Ровным слоем садится пепел на остатки империй...

Ровным слоем садится пепел на остатки империй.
Замыкается круг, и спираль закручивает гайки,
развешивая каждому по средству коммуникации на двери
его чугунно-бетонного бункера, как седой попрошайка.

А время — спорткар, и на первой космической пролетает
пролёты, мосты, переезды, тоннели, лица, события,
на платных участках закидывая в монетоприёмник частичку рая,
словно бы плату за то, чтобы утром/днём/вечером/ночью выйти.

Как космос расширяется, увеличивая расстояние между телами,
так с каждой временной единицей и мы уходим друг от друга,
отдаляемся, хотя, по сути, километры те же, но заполняются делами,
и мы смотрим вслед уходящему поезду, который ходит по кругу.

В бесснежье дела и заботы растут снежным комом и давят,
долги перед обязательствами теперь приходят достаточно и весьма рано,
и летят день за днём, образуя нелепую, глупую стаю
под энергию — результат деления ядер урана.

Империя рухнет, и первой головой с плеч слетит монаршья,
а кровь окропит человеческий дух, и поднимется бунт и ветер,
падут города вслед за павшей известной коррупцией башней,
и пепел покроет реальность, покой даровав тьме и свету.