Когда душа устанет, жестока и пуста

               Когда душа устанет,
               жестока и пуста,
               ее опять  потянет
               на старые  места.
               Пройдешь  овальным садом,
               как множество других
               и у фонтана сядешь,
               у нитей золотых.
               Зашелестят  печально
               в верхушках тополя,
               реальность станет дальней,
               как берег с корабля,
               а память станет ближе
               и ярче и родней,
               и вновь себя увижу,
               и маму и друзей.
               Вот  так и ты недавно
               садился  на песок,
               когда края фонтана
               рукой достать не мог.
               Смотри, с тобою рядом,
               перемахнув забор,
               мальчишка с синим взглядом
               пересекает двор.
               Все в мире повторилось
               в иных; таких, как ты;
               сошло и возвратилось
               фонтанностью  воды               
               
                . . . . .