Марксом утверждал в грезах я.
          Требуя: "А слову созидания, где цена?
          Не культуры ль банк уже требует судьба?
          Ведь продукт сознания вечность Мира здания"
                (Автор)



Россыпью в ночи земной
Мчатся деньги под уздой
Наживы истины шальной,
Безумству мира став судьбой.

Деньги пляшут, деньги скачут,
Власть дарят, на дыбе плачут.
То налево, то направо
Ими грех скупает право.

Лишь в стойлах наживы они дороги,
И банки-конюшни — их власть у земли.
Кому, кому ключи сданы?
Кто ваш хозяин, кони мзды?

Поговорить хочу на «ты»,
Власти сей сменить узды.
Вот конюх из банка с ума сединой
Вышел с ключами, как властелин лихой.

— О чем ты, автор, тут бормочешь?
Чем недоволен, что ты хочешь?
Не тискай пипку на меня,
Я же тебя сотру дотла.

Не воюй стихом, прошу,
Побежишь гонять тоску,
Как олень, по ветерку
Проклинать свою судьбу.

Все считать будут заразой
И чураться, как проказой.
Не с твоим умом тебе
Лезть с претензией ко мне.

Пиши стишки в свою газету
О том о сем, о тишине
И не лезь в мою карету,
И не надо обо мне.

А то ведь я ее закрою
И кислород весь перекрою.
Мою власть сменить нельзя,
И угрожаешь ты мне зря.

— Я хочу бросить идею, берите,
С нею порядок в делах наведите.
Если скажу что не так, не кричите,
Миру валюту любви подарите.

Доллар в нем — большая липа.
Чем голова ваша набита?
Может, в этом ваша драма?
Нет мозгов — считай, там яма.

Доллар в упряжке мировой
Самый слабый конь, больной.
Нужно нового коня
От народного творца.

Не знаешь, как ее сверстать,
Иль не хочешь даже знать?
В этом вся конюха беда,
И картина здесь одна:

Повязало коней ваших алчностью
К седокам с безграничною жадностью.
Нужны народу конюшни, лошадки,
Чтоб он был им хозяин, как в сказке.
Деньги — народное добро
Во власти частной, а за что?

— Такая идея — не бред ли совсем?
Над нею потешатся даже в Эдем.
Видно, часом, автор, ты умом подсел?
С нею точно будешь в жизни не удел.
— Да я знал, что ты узколобый,
Разъясню, коль такой бестолковый:

Подберите идею и скорей любите,
Может, жизнь святую с нею возродите.
Ведь деньга — достояние народа.
Кто лишил ее этого рода?
Деньги в сути его нацнаряд,
А без них он — без чести солдат.

Где банк народа родненький,
Честный, благородненький?
Чтоб был народу как родной,
А не с частною душой.

В нем ты б не был такой крутой.
Нужен банк людям, святой.
В ком лищь добрых дел валюта
С собственностью всего люда,
С эмиссией на социальное добро,
Что показателем успеха быть должно.

Со статьей для всех дохода
От эмиссий с оборота
И на народное добро,
Что всем людом создано.

— Это в чем-то интересно,
Но, мне верь, совсем не лестно.
У «коммуняк» идею спер?
— Нет, от Бога был посол

И чип на валюте от перста поместил,
Чтоб хозяина рубль знал и его он понимал,
Взятки бы никто не брал и уже не воровал.
Идея эта свята, с ней можно строить Рай,
И ты над ней подумай или на ус мотай.

— Мне подумать надо.
В чем ее отрада?
Перетереть с друзьями злата,
В чем кому будет награда?

— Могу биться об заклад —
Ты не решишь ее никак.
Две извилины в мозгах
Не решат такой расклад.

Вот расписка от меня для тебя,
В ней валюты этой уж решена судьба.
Повеленье неба и подпись: «Небеса».
Но могу сразу все сказать:
Тебе от твоих братьев согласья долго ждать.

И облысеешь от раздумий,
Когда увидишь костер рупий
И всех денег на костре,
Что в конюшне этой власть дарят тебе,

И суд увидишь, но святой,
Над своею головой.
— Фантазер ты все ж, холера,
Страх не берет тебя, в чем вера?

Я б заключил с тобой пари,
Что бреда этого не будет, не гони.
Но на что пари, подскажи?
Ты же голый, как сокол.
Посадить тебя на кол

Иль найти другой позор,
Чтоб не болтал ты сдуру вздор?
Все обдумываешь кару,
Как нажив убить проказу?

Облысеешь, от дум облысеешь.
И сам видишь, что ты уж седеешь.
Значит, скоро будешь лысый,
Хоть и небу, может, милый.

Верь, все пойдет не так,
Как с небес велит контракт.

Тут Кощей на кляче едет,
Подъезжает и слезает,
С неба тучи напускает,
Словно в сон всех опускает.

— Чем тут автор вас пугает? —
Разговор так начинает.
— Да грозит все злато мира
Превратить в пустое мыло,
Сделать всю деньгу народной,
А наживу благородной,

Тебя по миру пустить,
И кобылу заменить.
Деньги будут не твои,
Народ получит им узды.

Вот и думай, что с ним делать?
Может на куски порезать?
— Отвезти к Бабе Яге
И в печи сжечь на огне,
Чтобы смуту тут не сеял.
Ишь чего он, гад, затеял.

— Погодите, не шумите,
Подымите, покурите.
Выпьем стопку не шутя
За погибель для меня.

Разливаю всем вина.
Пьют, собаки, задарма.
И спасибо не сказали,
Будто бы его не знали.

Но случилась тут беда,
Пошла их кругом голова,
И вот им кажется уже,
Что их ведут на суд ко мне.

Честной суд, кругом святые
Благодать с небес спустили.
В центре их огонь горит,
И дух правды там сидит.

Призраки вокруг снуют.
В огне слышно: кони ржут.
Палят деньги на кострах,
Суд как будто в чудесах.

Запах жареной валюты:
Франки, доллары, купюры.
Кощей бросился в костер
Погасить этот позор,
Но вмиг сгорел, лишь чад пошел.
Не остался и камзол

Конюх-банкир, увидев это,
Обомлел, обмяк и где-то
Всё искал сему ответа.
Его на плахе привязали,
Штаны спустили и сказали:

«Сейчас рубль новый подойдет
И в задницу смолы зальет».
Стали как приговор читать,
Заставив четко отвечать.

— Нет у мира единой валюты,
И раздором валют все проблемы раздуты.
Ты согласен с этим? — Да.
— Так какого хрена зря
Ты противишься тогда,
Чтоб народною она
В мире стала навсегда?

— Да, без царя я в своей голове,
Служил же кощею и он жил во мне, —
Отвечает в сей беде.
— Локтевая экономика — беда,
Она весь мир свела с ума.
И конечно и меня
Другая требует ума,
Но и здесь воля не моя.

Сей валютой, как локтем,
Отмеряют, что почем.
У кого он помощней,
Тот над всеми лиходей.

Эталона деньгам нет,
Вот отсюда дури свет.
Я тут вроде ни причем,
За что пороть меня кнутом
Или смолить всего с огнем?

Я в чужой конюшне, может, лиходей,
Но храню, к несчастью, не своих коней.
По деньгам нужен Совет.
О справедливость, где ты, свет?

Есть же по массе килограмма
Мера веса без обмана,
Да и метр не обделен.
А в валюте что почем?
Вот и зло идет кругом.

Глупость это или нет—
Эталона в деньгах нет?
От сего мир-кардабалет.
— Ты же в конюшне этой служишь,
Почему с умом не дружишь? —

Судья жезлом душу мутит
И веревку к каре крутит.
За цен поднятие везде,
Не опуская их нигде.
Молвит с издевкой на лице:

— Вот отодрать решили вас,
Как предкризисный аванс
За обдираловку народа,
Как заказ от их порока.

Чтобы цен баланс не забывал
И мир на кол инфляции не сажал.
Стали пороть его плетями,
Как коня нужды вожжами.

По волоску с башки сдирали,
Потихоньку припевали:
— За лишенье бедных счастья,
С разгулом цен, как самовластья

Сегодня рюмка стоит сорок,
Завтра уже триста сорок.
Где же гражданам цена
Без обмана и вранья?

Лезете людям в карманы,
Как беспредела уркаганы.
Так узаконили обман,
Строя конюшни зла коням.

Сам на сам, один в один,
Где народ денег господин?
— Ой, не знаю, пожалейте,
В задницу смолы не лейте.

Я исправлюсь, вот вам крест,
И клянусь, что съем штиблет,
Если будет все, как раньше.
Автора к делам подтащим,

Его валюта ваша честь
С чипом будет в вечность лет
Для благодати вам и мне
Явим с счастьем не во сне.

С энергетикой труда,
Где нажива навсегда
Лишь на прошлый капитал,
Уйдут причины на скандал,
И все получат свой навар.

Эксплуатацию убьем совсем,
По чести выстроим задел.
Чтоб он доходам воспел норму,
Для общности в святую пользу.

И лишь забота о благе народа
Станет коней капитала работой.
Все деньги с единою мерой труда
В единство сольются, все станем друзья.

— Какие мы тебе друзья?!
Мы кара истиной твоя,
Но, может, сдружимся вконец,
Если не будешь ты подлец.
И не придется есть штиблет
По паре в день и много лет.

— Да, я готов и не шутя
Котлеты есть из башмака,
Не заливайте в зад смолу,
Котлеты выжать не смогу.

Тут как бы автор к ним явился,
Речью здравой засветился:
— Пожалейте, верьте: он
Хоть и не истин компаньон,

Но ведь вроде покрестился
И с надеждою явился.
Похоже, и в неё вцепился.
А за греховность уж лысеет
Деньгою с чипом, как болеет.

Всех друзьями называет,
Знать задачу понимает.
Ведь проблема непростая,
Рубль — посыл народный с рая.

Может, он внедрит идею?
Ах, деньги сожжены, жалею.
Организуем вновь затею,
Как торжество новых эпопею.

Дарить их будем, как свободу,
Так в Рай и вымостит дорогу.
Пусть верит в здравую идею.
Налейте рюмку лиходею.

Не жалейте, не жалейте,
Вы ж не изверги, налейте.
За идею пьют и черти
Граммов этак пятьдесят,
Жизни час в ней, на верняк.

Такова денег в ней цена,
Но совсем нового гроша.
Пусть эталоном станет он,
И валюте этой отдадут поклон.

Не будем гнать здесь дурака,
Рюмка — народная цена
За час работы мужика.

По копейке, по копейке,
Как по капле, всем налейте
И не меняйте никогда
Цену спиртового гроша.

Нельзя лезть в людей карманы
Воров с инфляцией на нары.
Сто капель рубль будет всегда
Энергетическая стоимость, друзья.

Не изменяйте, ей прошу.
Я стоимостью этой дорожу.
Народ на рубль вам па станцует,
Похлопает и даже расцелует.

Ну, что, по рюмочке за грош?
Банкиру бросьте макинтош.
Казнимый выпил и опять
Стал над деньгами причитать.

— Кощея сжечь нельзя, не верю,
Надежд на счастье не заверю.
Хоть в этом я и расписался,
В чудаках с вами оказался.

Деньги бессмертны, как нажива,
Это же истины картина.
Может и суд в огонь попасть,
Мечтам поминки заказать.

—Все возможно, но после тебя.
Опять угрозы для нас и творца.
За грехи кара стала не страшна?
И возмутился суд возмездием огня.

Крик: «Мне больно, ради Бога,
За правду нужно ль зла такого»,
Словно набат, с ним сон, ушел.
Автор продолжил разговор.

— Но вот ты, автор, облысел,
Сон и тебе был, не удел?
Мой капитал ее не съел,
И где спасенья твой барьер?

—Да, я тоже облысел, —
Автор с болью прохрипел, —
Но я с идеей все ж у дел.
За тобой были деньги, за мной небеса,
Ну и чья, теперь скажи, взяла?
В огне суда стонал не я.

— Полно, будет, давай без вражды.
Про чип на банкноте еще расскажи,
О той, что вначале обмолвился ты,
До появления Кощея,
Божьей милостью потея,

И как можно поподробней,
Чип на валюте — образ сложный.
Бог идею вроде дал?
Я не все о нем понял,
Но деньги б мира поменял.

— Да идея эта вроде
В умах других летает тоже.
Деньги, карточки любые
С личным кодом, именные.
Тут понятие одно —
Чтобы украсть не мог никто.

Объяснять пришлось вновь долго,
Но объяснял ему свободно.
Надеясь: дьявол сам, возможно,
Деньги коварства непреложно
Сведет в могилу осторожно,
И зла не будет по беде,
И жертва не сгорит в огне.

— Деньги с чипом. Деньги с кодом.
Код доверия со сроком,
С отпечатком на банкноте,
Чтобы не было краж вроде.

Пусть кто украл — чип рассказал,
Где и как он их украл,
И в кармане всем пищал,
До кассы с ними не пускал.

Передал валюту другу —
Код принял другую руку.
Деньги с чипом, деньги с кодом
Бог предложил нам с поклоном,

Чтобы взятки брать не смели,
Власти в барщине не зрели,
Да и не было б воров
В этой жизни, как грибов.

Отпечаток, будто бритва,
Не спасет воров молитва.
Чип их спалит, банк вернет,
В расчет касса не возьмет.

Если деньги нечисты,
В оборот им не пройти.
Чип, как сторож на валюте,
Код от пальца, как на блюде,

Чтоб не пускать крамол дохода
До преступного собора,
Чтоб лишь на добрые дела
Валюта в мир узду нашла.

Код отпечатка грех исключит,
И обман права не получит.
Код на деньгах все покажет,
Всю судьбу банкнот расскажет:
За что, когда и почему
Их отдали и кому,

И уж украсть будет нельзя.
Вот таки с небес дела.
— Да, идея неплоха,
Но власти денег не нужна, —
Банкира молвила душа.

— Под такие, брат, рубли
Очень много суеты.
Где мировая их казна?
И вообще, нужна ль она?

Автор подумал и запел,
Что высказать еще не смел:
— Деньги с чипом, деньги с кодом
Вмиг спасут сей мир наскоком.
Толковал я, видно, зря:
Жадность в бестолочь ушла.

Честность без обмана ворам не по душе,
А при казне с валютой только они везде.
— Брось, уж слишком это все заумно,
Недовольство люда выразится шумно, —
Возражал сидящий из суда во сне. —
Неудобно людям будет все сие.

Я готов с тобою и попалить рубли,
Только если взятки брали б не свои.
А в остальном проблема это не моя,
А власти той, что нынче правит у руля.

— Бляха муха, что за мука, хочется рычать.
Почему идея бога будет всем мешать?
Может, выпьем по рюмашке?
Все решится, будто в сказке.

— Пить на пепле денег сложно,
Банкиры за подло сочтут, уж точно.
И вами тут научен, и боюсь.
Может, все же я совсем проснусь?

В виденьях снова оказаться не хочу.
И может быть, вам, автор, помогу.
— Ты ж в виденьях обещал,
Даже клятву вроде дал
Исполни все же небес наказ
Ведь штиблет был съесть горазд.
А теперь сомненья вроде как отказ?

— Хоть здравый смысл мне говорит,
Что от таких идей знобит.
Страх, что не выйдет ничего,
Мне кара, как от всех дерьмо.
Тебе ж о сем мечтать легко.

Ты же выси господин,
А я власти гражданин.
И прощают тебе всё,
А мне под кризис тяжело.

— Обман, обман, опять обман.
Башмак все ж съесть придется вам.
Да, я доверчивый болван,
Пусть Бог вам врежет по зубам.

Душа моя хоть растерялась,
Но с мечтою о мира деньгах не рассталась.
Валюта все же нужна святая, и в радость.
Кто же бросит ее на алтарь, как на чай,
Чтобы черти не сказали: «Невозможен Рай»?

И ком к горлу опять подступил моему.
Мир не ищет святого — не пойму, почему.
Видно, эта валюта дельцам не нужна,
Распинает нажива идею добра.

Так когда-то распяли и Иисуса Христа,
И дымится, дымится идея творца.
На могилах идей много песен с крестов,
И дымится лишь прах с похоронных костров.

А воруют по-прежнему все,
Будто жить нам удобней в дерьме.
Развенчай же, рассудок, безумности дым,
Ведь костер светлой жизни, говорят, негасим.

У конюшни мира конюх тот опять сказал:
— Ты в тупике, мой автор, и сам вроде понял.
Облысеешь так же, как и я, совсем.
Мой башмак за деньги, поверь, народ уж съел.

Никому не нужно гнать моих коней
По дороге жизни для любви людей.
Деньги без наживы — как тело без костей.
Холодный пот потек по коже,
Как вечна жизнь нажив, о боже!
В ней плохо всем и все негоже.
Мир идет к пропасти, похоже.

— Но я тебе хочу сказать, —
Стал ему снова возражать, —
Не рано ль хочешь бал справлять?
Не надо много себе брать?

И, взяв гитару, вновь запел,
Чтоб оппонент от слов вспотел:
— Капиталист однажды высказался мне,
Что Рай святой построит лишь он на сей земле.

Но как построить, он не знает,
Стремясь к наживе, лес ломает.
«Подай! Подай!» — ему кричу.
Как рай построить, подскажу.

А он боится подавать,
Вдруг я не то могу создать.
«Да не бойся, — отвечаю, —
Деньги я не отбираю,

Но валютную свободу
В права личности закрою.
Если дал добро народу,
Получай дорог свободу,

А с наживой, как сказал,
Лишь на прошлый капитал.
Деньги. Деньги. Деньги. Деньги,
На них крови не видать.
На них в рай заехать можно,
Если счастью их кидать.

Не бросайте на войну,
На билеты в нищету,
Чтобы стонов там и тут
Не спускал наживы кнут.

Вне закона, вне закона,
Деньги что родом от порока,
Это, мир, признай ради Бога,
Чтоб они пахли чистотой
И никогда — людской бедой
Поклонитесь истине моей».

Я спел, он вроде в горе сел
И будто в мыслях запотел.
— Ты соломку подстели, — наконец сказал. —
Так и лезешь, скоморох, на большой скандал.
Не боишься, черт, упасть, ноги поломать?
Ведь алчность к богатству в узду не загнать, —
И сам под сомнением стал горевать.
                ***
                ***
03.02.11 3.01.14.