Новогоднее

***
Такой вот исход декабря – небывало талый.
Сыплет теплым, теплее ладоней, снегом,
и город качнется, и вспыхнет в ночи ковчегом,
и будет тонуть, и молить, чтоб огня хватало.
И всякая божья тварь, чуть заслышав склянку,
станет считать удары до залпа пробки,
как будто от залпа всё сущее канет в пропасть,
скользнет по отвесной горе на пропащих санках.
И сызнова жизнь начнется от глупой меты,
и мягкий, мягче дыхания, снег коснется
сомкнутых век, за которыми всходит солнце
проблеском веры, потерянной было где-то.
Такой вот исток ожидания - топкий, теплый.
Всё сыплется снег, что белее и слаще сдобы.
И там, на отвесно парящей горе, подобно
мачте ковчега тянется в небо тополь…

 ***
Город мается одышкой, набирает обороты
в гвалте вавилонском валкий, вездесущий снег торжеств.
И шампанское в авоське мерно звякает о шпроты,
и витрины жидким светом разливаются окрест.
Город пахнет свежей сдобой, марципаном и корицей,
мандаринами, свободой, хвоей, снегом, детским сном…
И плывет по небу время в золоченой колеснице,
и ступицы звезд мерцают фосфорическим огнем.
Обновляются подспудно антураж и мизансцены,
образ мыслей обретает безрассудство и размах:
не о битвах, не о быте, не о целях, не о ценах –
о несбыточном и вечном, о негаданных дарах…