Гордыня

В сигаретном дыму, закутанный в тьму,
Ожидаю чудес, будто перед казнью,
Не смог простить и никогда не прощу,
Что позволил облить себя грязью.
Пишу день за днем на белых листах,
Свои самые сокровенные мысли,
Но они почему-то стираются в прах,
И листы вновь становятся чистыми.
Поэт или нет, решать уж не мне,
Появилось в руках золотое перо,
Достал черновик в ночной тишине,
Решил написать, не смотря ни на что.
Как мне тяжело, как сердце шалит,
В мои-то всего двадцать три,
Пугает людей такой измучаный вид,
Супруга, слышь, перестань, не грусти.
Тебе надоел, заметить это легко,
Поэтому снова куда-то далеко сбежал,
И знаешь, даже как-то уж не смешно,
Ведь мой поезд к тебе опоздал.
Гордыня нам сломала хрупкий мост,
Что соединял наши крутые берега,
Ты выпалила, словно заученный тост,
Что не любишь и  не любила никогда.
И как тогда назвать то время,
Что на меня потратила ты зря?
Жестом доброй воли, в миг падения,
В двенадцати месяцах календаря?
Далеко не неделю, даже ведь не год,
Мы умудрялись уживаться без войны,
Конечно, ненависть ко мне пройдет,
Взглянешь на меня с новой стороны.
Дождусь ли сам? - Сложный вопрос!
Верил когда-то в это безумство,
Между нами не холод и не мороз,
Сложно описать словами это чувство.
Гарантом твоих пламенных, сладких ночей,
Теперь пусть выступит новый ковбой,
А я, как миллион, ярких свечей,
Сгорю и растворюсь, покроясь мглой.