Виктор Еращенко. Метель

***
Метель- и резкая, и липкая,
И длинный свист, и забытье...
Моя любовь, моя религия,
Мировоззрение моё.
Метель — из темного и белого,
Из разрушений и торжеств,
Метель, метель — наброски беглые
Недостижимых совершенств!
Сплетенья лжи и достоверности,
Тоска, сводящая с ума,
И твердь, и всплеск, и глубь разверстая...
Сама природа, жизнь сама!
И если кто-то строгим разумом
Создаст вселенскую модель.
Пред ним взлетит вихреобразная
Прозрачно-мглистая метель.


***
Сходилось несколько друзей,
Мечталось вольно и красиво,
Но - груды черные углей
И стойкий запах керосина,
И сострадательная ложь,
Хитра- мудра-витиевата,
И ты обманутый бредешь
Из погорелого театра.
Твой тонкомыслящий партнер
Допущен в круг, приближен к свите,
Да пусть их. Истинный актер
Желает роли — не субсидий.
А если роли не дано,
Начни от вешалки, до сцены,
Рубя пазы - к звену звено-
И возведи другие стены.
Уйдет случайное во тьму,
И настоящее вернется,
Но даже там — кому, кому-
От дыма старого чихнется,
И снова скажешь, постарев:
Ведь неплохие были годы,
И твой театр погорел -
Достойно, весело и гордо!

***
Мы были странники, искатели — за это
В сибирской родине смешалось сто кровей:
Казачья вольница, протест интеллигента
И думы тайные крестьянских сыновей.

Забросить вотчины, хлебнуть тоски таежной,
смутиться тяжестью нажитого добра-
От ссыльных прадедов, от калик перехожих,
От темных заповедей Дона и Днепра.

Мы повторяемся от века животленна
Осанкой, жестом ли, глаголом старины,
мы были сказкою- ее самозабвенно
Под смертной вьюгою шептали бегуны.

Какие жалобы, свободен и богат я,
И, взглядом пращура смотрю через века.
Ты не примеривай, оставь, чужое платье -
До града Будова дорога далека.

***
Одесную был мрак и ошую,
Лишь ночное свеченье тропы,
И не знать бы, чей облик ношу я,
В сердце робость и руки слепы.

Не нахлынули скорбно и сладко
Имена твои купно и врозь:
Диво, Ладо, ведунья, русалка,
Берегиня сребристая Рось.

И лучи потекли от восхода
Сквозь тебя — как бы через врата -
Возрождающей памятью Рода
Оживляя и множа цвета.

Дочь весенняя, влага, богиня,
Меря синего праздничный сон,
Дева юная, Рось, берегиня,
Лунный холод и жертвенный стон.

***
Амур в сиянье дня. Давно ли по нему
Скользнули те челны, которым «подвиг» имя.
Ты этот ценный след не видел- почему?
Ты свой среди своих, ты вырос со своими,
А вместе-  где слабы и что не сотворим?
Звучало так в волне и далью вопрошалось.
И где-то вдалеке маячил третий Рим,
И сказочная  Русь из воздуха соткалась.


***
В том незапамятном начале
Так редко виделись мы, но               
По взглядам тайным замечали:
Мы против всех — мы заодно.

А над простором белопенным
Вставала тьма, кружился снег,
И утверждалось постепенное:
Мы заодно, мы против всех.

Все громче песни, громче споры.
Хмелит веселое вино.
Но вдруг увидишь нам никто с тобой не нужен,
Мы заодно и против всех!

Пусть будет так! Закроем двери,
Завесим шторами окно,
Среди тоски, вражды неверья
Мы против всех, мы заодно!

***
Нет, вы представьте, это же смешно!
Когда во гробе в кружевах бумажных,
Я уплыву величественно важный,
вы без меня откроете вино...
Умру не я, мои пределы мнимы,
Я мог бы жить не с вами и без вас,
Тепло моих невстреченных любимых
Возьмут другие в сонных городах.
А мертвецы за каменной оградой-
Как близнецы - в веленьях и правах.
Смешная схема, жалкие обряды
Случайность дат в надгробных письменах!
Послушайте, примите не тоскуя,
Всю эту блажь могилок и оград.
Я, может, умер десять лет назад
А, может, вас еще переживу я!