Урок Испанского - спиритическая пьеса

УРОК ИСПАНСКОГО
[La lecci;n del espa;ol]

СПИРИТИЧЕСКАЯ ПЬЕСА

Действующие лица:
Алена 23 года – девушка из обеспеченной семьи,
Катя (Кэт) 29 лет – девушка без прошлого,
Стас 38 лет – отец больного ребенка,
Елизавета 69 лет – пожилая женщина,
Максим 8 лет – мальчик с Дня Рождения,
Марина – мать Алены,
Олег – отец Алены,
Кирилл – жених Алены,
Санитар А – санитар с фантазией,
Ольга – мать Елизаветы.
И прочие несущественные персонажи: люди, санитары и т.п.

Пояснительная записка:
Все герои, как и полагается мертвым в морге, обнажены. Однако, во избежание придания сюжету чрезмерной и необоснованной эротической окраски, органы размножения символически прикрыты белой тканью – скрывающей, но лишенной искусственной природы. Женская грудь ничем не прикрывается. Герои постановки совершенно не обращают никакого внимания на свою наготу и ведут себя так же естественно, как вели бы себя, будучи в одежде.
Особые видимые приметы героев:
- у Алены на весь правый бок огромная бурая гематома;
- у Кэт через все тело грубо зашитый шрам от вскрытия.
Во время курения, источник происхождения сигарет для героев - неизвестен. Они просто откуда-то берут сигареты и зажигалку.
Когда звучит бэк (голос из ниоткуда), все герои замолкают и просто слушают.

АКТ I

+ СЦЕНА 1 +

В зал, где стоят несколько каталок, ввозят еще одну.
На ней девушка, которая после ухода санитаров начинает говорить.

Алена: Я кажется мертва… (приподнимается, оглядывается)
Ну да… да нет… нет, все же да… отлично! (пауза)
Спасибо, святый Боже за то, что рано так призвал меня…
Не дал семьи своей, детей и любящего мужа,
Лишив меня карьеры, счастья, права на мечты,
Ты уберег меня… должна быть благодарна я…
Конечно… зачем еще нам жить как только не за тем,
Чтоб рано умереть… отличный смысл жизни!
Спасибо! Ты доволен? Все идет как надо…

Кэт: Не богохульствуй, глупое дитя. Напрасно!
Тебе бы знать, что он тут не при чем…
Но не сподобилась… ты к истине тянуться.
Еще бы! Проще на других свалить свои ошибки,
Чем изводить себя… собой!
И, кстати, согласись, что так гораздо лучше…
Ни суеты, ни боли, не проблем…
Покой… и легкое блаженство ощущений…
Меня зовут Кати…  но лучше Кэт…
Рак легких… в 29 лет… Забавно. Не находишь?

Алена: Очень может быть. Забавно... Хм!
Алена. Красавица, студентка… вечная невеста…
Единственная жертва ДТП.

Кэт: Откуда знаешь, что одна погибла?

Алена: Одна в машине, за рулем, а справа этот поезд…
Не думаю, чтоб кто-то пострадал…

Кэт: Ну разве машинист от остановки сердца.

(смеются)

Алена: Есть закурить?

(снова смеются)

Стас: Вы может быть заткнетесь обе?
Послушать вас, так мы тут на югах…
А у меня… жена осталась с сыном…
Он инвалид… лежачий идиот…
На что теперь им жить? И за какие
Лекарства дорогие покупать?
Им даже не на что меня похоронить.
****ец им! Как же так-то вышло…

Кэт: Прошу Вас, сэр, оставьте Ваши жалобы Ему…
Не знаю как вы жили, но найдите смелость…
Хотя бы под конец мужчиной стать… заранее благодарю! 
Да и вообще… не надо было умирать…

Стас:  Не надо было… много ли ты знаешь…
Как будто сам я попросил…
Я жить хотел! И до сих пор хочу…
Не для себя, (вверх) ты слышишь там, не для себя!

Кэт: Видать, достаточно пожил… довольно! Отдохни.
Ни ты им там не нужен, ни они тебе…
Осилят! Каждому дается… не более того, что может он принять…
А значит нечего бояться… успокойся!

Алена: Смешно! Тебе не кажется, что раз мы здесь…
То что-то оказалось не по силам? Тот мир нас взял и поломал!
Нисколько не считаясь с тем, на что способны мы…

Кэт: Когда-то должен же был прийти конец…
Заметь, что мы не вечны…

Алена: Но так рано? Мне 23 всего…

Кэт: Ого! Иные при рождении умирают… у тебя…
По древним меркам 23 – заслуженная зрелость… вопрос, боюсь, в другом…
На что потратила ты это время… ведь если прожито бесцельно столько лет,
То и вторая половина жизни, вероятно, прошла б столь незаметно…
Не часто можно встретить тех, кто смог усилье над собою сделать….
Поэтому причин для грусти нет… а может есть… короче, вот сейчас уже не важно. 

Алена: Послушай, Кать… давай пока без наставлений… не до них!

Кэт: Как скажешь! Я молчу… что толку говорить… когда уже свершилось.

Пауза.

Алена: И все равно все это странно… очень странно…
Каких-то несколько часов назад… сегодня… утром…
Проснулась… смска от Наташи… в душ… на завтрак… бутерброды, кофе…
Все как обычно… позвонил Кирилл… Кирилл… минут 15 обсуждали вечер…
Мы на сегодня с ним договорились… мама…
«Ален, положишь мне чуть-чуть на телефон»…
«Конечно, все, я побежала… до вечера!»… и вдруг… конец…
Всему конец!.. где все?... теперь-то где они… по ту границу…
Остались там… я тут… разлучены… и никогда уж больше это утро…
Не повторится… и никогда уже не будет у меня этой семьи… ни мамы, ни папули…            
Ни Кирилла… для них теперь я… «пусть земля ей будет пухом»…
(ошеломленно) Как бабушка моя…

Кэт: А может «Царствие Небесное. Аминь!»…

Алена: У-хуууу…так-так… так не пойдет, ребятки…
Быть должен по любому хоть какой-то выход…
Всегда же есть резервный шанс… надежда… на другой исход…
И в книгах, и в кино… всегда же было! А?
Да, напугали – хорошо… а как же «happy end»?

Кэт: Не в этот раз…

Алена: Но ведь бывает же, что люди… из комы вдруг выходят…

Кэт: Бывает. Только ты не в коме… по гематоме судя… у тебя внутри…
Сплошная каша из того, что раньше органами было…
С таким ущербом жить ты не имеешь права… смирись! Ведь ты не первая…

Алена: Да-да, я знаю – все там будем… и сколько там уже… и все такое…
Согласна! Пусть для кого-то я не первая… но для себя я уникум…
Единственная в этом роде… была такая… когда о ком-то там ведется речь…
Всегда сослаться можно… на примеры, житейский опыт, истории великих…
Тогда мы все психологи и мудрецы… до тех лишь пор, пока не нас цепляет лично…
Пока не ты зерно истории с трагическим концом… тогда все по-другому…
Какая мудрость? Какая философия… о чем тут можно говорить?
Есть только ты и твой животный страх… лишь ты и он… и по боку другие.

Кэт: Прими как должное…

Алена: Точнее неизбежное… быть может надо… немного подождать…
И все само пройдет? Как странный глупый коллективный сон…

Кэт: Ага, давайте спрячемся под одеяло… оставь истерику! Ты – труп!

Алена: Нет-нет, ты знаешь так бывает… тебе вдруг снится будто кто-то умер…
Из близких и родных… и ты страдаешь, знаешь, что непоправимо…
И ощущения такие точные… живые… и вот когда не знаешь – как же быть…
Как дальше жить с такою болью… и как унять бушующее сердце… ты раз и…
Тишина… и ты в своей постели… сердечко бьется тук-тук-тук… но мысль…
Спокойна… это сон… всего лишь сон… какое мощное тогда приходит облегченье…
А вдруг так и сейчас… ведь все же может быть.

Кэт: Тогда придется долго ждать… тревоги я в тебе не наблюдаю…
Так, суету… но не волненье…

Алена: Я не знаю… я в шоке… что происходит? Мне этого не нужно.

Молчание.

Елизавета: Одно мне не понятно до сих пор…
Ведь если мы мертвы, то почему мы живы?
Мы говорим, смеемся… по-прежнему
Не чужды нам волненья… как же так?
И почему, помилуй Бог, я как живая?
С холодно-синей кожей, мертвым сердцем…
Я не хочу! Смиренно я должна лежать
И неподвижно, (вспоминая когда-то услышанное) с покорной кротостью
Пред неизбежным роком, с печальной бледностью на пепельном челе…
Вы портите мне атмосферу смерти!

Алена (с сарказмом): Пардон, мадам…
Нам может выйти и снаружи подождать… пока вы будете…
Сливаться с вечностью…

Елизавета: Девчонка! Да что ты можешь знать…

Алена: Да кто вообще тут может что-то знать?
Что, в ваши годы было все иначе?

Стас: Одни… одни остались… как же так? За что?

Кэт: О, Боже мой!

Елизавета: Я наконец надену бежевое платье…
Как долго я ждала этот момент…
Как долго я хранила его в шкафе
Оно такое милое, с тесьмой… какая ткань…
Как долго я ее искала на базаре… не зря! Не зря!
Я буду самая красивая из всех…

Стас: Быть может, брат займет немного денег
На самый скромный, но приличный гроб…

Елизавета: Увидев мое платье, кума от зависти с ума сойдет…

Стас: Не надо глупых похорон… не надо ничего…
Заройте так… мне все равно.

Елизавета: Танюша может не успеть… а Николай Петрович…
Сердце… позволит ли… он сам за мною в очередь стоит…

Стас: Кто ж понесет… как неудобно… будут все смотреть…

Елизавета: И детки к гробу подойдут… всплакнут, родимые, по мне…

Стас: Что вспомнят обо мне… что скажут?

Кэт (садится и начинает проникновенно петь):
Я знала одну девочку в подъезде,
Она была пригожа и мила,
Ей было то ли девять, то ли десять,
Она передвигаться не могла…
Отрезали ей ножки еще в детстве,
Родителей отрезало тогда ж,
И в маленьком, но безграничном сердце
Остался очень горестный багаж…
Улыбчивей не знала я ребенка,
Счастливее не видела дитя,
Чем эта обделенная девчонка,
Чем та, что вдруг забыла про себя…
(громким шепотом, с ужасом) Чем та, что вдруг забыла про себя…
(к Алене) Что призадумалась подруга? Грустишь… о прожитой поре?
Пустое дело… все, что было… теперь удел живых…
Сосредоточься лучше… на новых ощущениях…  (радостно) свободный дух!
Что может больше счастья дать, чем безграничная свобода…
Впервые безграничная во всем…

Алена: Ты знаешь, Кэт, действительно довольно необычно…
Не столько больно мне, что я мертва,
Сколь мне тревожно, что спокойна…
Да, знаю, многим близким и родным и
Моему Кириллу будет очень больно…
Боюсь себе представить даже как,
Но я спокойна… и даже мне как будто хорошо…
Мне не понятно почему…

Кэт: Боль, страх – все это атрибуты тела…
Лишь для того, чтоб сохранить его живым…
Нет жизни – нету ничего! Теряет тело все свои привычки…
Один лишь дух живет по ходу вечно… и страсти плоти…
Его неймут, когда утрачивает тело власть свою…
Расслабься, жертва ДТП…

Алена: Покойна я. В прямом и переносном смысле… (улыбается)

Кэт: Так, силы оставляют… к нам идут живые.

+ СЦЕНА 2 +

Входит доктор и с ним зрелая пара -
мужчина и женщина.

Доктор:  Вот здесь все те, кто поступил вчера, сегодня…
А девушек, так тех всего лишь две.

Открывает Кэт.

Марина: Нет, это не она. Какое юное создание…
Какое горе. Боже, дай нам сил…

Доктор: Тогда сюда.

Открывает Алену.

Марина: Аленка! Доченька… (рыдает)
Да что же это… девочка моя… (рыдает)
Не сберегли… прости… прости, родная,
Аленчик… детка… ну приди в себя…
Олежек, глянь… ведь как живая…
(рыдает) Алена… бабушка звонила…
Просила, чтоб тебя позвали, я… я не смогла…
Сказать ей… не смогла… ни ей, не им…
Сама себе я до сих пор признаться не могу… (рыдает)

Олег: Марин, ну хватит… хватит, слышишь…

Марина: Сюда пришли… а доктор дал нам…
Твою цепочку, телефон… заколочку…
(достает заколку) Она в крови… в твоей крови…
(рыдает) Но я отмою… обещаю, что отмою…
Как новенькая будет… вот увидишь (рыдает)
Ну как же, доченька, так вышло… как же…
Не сберегла тебя… прости… прости меня…
Прости (целует ее лицо), прости… прости-ии-и (рыдает)

Олег: Когда забрать ее мы сможем?

Доктор: Завтра утром… одежду принесете…
Мы подготовим…

Олег: Хорошо. Марин, пойдем. Довольно слез…
Она их все равно не слышит…
Спасибо, доктор!

Доктор: До свидания. Я провожу. Сюда, пожалуйста. Идем?

Марина: Прошу вас, доктор… не прогоняйте…
Не могу… не забирайте доченьку мою… прошу Вас…
Оставьте… оставьте с нею… навсегда… (рыдает)

Олег берет ее под руку и ведет к выходу.

Марина: До завтра милая. До завтра…
Все будет хорошо… Аленочка моя… (рыдает)

Уходят.

Стас (язвительно): И что, тебе по-прежнему все так же хорошо?
Спокойна ты? Ничто не беспокоит?

Алена: Я понимаю, что должно быть…
И… мне грустно… да, да, не боль, не жалость –
Грустно… что не могу их успокоить…
Что не могу им просто рассказать…
Они поймут меня, но лишь тогда…
Когда настанет их черед…

Стас: Бесчувственная сука!
За всю свою бессмысленную жизнь
Ты видела вокруг себя хоть что-нибудь,
Что не было бы для тебя услугой?
Ты замечала хоть одну секунду,
Что мир не замыкается в тебе,
Что есть другие люди, судьбы,
Которые к тебе не безразличны…
О них ты думала хотя бы раз? Всего лишь раз.

Алена: И думала, и видела, и знала…
И выпад твой меня нисколько не смутил
И не тебе судить о моей жизни,
Но странно для меня, что я теперь причина
Того, что здесь ты. Виновата в том,
Что искренне делюсь всем тем, что
Происходит… со мною… пред тобой…
И перед остальными… смерть сняла…
Почти сняла… с меня оковы чувств, эмоций…
Они теперь в спокойнейшей узде…
Но вот тебя никак не отпускает…
Что  ты трясешься? Что кричишь? Кого пугаешь?
Может быть ее? Напрасный труд!
Она и не таких, поверь, видала…

Кэт (выпуская струйку дыма после затяжки от сигареты):
Его не отпускает долг, оставленный
По ту границу жизни… семье… он… (затягиваясь)
Слишком от нее зависел… бедный.

Стас: Не сметь! Не смейте о моей семье, иначе…

Кэт: Что? (с бравадой) Ну что? Чего споткнулся?
Не знают мертвые ни страха, ни волненья…

Алена: Скажи мне, Кэт, откуда в тебе это?
Такое ощущение, что ты мертва уже давно…

Кэт: Да так и есть, подруга. В 27! Впервые
Я услышала диагноз. Мне врач сказал
Надежда еще есть… но я вдруг точно поняла,
Что это финиш. Все! Я точно знала – я умру.
Жизнь кончена! Я больше не у дел…
В моей истории не будет продолженья,
Не будет старости, детей не будет, внуков, никого…
Мои друзья жить дальше будут, а я нет…
Все люди будут жить, я – нет!
Все будет – интернет, ток-шоу на ТВ, курс евро,
Новый год, iphone, и снег зимой… но только без меня…
Поверь, в масштабе всей страны никто и не заметит…
Кто я такая, чтобы быть… была и ладно… все равно!
Да, в 27 я заглянула в яму... с венками
Из пластмассовых цветов и с лентами «Катюше от…»
От всех, в чьей жизни я была… и что-то может быть
В ней значила… а может быть и нет…

Алена: Пипец!

Кэт: Поверь, тогда мне думалось иначе…
Сначала было грустно, но потом… я собралась! Я сильная!
И с 27 я начала готовиться к тому, чтобы
Достойно встретить старую… с бокалом виски,
Улыбкой легкой на устах и с недовольным искренним вопросом:
«Ты где так долго шлялалсь, сколько ждать?», «пойдем со мною!»…
Бравада предстоящей смерти по полной увлекла меня…
Я чувствовала, что для них… меня там уже нет… фантом…
Я девушка-фантом… и равнодушно я уже… взирала…
На глупую пустую суету… из вечности… из памяти веков…
Я жизнь свою свершенной принимала… читала книги…
Не о жизни местной, а о той… что там, что ждет меня…
Бывало… зайду на кладбище… поговорю немного с ними…
Пройдусь между могил… и выберу себе надгробие…
Комфортно, чтоб жилось… со вкусом!
Ты думаешь я спятила? От страха помешалась?
Да черта с два! Когда готовишься уехать за границу,
То учишь их язык, их нравы и обычаи… чтоб в курсе быть! Не так ли?
Так чем же здесь иначе? Граница здесь, граница там. Все по уму!

Алена: А близкие, лекарства, неужели…

Кэт: Ален, ты как ребенок, в самом деле…
Как может выжить тело, когда в нем мертвая душа?

Алена: А ты сама…

Кэт: Да, не хотела... (пауза) Передо мной был выбор непростой…
Иль понадеяться на чудо и всеми силами
Цепляться за надежду жить… за жизнь, которая ни разу до сих пор…
Мне не дала причин… ей дорожить…
Но в случае провала… представь, как тяжело мне было б умирать…
Довольно насмотрелась я на этих, что больны неизлечимо…
И в муках умирают от того, что эвтаназию дебилы запретили…
Иль плюнуть на надежду и потихоньку к смерти привыкать,
К непознанному миру… к реальности, которая реальнее всего…
Которая одна имеет власть… над судьбами, над мыслями…
Что жизнь? Иллюзия… продукт реакций ограниченного мозга…
А смерть… обитель духа… свободного… и вездесущего по сути,
Представь, за все века… пока кружит планета…
Как много миллиардов… уже ушли туда…
А среди них ведь были очень значимые люди… они все там!
Ну может быть не все, но многие… представь, как там должно быть…
Там ждут нас мудрецы, постигшие неведомую цену нашей жизни…
Глядящие на нас сквозь временную призму пройденных столетий…
Ах, как должно быть с ними интересно…
Боюсь вот только, что со мной им будет в общем-то никак,
Где мне до их высот, до их морально-нравственных устоев…

Алена: Но ты же ведь могла и выжить…  ведь могла же… что тогда?

Кэт: Да ничего… жила б тогда… подумаешь…
Готовность к смерти не имеет временных ограничений… (пауза)
С тех пор 2 года я была фактически мертва…
Пока и не случилось то, что должно…

Алена: И-и-и-и?

Кэт: И встретила ли я ее с улыбкой, виски, с тем вопросом,
Полным возмущенья?

Пауза.

Я плакала как дура, было очень страшно…
И жалко… себя! Себя! Себя одну! Одну на всей планете…
Какой настойчивый инстинкт у тела к этой жизни…
И вроде дух готов… и плоть разрушена… а все же…
Зачем-то хочется и дальше жить… у жизни вкус неоспоримый…
Зато потом я вновь пришла в себя… и глядя на него (кивает на Стаса)…
Я - молодец, что подготовилась заранее… я знала!

Елизавета: Мне кажется твоя бравада слишком жалка…
И ты сама прекрасно знаешь – почему…
Еще мне кажется к нам снова гости…

+ СЦЕНА 3 +

Входит санитар А.

Санитар А (радостно):  Здрасте! Прекрасный день, не так ли…
Я слыхал… у вас сегодня праздник!
Одна из вас… выходит замуж! Та-дам!
И как нехорошо здесь прятаться от жениха…
В такой чудесный и волшебный день, как можно?
Любимая моя, ты где? Ау, ответь мне!
Я точно знаю, что ты здесь… плутовка…
Знаешь… как меня заводят твои игры…
Где же? Ну где же ты, душа моя?
Как долго мог бы я искать тебя, кто знает…
Но сердце… оно меня ведет… а вот и оп…
 
Открывает Кэт.

… пардон, ты не она. Я – Анж, а ты…
Не говори! Ее подружка! Свидетельницей будешь?
Очень рад! Послушай детка, у тебя отличный вкус!
Твоя подружка очень мне мила. Мила! Но все же…
Я люблю тебя!... та-дам…

Открывает Елизавету.

О, Господи! Простите, что побеспокоил.
Должно быть в ее мам;…
Она о вас мне много говорила,
Ну прямо схожесть на одно лицо…
Да, да, увидимся за праздничным столом!
Я слышу как ты томно дышишь… оп-па…

Открывает Алену.

Привет! Прости, что долго так искал,
Но ты же знаешь – я нарочно…
Красавица моя! Как долго ждали мы с тобой
Когда настанет этот миг… как долго шли к нему…
Та помнишь ведь: и в бедности, богатстве…
И в радости и в горе… навсегда… покуда смерть
Не разлучит… клянусь! Нет, нет, ни слова.
Не сейчас… любимая, сегодня наша ночь…
Не надо слез! (вытирает мнимые слезы) Прошу!
Я ненадолго… до вечера! (целует) Судьба моя… и я тебя!

Уходит.

Кэт: Кто это был? Любимый твой?

Алена: Впервые вижу этого больного…

Кэт: Больной, а с творческой душой…
Как он красиво все обставил… свадьба…
Прятки… возможно он конечно шизофреник…
Но… я пожалуй с ним зажгла б…

Стас: Ты – да, а он бы нет… не ты невеста…
Всего лишь дружка… как не повезло!

Кэт: Не повезло тебе, что ты родился…
Ведь если б не родился, то глядишь – не умер…
(Алене) А все-таки тебе немного я завидую…
Последний в этой жизни секс!
Подумать только! Как же повезло – открыть непознанное:
Плоть живая… с ее палитрой ощущений и…
И мертвая… что ей дано почувствовать в момент…
Соития… расскажешь? Жуть как интересно…

Алена: Боюсь, не расскажу... я девочка….

Кэт: Да ладно! С твоей-то внешностью, в твои-то годы…
Как можно?

Алена: Тебя послушать, так подумать можно,
Что если девушка красива, так у нее
И много тех, кому она дарует сердце?
А тех, с кем можно разделить постель,
Так и подавно нет им счета… вот уж нет!
Не красота определяет сердца путь,
Но само сердце вкус изысканный… имело…
О, Боже, я ли это говорю…

Кэт: Но прежде, чем его ты встретишь…
Пройдут года, и то нет никаких гарантий…

Алена: Пусть так, но подарить бездумно, просто так
Кому-то свое душу, тело… я просто не могла,
Меня это сильнее… не смогла!

Кэт: То есть… за всю свою непродолжительную жизнь
Ты так и не успела… познать… что чувствует твоя родная плоть,
Когда ее буравит своей штукой… какой-нибудь приятный паренек…
Когда ты видишь как его волнуешь… как часто дышит он…
И сердце бьется все быстрее… и это на тебя…
Ты пробуждаешь в нем неведомую силу… его сознание…
Тобой замутнено… оно восторженно тобою… и вдруг его желание…
В тебе… в ответ… вдруг пробуждает нечто… волнение…
Тревога… томление… о, сладострастное порочное томленье…
Отходят в сторону… сомненья, стыд… и там внизу…
Она тебе диктует волю… и требует его… свободы требует от напряженья…
От лишних пут… внимания… и ласк… яви! Отдай ее ему… скорее…
Прими его горячий… твердый… поцелуй… и пусть…
Пульсирует в тебе с сердечным тактом соразмерно…

Алена: Как грубо, Кэт… а как же чувство…

Кэт: Какие чувства, дурочка…
В такой момент… и его болт и твоя киска живут своею жизнью… им…
Им по боку эмоции… ничто… не потревожит жаркий диалог двух
Жаждущих орудий страсти…

Алена: Нет, нет… не так себе… я это представляла…

Кэт: Возможно, но не торопись… ведь это все действительно фигня…
В сравнении когда… перед тобой не просто паренек какой-то… а тот самый…
Он! Он только взглянет и уже… тебе тепло не только в животе…
Тепло везде… он прикоснется… слегка рукой по коже проведет…
А кажется, что… мр-р-р… мурашек рой… ты дышишь им…
Ты видишь мир его глазами… ты хочешь… хочешь, чтобы… и когда…
Момент наступит… и возьмет тебя… то его штука…
Не плоть проткнет твою… а душу! На части, в клочья разорвет…
Так много вдруг в тебе его… окажется… что счастья не осилишь…
И оно… с ума сведет… покажет жизнь, какой ее ты никогда не знала…
Тогда познаешь, что такое акт любви…

Молчание.

Что плоть? Когда ты умер, плоть спокойно… забудет все, что нравилось
Когда–то ей… а дух… нет, никогда не позабудет он тот памятный
И славный секс, который по любви был…

Елизавета: Ты говоришь как опытный знаток…

Кэт (ухмыльнувшись): Я говорю как опытная девка…
Мне секс по кайфу был… культ секса диктовало мое тело…
И я согласна с ним была… а что, ведь это ужас как приятно…
И перед смертью… я не могла натрахаться…
Мне все казалось – не успею… чего-то упущу…
Я в нем искала утешенье в грядущем чуде завершенья жизни…

Алена: Но Кэт, ведь был же тот, кому дала ты по любви?

Кэт: Один… один лишь раз… душа моя как в сказке ликовала…
Да и сейчас я помню лишь его…

Алена: А остальные?

Кэт: Нет! Эмоций ноль… как будто порноролик просмотрела…
Я помню… но не чувствую… я вижу… но не знаю…

Елизавета: Вот это нравы… а в наше время… какое там… табу!
На проявленье чувств… а секс… ты что? И мысли не было
Об этом думать… отдаться ты могла лишь только мужу…
И то… так тихо-тихо… как дань отдать традиции…
А сколько было в сердце, в теле… желаний тайных…
О которых… лишь можно было сладостно мечтать…
Откуда только было им там взяться… была воспитана ведь хорошо… откуда? 

Кэт: Как глупо, дико заключать в оковы…
Естественные требования плоти…ведь если тело нуждается в воде –
Оно само собою говорит, что хочет пить…. так почему же ласка…
Запретна и недопустима? Уж коль родился человеком и заботишься
О подержании комфортном жизни тела… то допустимо ль ущемлять его в одном
Лишь только потому, что радость дарит оно самую большую?

Стас: У некоторых эта радость в смысл жизни переходит…
Что им заботы, радости, какие-то тревоги, когда у них все нужное с собой…
Зачем стремиться… к бытовым и суетным свершеньям…
Семье, работе, детям… на фига?
Ведь есть же у одних куда, а у других есть чем… так и достаточно,
А что? А то придумали себе… прогресс, развитие, права… уроды!
Давайте трахаться и радоваться жизни! Вперед, товарищи! Ура!

Кэт: Ха-ха… очень смешно… ах, Стас, тебе бы президентом стать страны!
С такой программой был бы ты в фаворе… однако же увы, не всем дано…
Довольствоваться только случкой… мне было важнее – для чего?
Зачем ему себя я отдаю… кто он такой, чтоб я его впустила… туда,
Где посторонним места нет… туда, где более всего я уязвима… я искала…
В каждом я искала ту причину, которая давала чувство жизни мне…
Секс-психотерпия – да, секс–мастурбация другим – ни в коем разе! Нет! 

Елизавета: Да что ты, милочка… побойся Бога!
Распутство – грех, при том один из самых тяжких…
И как же можешь ты так говорить пред встречей с тем… кто спросит у тебя…
О жизни прожитой тобой… кто обнажит твои пороки и за них…
В геенну огненную… вмиг тебя отправит… покайся же! Пока не поздно…

Стас: Гм, аминь!

Кэт: Пускай на темы эти говорю, зато я искренна пред Богом… пред собою…
Не хуже ль было бы когда… я внешне… только внешне…
Вела б себя довольно благочинно, скромно, а вот в мыслях…
Ах, если бы вы только знали… нет, шалишь… уж если я такая…
Если… такая суть моя, природа духа… такой я рождена была иль стала - все равно…
То я открыто буду говорить о том, чем я наделена… и это мое право…
На искренность… перед собою… на проницательность сознания… и я…
И я достаточно сильна, чтоб адекватно принимать себя такою…
Какая есть… и пусть Господь простит мне мысли эти…
За прямоту мою…за волю к осознанию себя… за то, что не боюсь… (закуривает)
А что, моя печальная старушка, ты набожна, не так ли?

Елизавета: Только так!

Кэт: И церковь посещала?

Елизавета: Регулярно…

Кэт: Молилась, верила, блюла?

Елизавета: Я христианка… до глубины души, до страха в сердце…
И этим… сказано, надеюсь, все!

Кэт: И в чем же основной призыв Христа?

Елизавета: Как жаль, что ты не знаешь… заблудшее и глупое дитя…
Он говорил, чтоб возлюбили ближнего… как самого себя…

Кэт (наигранно удивленно): Да-а-а? Ну и… ты возлюбила?

Елизавета: Это мой первейший долг!

Кэт (жестко): Ты возлюбила?

Елизавета: Да, не сомневайся!

Кэт: Раз так, то в чем же выражалась… твоя любовь?

Елизавета: Не поняла…

Кэт: Что сделала ты тем, кого любила?

Елизавета: Я родила двоих детей…

Кэт: Себе их родила сначала… как рано говорить о том, что это благо для других…
Когда сама не знала жизнь кому даешь…одна уж Чикатило родила…
Что сделала ты тем, кого любила?

Елизавета: Работала… трудом своим, внося намерение обществу во благо…

Кэт: В свой кошелек, во-первых… так, пустяки – потом… сейчас не время для забав…
Итак, что сделала ты тем, кого любила?
Дать деньги в долг, простить обиду, пожалеть – все это бытовая суета…
Она не в счет… так что?

Молчание.

Что сделала ты тем кого любила?

Молчание.

 Что сделала ты тем кого любила?

Молчание.

(кричит) Что сделала ты тем, кого любила?

Елизавета: О, Господи, за что мне это? Я чиста! Перед тобою…
Я искренне молилась, каялась, читала книги по словам твоим… и никогда!
Ты слышишь, Катя, я ни разу… никому… не причинила зла… довольна?

Кэт (с сожалением, спокойно): Не делать зла не значит совершать добро…
Но как же можно тем… кого ты любишь… не сделать хорошо?
(шепотом) Ты не любила, дорогая… (с ужасом) не любила…
Чему же он обрадуется, увидав тебя… перед собою…
Тому, что преданно идя по той дороге, что указал Господь тебе…
Для улучшения тебя… для мира… для гармонии… любви…
Ты так ее и не прошла… но как же можно было так идти… и… и не возлюбить…

Елизавета: К чему ты клонишь?

Кэт: К тому, что следуя его пути… признав тот путь… и не осилить… не полюбить…
Не сотворила ты того, что он вменил тебе… впустую…
Зачем же ты жила, Елизавета? Спросит он тебя…

Елизавета (в замешательстве): Я… я… я…

Кэт: Вот то-то и оно… прискорбно… и нелепо.

Стас: Мне кажется, красотка… что тебе… есть что сказать в защиту… оправданье…
Своей недолгой, но, уверен, бесподобной жизни…

Кэт: И да, и нет… старалась помогать другим… я чем могла… но полюбить их…
Искренне… за что? За что любить людей, которые всю жизнь свели к тому…
Чтоб в муках созидать пустое… при этом осуждая… что хочешь ты наполнить пустоту…
Как может не противиться зерно, когда его сажают в вакуум…
На смерть голодную, тем самым обрекая… скажу ли я, зерно, тому спасибо…
Кто хочет меня этим погубить? Не думаю… а если буду к солнцу я стремиться…
К воде… да к жизни, наконец… но все вокруг, как сговорившись…
Обратно будут понуждать меня к горшку… их возлюблю я? Нет!
Такие люди! И каждый, обособившись в горшке… пытается его улучшить…
Украсить… выделить горшок… пустой горшок… им гордо похваляясь…
Мне жизнь дана, чтоб лучше стать, чтоб пробудить сознание, чтоб дух освободить…
А не бездумно поклоняться плоти… в святое возводя ее стремленье к сохраненью…
За что любить ходячие, напыщенные туши… которые другим доказывают тушам,
Что мясо их иного сорта… земля не знает предпочтений!

Алена: Но как же, человек – ведь это звучит гордо…

Кэт: Нет, человек сегодня – это аморально…

Алена: Но, Кэт, как можно при такой мизантропии… творить добро?
Ведь ты неискренна тогда…

Кэт: Но разве от моей неискренности перестанет… добро и дальше быть добром?
Ведь главное, что остальным оно является добром, а там, глядишь, во мне проявятся
Причины… любить других… как знать, как знать…

Стас: Стопэ, подруга! Слишком поздно… свой шанс оставила ты в жизни той…
Как грустно не закончить столь успешное начало…

Кэт: Дурак! Нельзя о мертвых плохо… но тебе… я сделаю конечно исключение…
Что не успела в этой жизни… в следующей продолжу… для этого…
Живу в который раз… а ты… так и не понял… не проникнулся… ну ни на шаг…
Жизнь новую с нуля тебе придется начинать…

Стас:  Ха-ха! Да черта с два… мне этой жизни с головой хватило…
Перерождайтесь сами… мне плевать! Моя семья – мой крест, который…
Достаточно я нес… и хватит мне…чтоб искупить какие-то грехи…
Покой мне вечный обеспечен… не вам втирать мне чушь, больные…

Елизавета: Постойте! Как же так? Нет, нет, я не хочу к нему… еще не время…
(вскакивает) Обратно… к жизни той… домой, домой… я поняла!
Я больше так не буду… ах, Господи, ну как же так?
Спасибо вам, ребятки…. за советы, за поддержку,
Но я домой… (мечется по залу) где, где эта дверь? (стучится в нее)
Откройте! Я поняла, эй, доктор, я исправлюсь… откройте кто-нибудь! (плачет)
Я не хочу… еще не время… не хочу… я заслужила снисхожденье… ну же!
Как глупо и нелепо… (плачет)

Алена: Лиз… (подходит к ней, обнимает) ну все, смирись… так вышло… что теперь?
Не плачь…

Кэт: Пусть плачет… поздно… что прожито – не изменить!
Жизнь прожитая никогда не повторится…

Елизавета: Что сделала тебе я… почему… ко мне ты так жестока, Катя?

Кэт: Мне – ничего… но я ль к тебе жестока?

Стас: А ты, Катюшка, та еще девица… старушку довела до слез… и хоть бы что…
Сидит сама себе собою упиваясь… и может даже хорошо, что ты сейчас средь нас…
А то бы натворила дел живым… а так – нас развлекаешь… напоследок…
Очень мило…


= БЭК =
(на заднем фоне слышится шум проезжающих машин, разговоры людей)

Голос молодого человека: Помнишь Катьку, с Димоном все время ходила, ну такая, немного не в себе?
Голос другого молодого человека: Это которая смотрела иногда не мигая?
Голос молодого человека: Ну да, да… она самая.
Голос другого молодого человека: Ну и?
Голос молодого человека: Умерла.
Голос другого молодого человека: Ни хера себе… а от чего?
Голос молодого человека: Вроде от рака.
Голос другого молодого человека: ****уться… ну и дела. Так вроде молодая же еще…
Голос молодого человека: Ну да. Прикинь.
Голос другого молодого человека: Мда-а-а… дела.

КОНЕЦ БЭКа.

+ СЦЕНА 4 +

Кэт (вверх): Я тоже вас люблю… Спасибо!

Алена: Стас, расскажи нам про свою семью…

Стас (удивленно): С чего бы вдруг?

Алена: Стас, расскажи…

Стас: Отстань… что, больше не о чем поговорить?

Алена: Ну не ломайся, Стас…

Стас: Да не хочу я…

Алена (закуривает): Я хочу… вот у меня семья… была…
Все было хорошо! Учеба? Лучший институт! Каникулы?
Пожалуй, в Тихом океане острова… а то Австралия уже достала…
Дать денег погулять… да не вопрос… любая сумма! Машина?
Хорошая была машина… любовь, идиллия в семье… не знала что хотеть…
Но хоть один из них… хотя бы раз… спросил что я хочу? Зачем?
И так все ясно: чтоб не хуже… чтоб лучше остальных… все по-лу-ча-лось… (затягивается)
Я не виню их… я люблю их… они старались… им спасибо…
Но я не знаю… и до сих пор не понимаю - а зачем… все это было? Толку?
Ты знаешь? Нет! И самое смешное… я… по-прежнему не знаю – что хочу…
Казалось бы, жизнь прожита… теперь-то ясно что тебе угодно… нет!
Ну что теперь могу я здесь хотеть? Хотя… пожалуй только одного…
Да, только это… я боюсь… чтобы Кирилл с собой не сделал что-нибудь…
Ведь он… такой ранимый… боже мой… а как же мне его сберечь… Кирюша…
Миленький услышь меня… (на глазах слезы)… Кирилл…

Пауза. Алена курит. Вокруг молчание.

Стас, расскажи мне про свою семью… прошу тебя… я не хочу…
Остаться с мыслями наедине… мне страшно… расскажи…

Стас (неохотно): Да что, семья… жена Светлана… сын Егор… еще что?

Алена: Просто говори…

Стас: Та, не хочу… чего тревожить душу…

Алена: Они тебя любили?

Кэт: Такого тугодума? Вряд ли…

Стас: А ты заткнись!

Кэт: Легко! Молчу…

Стас: Мы с Светкой в институте… встретились впервые…
И как-то закрутилось так, что навсегда… любовь… не страстью захватила…
А просто с ней впервые мог я быть собой… таким, какой я есть…
Не надо было нам играть ролей… примеры чьих-то норм и отношений…
Казались нам ущербными, смешными… мы понимали с полувзгляда…
Дышали в унисон… пьяны друг другом были… она прекрасно знала, что ее слова…
Что ее мысли будут мной услышаны и приняты в том свете,
В каком она хотела их сказать… никак иначе! За все наши года… ни разу…
Я не боялся выглядеть нелепо, я не боялся, что ее обижу… настолько были мы едины…
Поженились… ребенка долго нам природа не давала… мы к бабкам ездили…
Ходили к докторам… впустую…когда уже отчаялись совсем… она вдруг залетела… (улыбается) Какие были времена!... Родился сын… Егорка… (пауза) не сразу было ясно…
Что к чему… ну а потом… заметили, что он почти недвижим… плачет…
Ребенок странный… с непонятными симптомами… и формой поведенья…
К врачу… а он спокойно так… да, болен… идиот… ха, дождались!
Нам предложили интернат… я чуть не задушил их… суки…  с тех пор…
Надежда грела нашу жизнь… больница… дорогие процедуры…
Я разрывался на работах, чтобы сын… таким же стал как все…
Не гением, не умницей, а просто, чтоб как все… не много ведь хотел…но нет!
Без изменений… так 12 лет… лежит… а Светка… сдала конечно сильно…
Отчаялась вконец… утратила и вкус, и смысл жизни… постарела быстро…
И я еще… ушел… погиб… какого черта? Будь я проклят! (закуривает)

Алена: Не надо Стас… не надо так…

Стас: А как? Я их оставил на кого?

Алена: Злой рок…

Елизавета: Судьба…

Кэт: Я промолчу…

Стас: Я не нуждаюсь в утешеньях! Мне по хер ваша жалость… все уже произошло…
Но ты (вверх)… с тобою мы еще поговорим… (затягивается)
Хоть я в тебя давно не верю… поверь, мне есть за что тебя спросить…

Кэт: За что ты спросишь, Стас? За сына… за судьбу… за смерть?
Чем больше недоволен ты?

Алена: По-моему, ответ здесь очевиден… или нет?

Стас: Что за вопрос… спрошу за что мой сын родился не таким…
Чем провинился он… еще в утробе…

Кэт: Ха-ха! Я так и знала… (передразнивая) чем провинился он…
Бедняга мальчик… всем его так жалко… ну как же так, ах боже мой…
А кто страдает больше от того, что он не понимает этот мир… кому сложнее?
Тому, кто принимает… жизнь такую как должную, иной не зная…
Или тому, кто зная пропускает… через себя, через свое сознанье… и вдох его, и взгляд…
И деформацию движенья…  тем самым, на себя мир принимая…
Таким жестоким, страшным и несправедливым… а? Кому больнее? М?

Стас: Я не пойму о чем ты говоришь… ты думаешь… ты намекаешь…

Кэт: Ага, и думаю и намекаю…

Стас: Что я? Его причина злоключений… из-за меня?
Чтоб мне страдать… чтоб плохо было… из-за меня…

Алена: Или жене благодаря?

Стас:  … родился он таким… (пауза)
Ха-ха-ха! Больная… ха-ха… на всю башку больная…
Пусть не был праведником, но… я жил довольно мирно….
Гулял не больше остальных… порою даже меньше… я не палач…
У Светки тоже руки не в крови… ублюдки есть… живут в покое и достатке…
А сами… ха-ха! Ну нет, шалишь, за что же так наказывать… простого человека…
А ты, смотрю, опасный человек… тебе бы в век костров…
В эпоху инквизиции  родиться… вот это самая твоя пора!
Я не пойму зачем я до сих пор с тобою говорю… ты ненормальная…
Ведь это очевидно… Алена! Ты послушай, что она несет…

Алена: Похоже ты действительно… ошиблась…

Кэт встает с каталки, небрежно накидывает простыню, в руке ее незажженная сигарета, она подходит к окну недолго смотрит в него, поворачивается, облокачивается на подоконник. Сигарета по-прежнему не подкурена.

Кэт: Как близорукий, зная сколь огромен мир, считает важным только то, что видит…
Так и невежда мир воспринимает в рамках скудности своей, придерзко полагая…
Ее достаточной… для полноценной жизни…и будет, сука, до последнего…
Ее отстаивать, чтоб компенсировать свое незнанье… и вы… невежды… вместо…
Того, чтобы услышать мое мнение уже… успели сделать достоверный вывод
Из собственной оценки моих слов…

Алена: Ну не такая я невежда… между прочим в институте…
Уверенно на красный я иду… точнее шла…

Кэт (подкуривает): Вот-вот… про это я и говорю…
Что институт сейчас тебе понять поможет? Зачем жила? Как умерла?
Что будет дальше? Ведь жизнь – не только… школа, институт, семья и дети,
Работа целый день и раз в году поехать в Геленджик…
Ведь жизнь гораздо больше… период для твоей души, чтоб лучше стать…
Сильней, мудрей, счастливей… наша жизнь…
Лишь призрачный момент… в чреде других таких же наших жизней…

Стас: Я не буддист… в реинкарнацию не верю…поэтому поведай что-нибудь другое…

Кэт: Какая разница во что ты веришь… оглянись! Ты умер… но ты жив…
Всем по фиг верил ли ты раньше… в бессмертие души…

Стас: Я все равно не верю…

Кэт: Ну и дурак… смерть ничему тебя не учит…
И если в этой жизни при таком подходе… ты был мил…
А сын больным родился, значит… в прошлом!
В той жизни ты накуролесил, Стас… возмездие всегда приходит…
Хоть когда… ничто не происходит просто так…во всем всегда есть смысл…
Карма! Слышал?

Стас: Ребенок здесь при чем? Что ты несешь? Пусть я страдаю… а ему?
Что толку за дела мои нести такой уродливый ответ?

Кэт: Ты думаешь, что он… ему по кайфу в таком теле?
Его душа страдает тоже несоизмеримо… и он за прошлое свое там заключен…

Стас: Ха-ха! Но даже если так… допустим так, скажи - что толку…
Страдать за то, чего не помнишь? В чем тут смысл? Глупо…

Кэт (размышляя): Да нет, не глупо… в каждом воплощении…
Дух обрастает той средой и теми… формами для самовыражения, что в ней…
Тем самым, иногда теряя… свою естественность за ложными привычками…
И в каждом воплощении дается шанс стать духу истинным…
Приблизиться ну хоть немного к совершенству… оставив в прошлом…
Память жизни той… представь, ты помнишь все, что было…
Как убивал кого-то… как был тем-то, тем-то, тем-то…
Как к этой жизни отнесешься ты тогда? Как дух найдет себя,
Когда он помнит все свои бесчисленные маски… не проще ли ему…
Принять одну из тех, что вспоминается с дражайшей теплотой…
Но ведь среда вокруг уже не та, и статус у него не тот, и сам он не такой…
К чему такая роль его в дальнейшем приведет? К жестоким, тщетным…
Лишь страданьям… в попытке подогнать «что было» к этому «что есть»…
Не помнишь, что свершил – не надо! Просто знай, что если тяжело…
То это стимул лишь к тому, чтоб лучше стать, чтобы добиться счастья…
Страдает маска та, что на тебе сейчас… она возьмет свое, впитает негатив…
На ней он и останется… и дух, ее откинув, оставит вместе с ней…
Все то, что собрала она с тех масок предыдущих…

Стас: О, да у нас здесь проповедник… ну хорошо, допустим, это так…
Ну просто предположим… и что ж тогда должны мы были сделать…
С сыном… с инвалидностью его…

Кэт: Любить… любить его таким, какой он есть… о нем заботясь…
Стараться сделать лучше жизнь его… и жизнь других… свою не забывая…
Смиренно принимая наказание… и становясь через него добрее, чище и светлее…
Все силы и внимание направив… во благо алтаря твоей семьи…
Тем самым, искупаешь прошлую вину… какая б не была она тогда…
И в этом был твой смысл жизни, Стас… поэтому и было интересно…
О чем бы ты спросил там у него… о том, какое он послал вам испытанье…
Как справился ты с ним иль почему… так рано он прервал твой путь…
Оставив на нее Егора…

Пауза. Стас в нервном оцепенении.

Стас (резко, гневно): Ложь! Все это чушь! Собачья чушь!  Да кто ты есть?
Как смеешь? Придумала себе какое-то сектантское ученье и впариваешь нам…
Над нами насмехаясь, поучая, злорадствуя… и торжествуя…
В твоих глазах ущербны мы, но только потому… что у тебя хватает наглости…
Себя! Поставить выше остальных… нет никаких там жизней… ни души…
И вас вокруг вообще быть может нет… все это… последствия того,
Что мозг мой разрушается… (Алене) а ты, зачем ей позволяешь…
С собой так обращаться? Как можно верить в то, что она мелет…
Запудрила мозги… и радуется… по какому праву?

Алена: Да я… я… успокойся, Стас…

Стас: Заткнитесь обе… спелись… отстаньте от меня… больные… больные…
(утихая) Ненавижу… я сделал все, что смог… я их любил… Егорушка… сынок…
Светланка… родные, милые мои… простите… я очень виноват…


= БЭК =
(на заднем фоне трель сверчка, собака где-то гавкает, звуки вечернего двора)

Старушичий голос 1: …и Николай Семенович продолжает – захожу, говорит, к ним в квартиру, врач там, дочка ее плачет и Елизавета Алексевна лежит под одеялом, как будто спит… видно только-только померла… ага… врач говорит сердце слабое… да и возраст уже… Николай Семенович подошел к ней, все-таки столько лет дружили… еще когда только дом заселялся, лет 40 назад, он тогда мебель помогал им заносить, ну и познакомились, все-таки соседи, она тогда с мужем… с Игорем, царство ему небесное, привезли пианино, и никак не могли его затащить, а Николай Семенович им очень помог… вот тогда и началась их дружба… вот и говорит – стою, смотрю на нее, сердце от горя сжимается, такая женщина была, такой души человек… какое горе… а дочка говорит – мол, вы не могли бы помочь ее в машину погрузить… из морга значит приедут… и он помог конечно… представляешь… тогда пианино им заносил, а сегодня ее саму сердешную выносил, да в машину грузил…
Старушичий голос 2: горе-то какое, только вчера с ней в подъезде разговаривала… Царствие ей небесное.
Старушичий голос 1: да, хорошая была женщина… пусть земля ей будет пухом…

КОНЕЦ БЭКа.

Елизавета (вытирает слезы): По-моему, настало время… покаяться нам всем…
И попросить прощенья… я знаю одну старую молитву… она поможет нам…
Позвольте я произнесу…

Кэт: Конечно, можно помолиться… да что там… можно петь псалмы…
Хоть службы всю церковную сюда… с кадилом, с батюшкой… что толку?
Кому сейчас нужны слова – они лишь звуки! Ваши обращенья… просьбы…
Все это успокоит вас, но не исправит карму… проступки исправляются делами…

Алена: Какими, Кэт, делами… мы мертвы… что можем сделать мы, чтобы исправить…

Кэт: Ничего!

Алена: Но если человек раскаялся…

Кэт: Делами!

Алена: Да выслушай меня!

Кэт: Привыкли с детства – «Извини»… и что?

Алена: Что?

Елизавета: Что?

Стас: ****ь, что?

Кэт (декламируя): Разумно ли взамен тобою выкопанной розы…
На ее место камень посадить… и ждать, что снова вырастит там роза?

Алена: Но если розы нет сейчас, то что сажать?

Кэт: Ниче… сезон ждать следующий… делов-то!

Елизавета: Я все же помолюсь…

Алена: Вот это мы заговорили… какие образы, сравненья…
Глядишь, еще немного… притчами начнешь общаться с нами…
С чего бы вдруг такая поэтичность…

Кэт: Ты знаешь… после смерти… дух свободен от обузы тела…
Он возвращается к своим естественным истокам…
Свободный дух вновь знает все…что накопил за время…
Предыдущих воплощений… о, как широк тот новый старый горизонт,
Что открывает ему память прошлых жизней…

Алена: А что же мы не вспоминаем ничего? Ни я, ни Стас…

Кэт: Возможны две причины… быть может вы еще зависимы от плоти…
От жизни прожитой, семьи… не можете смириться с тем, что вы не живы…
И дух в смятении еще не знает как же быть… а либо…
Вы сами по себе еще немного накопили… дух простоватый…
Ведь если вы и раньше ничего не знали… да в этой жизни…
Не сподобились набраться… откуда же найти вам знаний…
Чтоб разобраться что к чему… таких незнаек там с лихвою…
А люди… ха-ха-ха… все вызывают духов… а  каких? Не важно!
Но все, что им диктуют – правда… ведь духи знают все… какая чушь!
Каким стал здесь, таким туда вернешься… свет знаний самому придется зажигать…
Взгляни вокруг… еще учиться и учиться… не так ли, Стас?

Стас: Как можете меня вы обсуждать… что вам известно… о мудрости…
О доброте… вы, пигалицы, без претензий к жизни…
Что может знать о жизни тот, кто ничего не добивался… впустую жили вы…
И пусто умираете, доселе не поняв, зачем все это было…
Зачем вы жили… для чего… что значит дети… достиженья в жизни…
А кто из вас любил хоть раз, по-настоящему? Чтобы до боли в сердце…

Алена: Я… я любила… и до сих пор люблю…

Стас: Какая там любовь…

Алена (перебивает): …ждала его мне кажется с рожденья…
Настолько мой он… видела его во снах… в случайных лицах…
Прохожих незнакомых… я знала как его зовут… глаза какие…
Кто он… еще задолго до того, как в первый раз увидела его в реале...
Его я знала… понимаешь… все эти годы до него…
Не зная почему, я отсекала… внимание любое… со стороны
Других парней… в кино, в кафе – пожалуйста… но сердце…
Не вам оно принадлежит и никогда не будет вашим…
Ведь вы не он… я улыбалась, флиртовала, я танцевала, отдыхала
Жила я жизнью с ними беззаботной… играла, забавлялась, но!
Ждала его… я знала, что не ошибусь, когда мы встретимся…
И так оно и вышло… обычный парень… все, как раньше…
А потом… меня пробило вдруг - вот он…
Сначала странно было от того, что я не знала… а как это, любить?
И что на самом деле быть должно… я просто покорилась… и оно
Само собой меня внезапно увлекло… неведомое неизведанное чувство…

Елизавета: Любовь…

Кэт: Да ну ее… скажи – ведь это страсть была?

Алена: Вы обе не правы… то было все! Все в нем…
Плевать мне было как это зовется… и тело и душа… я чувствовала их
Только тогда, когда была с ним рядом… я знала кто я и зачем живу
Тогда лишь только, если прикасался он ко мне, смеялся…
Не видела вокруг другой я жизни… как только не его глазами…
Мыслями, мечтами… его я сердцем чувствовала мир…

Кэт: И-иии-и? И почему же вы… ну… не познали, так сказать, друг друга?

Алена: Все шло к тому… впервые я была не то, чтобы готова… я хотела!
Его хотела и ему взамен отдать себя… он был единственный, кому могла
Я всю себя отдать… ведь для него я берегла себя… с рождения…
Вся жизнь моя была залогом нашей встречи… и когда настало время…
Когда мы осознали… что настал момент, тот самый… (пауза) я оказалась здесь…
Пусть так, но я скажу, что до сих пор люблю… не так, как в жизни, но люблю….
Каким-то странным, но по-прежнему глубоким чувством…
И потому я так переживаю за него… что для него была я в той же роли…
Была я всем… и если вдруг местами поменяться, то я не знаю… я…
Нашла бы силы, чтобы дальше жить? Жить без него… не думаю…
И потому мне страшно… я не хочу жизнь забирать его… моей довольно…
Любовь мою… и чистоту мою… никто уже не в силах отобрать…

Голос санитара А: Любимая… я проводил гостей…

+ СЦЕНА 5 +

Все ложатся. Входит санитар. Он в костюме и пьян.

Санитар А: Душа моя, я проводил гостей…. теперь я только твой…
(понемногу раздевается: расслабляет галстук, расстегивает пиджак)
Ах, это суета... терпеть нет сил, когда… они все лезут…
Поздравляют… совет вам да любовь… целуют, руки жмут… да что ты! 
Ха-ха, мне некоторых силою пришлось за дверь спровадить… 
Вот уроды! Ты заждалась? Да-да, я понимаю… но эта свадьба…
Я пьян? Да нет, нисколько… что за бред? Бокал шампанского… согрел меня…
А я теперь тебя согрею… (начинает ее поглаживать, местами грубо лапать)
Моя, навек моя… ты знаешь, я давно… давно, поверь мне, ждал…
Когда войдешь в мою ты жизнь… да нет, ну что ты, я не всем такое говорю…
Как можно! Конечно, до тебя бывали здесь девицы и даже женщины, но это так…
Всего лишь на один разок… пустышки… с глупою душой…
Надеялись таким забавным образом меня захомутать… ха-ха-хах!
(жестко) Я не дурак… мне эти игры… по барабану… ик!...  я не хочу…
Чтоб женщина была покорной тварью… для случки, магазинов и кино…
Нет-нет… уж если право свыше вам дано на свет других производить людей,
То будь добра иметь начало мудрое… чтоб люди умные рождались,
Со светлой головой…

Молчание.

Откуда голове быть светлой, если… произвела ее пустая мать…
Утроба примитивная… без мыслей, без амбиций, без ума!
(в гневе) Зачем рожать тупых детей? Зачем нужны тупые бабы?!
Под нож их… навсегда лишить святого права… другому жизнь давать…
А ты? Какая ты, любовь моя… что ты таишь в себе? Откройся!
Молчишь? Молчи! Твоя мне скромность ни к чему… умна ли ты, дурна…
Мне по хер… и дети наши никогда… не будут глупыми, ты слышишь?
А знаешь почему? Ты знаешь… тем лучше… ну иди ко мне, дружочек…
Теперь с тобой могу я делать все, что захочу… не сметь перечить, женщина!
По моему все будет! Как скажу! Что-что? (со злобой) Да кто ты есть?
Чтоб мне указывать… ты знаешь кто я? Ты думаешь, что муж твой просто санитар?
Да черта с два! Я! Я здесь главный! А они вокруг ничто, никто…
Им место в зоопарке! Как ненавижу тварей! Ты их совсем не знаешь…
Им кажется, они познали жизнь и смерть, работая со мною в морге…
Глупцы! Я вскрыл бы каждого из них вживую… ведь жизнь нельзя познать!
Прочувствовать – быть может, но не знать… загадка! Загадка мудрецов!
Моя загадка значит тоже… пусть так… я не боюсь признаться в этом!
А ты… молчишь?… никчемное пустое мясо… жила никем и сдохла вхолостую…
Вишь, я тебе попался добрый… повезло… иди ко мне, жена… (залезает на нее)

Меркнет свет. Музыка. Акт коитуса.
Снова освещение. Санитара А уже нет. Тишина.

Кэт: Однако, он не так уж мил… Ален? Ты как, подруга?

Алена (со слезами): Я? Чудесно….

Кэт: Ты плачешь? Как же так? Да стоит ли…
Ведь это только плоть… ей участь незавидная давно определена…
Забудь о ней… она лишь маска в карнавале жизни… но кончен карнавал.
Пришла пора оставить маски… оставь ее… она уже не в моде…

Алена: Оставь меня… что этот скот со мною сделал… не в том дело…
Какая б не была у роли плоть, но это мое тело! Мое… любимое, родное тело…
Но не за это слезы… мне не жаль… что толку плакать за уже чужое…
Мне больно от того, что я так и не знаю… что я лишилась права на то чудо,
Когда в объятиях любимого могла бы быть… я вдруг представила…
Что вместо этого… врача… быть мог мой нежный, ласковый Кирилл…
И тут… тут все же память жизни оказалась ярче… смиренья мертвого…
И слезы… свидетели живые чувств, страданий… тут как тут… да что же это?

Елизавета: Выходит, что любовь стоит на равной чаше вместе с жизнью…
Как вовремя… а впрочем, ведь любовь и есть тот стимул, что приводит
К новой жизни… рождению ребеночка… любовь рождает жизнь…
Все стало на свои места… но как же долго будет жить любовь…
В усопшем мире… как долго будет заставлять она страдать, разлукою томя… 

Стас: Как будто мало нам страданий было? Какого черта?
Что нам еще грозит? Неужто сковородки… с чертями в дьявольском огне…
А тем, кто поудачливее… ангелы и арфы, вечное блаженство?
Вы как хотите, я плевать хотел на эту чушь… меня такими сказками не взять…
Какой там ад… фантазии больных… не может там страдать, чего уж больше нет…
А тело наше, сколь я понимаю… без нас не долго форму сохранит…

Кэт: О, Боже мой, какой мужик!

Кэт спрыгивает со своего ложе. Подходит к Стасу.

Кэт (нежно): Ах, Станислав, мой мальчик… как ты мил… в своих сомненьях,
Возраженьях, спорах… ну что ты, надрываешься, ругаешься, кричишь…
Зачем? Скажи… тебе не хочется… расслабиться… отвлечься, наконец…
Взгляни вокруг... ну ладно, Лизавета… уваженья ради…
Ее мы исключим из нашего числа… но я… Алена…
Неужели мы не симпатичны… неужто не хотелось бы тебе…
Стоп, стоп, отбрось все предрассудки… не кривя душой…
Никто ведь не узнает… какое дело там живым до страсти мертвецов…
А ты и я, да и Аленка я уверена вполне… нам по фигу…
Оставим скоро этот мир… и уж, конечно, мы б тебе не отказали…
Известно ведь, что воля уходящего – закон… несокрушимый!
А что касается умершего… то что ты… священней всех святых…
Так может быть попробуем… а что? Меня тот санитарик обошел…
Но чувствуя, как он с Аленкой… я… уверена, ты тоже…
Так может, а? Устроим праздник жизни похоронный. Ален, ты как?

Алена (несколько недоуменно): Считайте, я мертва…

Кэт: Что значит: как хотите! Так может, Стасик, ну их, эти споры…
Расслабимся на посошок, пред возвращением домой? Я обещаю быть послушной…

Стас (с назидательной иронией): Ты че… не выдержала напряженья? Бедная…
Ты помутилась разумом… как жаль… такой торжественный момент…
Вскрываем тайну смерти… все в предвкушении… а ты… рехнулась, Катенька…
Не сберегла свое сознание… ну как же так? Не сдюжила…
Не надо было умничать, курить и всячески терзать… свой слабый утонченный мозг…

Кэт (строго и серьезно): Да я серьезно… этот санитар… не знаю как тебе…
А у меня проснулось вновь все то, что… вроде бы уже отжило… ты видел как ее?
Нет, Стас, не лги… что это шоу ну нисколько… тебя не зацепило… ты – мужчина!
Единственный средь нас… кто может чуть украсить… последние часы сознанья…

Стас (озадаченно): Ты успокойся… нимфоманка… некрофилка… все, конец!
Какое там «попробуем»… нам не об этом думать надо… к тому же… у меня семья…

Кэт: Была…

Стас: Была, но я любил их…

Кэт: Все в прошлом. Оглянись! Ты никогда к ним больше не вернешься! Никогда!
Ну может в снах тревожных… иногда. И то не факт!
Не будь глупцом… мы можем, мы хотим… доверься мне…
Клянусь, что эта тайна вслед за мной уйдет! Аминь и все такое…. А?
Уж я в последний раз, поверь, не подкачаю… уж я-то… я…

Стас: Да не гони… совсем тебя скрутило… уже не знаешь как себя развлечь?

Алена (заинтересованно): Да ладно, Стас! Уж если ты стесняешься – скажи!
Мы с Лиз конечно отвернемся! Лизавета?

Елизавета: Совсем стыд потеряли… я не хочу смотреть на это…
Осуждаю… и вас… и вашу жизнь… я просто вас не понимаю, люди…

Кэт: Ну, детка… не ломайся! А хочешь… я помогу тебе чуть-чуть…
Одно лишь слово – да, и я хочу тебя… 

Откуда-то из глубины сцены начинает играть таинственная медленная музыка и Кэт, сидя на каталке, начинает танцевать элементы стриптиза, поглаживая себя по груди, посылая Стасу поцелуи и всячески играя со своими волосами.

Эй, Стас… я жду тебя… ты слышишь это? Ты чувствуешь?
(громко шепчет) Хочу тебя!!! Хочу. Хочу. А ты?

Музыка прекращается.

Алена: По-моему, его ты напугала…

Стас (явно ошарашен): Я… я…

Кэт идет к нему.

Кэт (проникновенно): Ты знаешь… мы с тобою здесь одни…
Одна еще слишком юна, другая пожилая леди… им не понять…
Прости, что я смеялась над тобой… но просто… как-то это…
Странно… на смертном одре флиртовать…

Стас: Какой там флирт…

Кэт (садится на его каталку): И я не знала… как обратить вниманье на себя…
Ты ж знаешь, как влечение бездумно… каким оно контрастным может быть…
На все идя лишь только, чтобы… внимание привлечь… взор сердца обратить…
Своей добиться цели… сейчас… когда осталось нам не так уж много…
Я чувствую сколь близок час… разлуки вечной… не будем тратить время, Стас…
Позволь, хотя б поцеловать тебя… к тебе позволь мне прикоснуться…

Кати его целует, прижимается к нему, и все ее дальнейшие действия подразумевают переход к соитию, Стас прижимает ее к себе, целует, и у них вроде как что-то начинается… как вдруг Кэт смеется громко и раскатисто, залазает на него сверху, закуривает.

Кэт (своим обычным насмешливым тоном):
Ну а теперь представь себе, что мы… ты понимаешь… у нас секс…
И вдруг жена твоя заходит… из больницы… сказали ей, что сыну стало хуже…
Что он умрет… все кончено… и ваш Егор умрет!
Представь как в тот момент ей плохо… и вдруг ты… Ты, ты!
Ее надежда и опора… ее любовь, ты - муж, отец… ты в этот миг – последнее…
Что у нее осталось… и ты, поддавшись на зов похоти…
С какой-то девкой… Стас… ты кувыркаешься в постели вашей…
В той самой, где с женой вы вместе были, в которой вы любили…
И по ночам украдкой плакали над сыном… над страшною его судьбой…
Над вашей страшною судьбой… вы вместе… вы страдали и любили и вдруг ты…
Ха-ха-ха… представь, как хорошо ей будет в этот миг!

Стас: Что ты несешь, больная? Одумайся! (пытается скинуть ее с себя)

Кэт (жестко, по-прежнему сидя на нем): Заткнись!
А что, ведь неприятно… на миг себе представить даже, да?
А испытать? Ты чувствуешь, как больно… ей будет в этот миг? Ты чувствуешь ее?
И ты тому причина! Ты, ты, ты, ты!!! Ты сделал это, Стас! Любимый человек.
И как ты думаешь, возможно ли исправить этот миг? Быть может извиниться или что?
Нет, Стасик, эта боль ей на всю жизнь! На всю ее сознательную жизнь…
И ты об этом знаешь… и ничего не можешь сделать… НИ-ЧЕ-ГО… вот это ад. Он самый!

Стас (скидывает ее): Тебе лечиться надо, дура!

Кэт: Поздно!
У нас у всех один диагноз – и, увы, он окончательно неизлечим!

Стас: Себя послушай! Что ты мелешь? Причем здесь я, жена моя и… ад?
Да что, вообще ты можешь знать?

Кэт: Когда ты знаешь, как должно быть… когда ты чувствуешь чужую боль…
Которой ты вина… и ничего не можешь сделать в искупленье…
Когда непоправимо то, что постоянно… тебе напоминает о себе…
Съедает твою душу… ежесекундно в мыслях, в сердце у тебя…
Когда тягучей болью ноет разум… от безысходности свершенного
Тогда… ты знаешь что такое ад… а если время ему годы и века…
Тогда он самый настоящий…

Алена: Мурашек рой… от слов твоих…
Так, если вдуматься, то много… чего на ум приходит… 
Судьи кто? Где грань? Меж тем, что нам естественной навеяно природой…
Что было ей задумано во благо, для поддержанья…
Слабого живого существа… и тем, что есть та высшая мораль,
Во имя коей… мы совершенствуем мятежный свой несчастный дух…

Кэт: Какая грань? Придумали себе… понятья, термины…
Весь мир закрыли в рамках… и рода разного ограниченьях…
Нет грани! Нет ее! Забудь! Все то, что общество тебе диктует –
То коллективный бред без смысла и зерна… что книги пишут –
То лишь позиция ее создателя… ничем тебе не гарантирующего
Суть вещей…  друзья, родители – они свой мир тебе диктуют…
С таким напором только потому, чтоб оправдать свою позицию… не более того…
А мнение твое – иллюзия пустая… робкая попытка… объять…
Все то, что быть объятым быть не может… где грани? Где мораль?
Их нет! И быть не может никогда.

Алена: По-моему, ты не в себе… как быть не может то, что было ориентиром…
Для всех людей… для поколений прошлых лет… для тех, кто жил, живет и будет жить…
Ведь если не мораль, то что хранит гармонию существованья?
На что ровняться мне? Я в шоке… я запуталась… быть мертвой очень нелегко…

Кэт: Дитя! Признать какую-то мораль – по сути означает… принять ту форму ощущенья,
Которая удобна… тому, кто навязать тебе пытается ее…
Но ты не он… ты не она и даже не они… Ты – ты! И это бесподобно!
Твоя мораль лишь та, что позволяет тебе конкретно полюбить ту жизнь…
И тех людей… и то существованье, в которое ты временно… погружена!
И чувствовать себя при этом больше, чем комфортно…
Все остальное – суета… то от лукавого… как говорится… (улыбается)

Стас: Какая чушь… ты посмотри - ее ведь явно забавляет твоя наивность…
И она… моментом пользуясь… тебе… навяливает свой подход…
За истину его изображая… (передразнивая) Мораль одна… она – твоя…
Но если было б так – зачем тогда в единство нравственное всем объединяться…
Одну на всех мораль творя… единый нравственный закон…

Кэт (меланхолично): Не любит стадо ту овцу, которая не пожелает стричься…
Найдя в себе те силы, что нужны, чтоб дать отпор назойливому пастуху…

Стас: Да не гони, подруга! Тут, видать, все дело в том, что чьей-то…
(иронично) Вполне естественной, сугубо личной и неповторимой точке зрения…
О, ужас! Позволительно… другую жизнь уничтожать…
И вот как раз чтоб избежать… таких вот спорных разногласий…
Придумали… и приняли одну мораль… направленную только на добро…
И сохраненье… всего прекрасного, что может хоть чуть-чуть…
Улучшить жизнь другого и других… (к Кэт победоносно) что скажете, коллега?

Кэт: О, как Вы правы, командор…
Однако же, увы… и самый лучший, самый искренний призыв…
Направленный на благо, на добро, на чудеса, и свет, и радость…
Внезапно может обернуться… призывом к мерзким истязаньям…
И содомическим забавам, если… возвышенный призыв сей может даровать…
И власть, и деньги, да и просто выход… для оправданья жизни чьей-то…
Столь ограниченной, сколь злобной и нелепой… сколько типов!
Вот так, мой мертвый дерзновенный друг!

Стас: Тебя послушать так мораль придумали за тем,
Чтоб свою глупость насадить вокруг… и правила приличия,
И прочие моменты культурного взаимодействия людей
Имеют в корне свой напрасный смысл? Философы, страдальцы
И признанные жизни учителя… их труд впустую сдерживает то,
Что быть естественным должно? Я поражен!
И даже смерть не учит вас нисколько ничему…

Кэт: Ну-ну… ямщик, оставь коней – они безумны!
Скажи мне, Стас…а если книгу умную… вдруг прочитает глупый человек…
То станет книга от того глупее? Иль если фильм хороший вдруг посмотрит…
Человек плохой, то станет фильм от этого плохим?…

Стас: Я не пойму к чему…

Кэт: А вот к тому, голубчик… что бед всех корень зла вот здесь…
(показывает себе в голову) В башке любого человека…
Одним Бог дал достаточно свободный здравый ум… чтоб
Объективно и свободно столь многогранный мир воспринимать…
Им правила нужны лишь для того, чтобы обозначить путь… которым
Большинство идет, а как распорядиться ими – сам это знает человек…
А вот другим, таким как ты… которые боятся… принять решение свое…
Которым страшно за свой выбор ответственность взять на себя…
Свои мечты, желания, поступки вверяют они в волю остальных…
Вокруг не видя ничего… за исключением того, чего их с детства выучили видеть…
Для них прописанные правила пути есть жизни непреложенный закон!
Им слепо следуют они… их свято охраняя…
И если из округи кто-то вдруг от правил отступает хоть на йоту, то тогда…
Он для болванов злейший враг! И знаешь почему? Да потому что
Поведением своим… символизирует ущербность их… твою ущербность лично…

Алена: Вот это да…. Рукоплескаю стоя… да здравствует стремленье к истине…
Шампанского! Ура!

Стас: Какая истина? Да это лишь ее сужденье… Ха-ха… вещунья, бля!
А я считаю - моя правда… и кто докажет мне иное? Аргументы!

Кэт: Имею я сказать, что невозможно… тому кто заблуждается…
По глупости своей врожденной… сказать, что он не прав и это доказать…
Не может… дурак признать, что он дурак… ведь в этом случае он либо обозлится…
На остальных… и тупо им возьмется мстить… ну или, в крайнем случае…
Наложит руки на себя… ни злой дурак, ни суицидник ну никак…
Не отвечают устремленьям жизни…

+ СЦЕНА 6 +

Ввозят еще одну каталку, на ней мальчик в нарядном костюме с праздничным колпаком на голове.

Кэт: Вот это гость…

Алена: Совсем еще ребенок…

Елизавета: О, Господи, так рано… горе… горе…

Кэт: Эй, мальчик… эй, приди в себя… очнись!

Макс (открывает глаза, удивленно всматривается): Ого… вот так сюрприз…
(приподнимается, оглядывается) Какие странные костюмы… а, понял…
Спорим, что вы боги?

Стас: Какие еще боги?

Макс: Ха-ха! Конечно боги…

Кэт: Откуда знать тебе… что здесь к чему… и… даже если так…
(совершенно недоуменно) Чему ты радуешься, мальчик?

Макс: Я просто вас никак не ожидал… ко многому готовился, но… чтобы так…
Вот мама… молодец! (хлопает в ладоши)

Все в недоумении.

Алена: О чем ты? Я совсем не понимаю…

Макс: Ты смешная… ты… Афродита… да? Я Макс!

Алена: Я… нет… я…

Макс: Гера? Не похожа… (Стасу) А ты конечно Зевс?

Стас (радостно): Ну да, он самый! Можно просто Стас.

Алена: Катюш, ты че молчишь? Кому как не тебе…

Кэт: А что? Есть версия, что человек, когда…
Сюда короче попадает, то видит он все в свете том,
В каком его при жизни вера наставляла… но…я не думаю, что он…
Всерьез в богов Олимпа верил… таких нет сект…
Быть может, он смеется… потешается над нами?

Алена: В такой момент? В такие годы?
Каким же надо оптимистом быть, чтоб в час ухода…
Уже над мертвыми шутить… какая вера в Бога…

Макс: Ха-ха! Какие вы забавные… я знал, что мама в этот раз…
Придумает особенное что-то… (кричит) браво, мам!
А то все клоуны, пираты… человек-паук… как маленькому…
А ведь мне сегодня… уже… представьте 8 лет… да-да…
А где все гости? Попрятались?

Стас: Ага, все разом… вернутся послезавтра… проводить…

Макс: А торт? Когда он будет?

Стас: На поминках…

Кэт: Заткнись! Ой… то есть помолчи! Он шутит… глупый Зевс,
А ты… ты - молодец… как здорово… так сразу нас узнал…

Макс: Еще бы… историю я с детства обожаю…
А Грецию… вообще боготворю… мне мама… столько книг купила…
Про ее прошлое… в картинках… фильмы… мультики…
А мифы… боги, люди… приключенья… читал я очень много их…
О древней Греции мы много знаем… мама тоже… ее вдруг полюбила…

Кэт: Я - Афина… а она (на Алену)… конечно Афродита… красивая богиня!

Елизавета: Максим, я Гера! А это (на Стаса) дядя Зевс.
Ты только нас не бойся… ладно?

Макс: Вот это да! Как интересно!
(наигранно серьезно) А что вы мне подарите о, Боги?

Кэт: Таинственный и древний ритуал…

Макс: Ух ты! А где ж друзья мои? Давайте позовем их…
Им тоже это будет очень интересно…

Стас: Они все вышли покурить…

Макс: Ха-ха! Они не курят…

Елизавета: А как же ты попал сюда? Как так случилось? Помнишь?

Макс: Ага… точнее нет… ты знаешь, я не помню… сначала мы играли…
Много… дружно… потом вдруг больно стало… тут… (показывает на сердце)
И я уснул… (с легкой долей тревоги) когда проснулся… вдруг… еху…
(наигранно радостно, но по-прежнему с долей тревоги) Такой сюрприз…

Алена: Теперь игра!

Макс: Ура!

Кэт: Есть в Греции древнейший ритуал… скажи мне, Макс, какую песню любишь…
Ты больше остальных?

Макс: Пожалуй песенку про капитана… ну эту… капитан… капитан… улыбнитесь…

Кэт: Отлично… знаешь, говорят, что песня та, которую ты любишь…
То песня сердца твоего… она несет и счастье и удачу…
А для того, чтобы сбылась… твоя счастливая судьба… должны спеть эту песню звери…
Священные животные Олимпа…

Макс: Но где ж мы их возьмем?

Кэт: А ты вокруг взгляни… мы – Боги… мы можем превратиться…
Во что угодно… даже и в зверей… да это ж на раз-два! Смешной какой!
Итак, я кошка… Гера – милая собачка… Афродита – хрюшка…
А Стас… пожалуй ослик…

Макс: Ха-ха-ха! Зевс - ослик…

Стас: Ну-ну посмейся… посмеемся мы потом все вместе… чуть попозже…

Кэт: Сейчас… пусть каждый зверь… своим звериным голосом… со мною в унисон…
Споет тебе… твою морскую песню! Готовы? Начали!

Все начинают петь песенку про капитана, похрюкивая, мяукая, гавкая и громче всех радостно старается Стас, который поет как «ослик» с полной артистической выкладкой, бросая выразительные взгляды в сторону Макса.

Макс: Ха-ха-ха! Вот это весело! Как с вами хорошо…
Давайте в следующий мой день рожденья… вы тоже приходите, боги…

Стас: Боюсь, что мама запретит…

Макс: Да что ты, Зевс! Ах, если бы ты только ее знал…
Она такая добрая… она меня так любит… мама… мамочка моя…
(опять проступает тревога) Ну ладно, мне пора к гостям…

Алена: Нет, нет, Максим, постой…

Кэт: Нам нужно кое что тебе сказать…

Макс: И что же?

Молчание.

Макс (тревога нарастает): Что сказать?

Молчание.

Алена (наигранно весело): Что мы еще не спели тебе песню… ну как же, песня…
День рожденья ведь…

Макс (облегченно): Конечно, песня…

Алена: Итак, все вместе, боги… (на мотив «Happy Birthday») С днем рожденья тебя…
С днем рожденья тебя… с днем рожденья, дорогой Максимка…. с днем рожденья тебя…

Пауза.
Потом начинают петь сначала…
Настороженно, вразброд, потом все эмоциональней и эмоциональней,
под конец с каким-то радостным отчаянием.
В конце песни все хлопают в ладоши. Максим счастливо улыбается.

Елизавета: А что же, Макс, тебе сегодня подарили?

Макс: Друзья – машины, пазлы… бабушка и дедушка – железную дорогу…
А мама… управляемый корабль… большой красивый… ну как настоящий…
Да я сейчас его вам покажу… так, где мои подарки?

Елизавета: Их пока убрали…

Кэт: А почему корабль?

Макс: О, это моя главная мечта… когда я вырасту… я стану капитаном…
Я столько книг читал про них и фильмы… как это здорово…
В моря и океаны… сквозь бури, ураганы…
Соленый ветер с брызгами в лицо… и форма… кортик…
Мы с мамой столько раз на море… ездили… на корабли смотрели…
Я даже научился… узлы вязать морские… знаю все названья…
Мне главное сейчас учиться хорошо… исправить тройку по литературе…
А то вдруг в четверти… получится четыре… а мне нельзя…
Только пятерки… и быть должная медаль… серебряная или золотая…
Так легче будет поступить в морское… мы все уже узнали…
А как вы думаете, боги… нет, правда, выйдет из меня… отважный настоящий капитан?

Алена: Уверена, что да…

Макс: Ты правда в меня веришь, Афродита?

Алена (с паузой): Да… верю… из тебя получится отличный капитан!

Макс (воодушевленно): Представьте же себе… сегодня мы выходим в путь…
Допустим, в тихий океан… прощайте близкие, друзья… мне предстоит…
Большое приключенье… через неделю на экваторе… потом… туда-сюда…
И берега Бразилии, Австралии… здесь Африка… а если повезет…
То Антарктиду тоже посетим… (уверенно) конечно посетим…
Во что бы то ни стало… сквозь льды и холода… идет корабль… мой корабль…
Мы боремся с невзгодами… какие города, какие страны, люди…
Я так хочу увидеть мир… какой огромный он, какой красивый…
Я напишу про каждую страну, про каждый уголок… и пусть читают мои книги…
И радуются, что вокруг все это есть… и все это легко увидеть, побывать там…
Чуть-чуть желания, усилия и вот… ты там, где только пожелаешь…
Вы обо мне еще услышите о, Боги, я покажу вам нашу жизнь…
Во всей ее красе, во всем величии… мне так не терпится скорее доучиться…
Так нелегко сидеть на одном месте… когда вокруг такие чудеса…
Я так хочу в Индийский океан… представьте Индия… Египет…
Я там буду… я обязательно закончу школу хорошо…
Я заведу большой фотоальбом… и буду собирать в него…
Красивые пейзажи… со всей планеты… представляете…
И всем друзьям я сувениры привезу… я расскажу им как прекрасен мир…
Как много в нем чудесного… и сколько… вокруг всего хорошего… повсюду.

Вдруг все резко ложатся. Заходят санитары.

Санитар:  Давай его на вскрытие… ****ец, не ночь, а черти что…
За жалкие копейки тут приходится е*ашить… проклятая работа… (харкает на пол)

Каталку с Максимом увозят. Тишина.


+ СЦЕНА 7 +

Елизавета (мечтательно): …в далекие края… а я… ни разу так и не была…
Там, за границей… да и страну не видела… работа… дом… ах да… давно еще…
Я в детстве маленькой была на Черном море… с родителями… после все…
Не удалось ни разу вырваться… все быт, семья… детей сначала поднимали…   
Потом ремонт в квартире… дети выросли, женились… внуки… все думали потом…
Успеем… а потом куда уж… стары стали… не до путешествий…
Деньги на лекарства… мужа схоронила… и по инерции…. жизнь доживала…
В городе своем… всю жизнь так… всю сознательную жизнь…

Алена: Неужто и в Москве ни разу ни была? На Красной площади…
Да ладно, Лиз…

Елизавета: Нет… не была… все некогда…
Всю жизнь мечтала побывать в лесу… пройтись тропинками…
Послушать птиц… деревья… звери… вдохнуть чистейший воздух…
Какой там воздух должен быть… какая атмосфера… все думала успею…
Я прожила почти что 70… и никогда… ни разу… в жизни не была…
В лесу…

Стас (закуривает): А я так и не прыгнул с парашютом… мечтал еще мальчишкой:
Вырасту и прыгну… у нас есть в городе… аэродром…
Всего лишь тыщи две и прыгай… каких-то пару тысяч за мечту…
Все было – деньги и желанье… все в твоих руках!
Но некогда… порою думал: завтра к черту все - пойду и прыгну…
Но наступало завтра, вновь… очередная ерунда… меня от мысли отвлекала…
И так все время… каждый раз… так и не прыгнул… казалось бы ведь мелочь…
Но не довелось… ради чего же жить, когда мечтам нет времени, нет места…
Ради чего?

Кэт: Мы думаем: все завтра, завтра… мы знаем – смертен человек…
И есть всему предел… но почему-то мним высокопарно, что смерть – удел других…
Чужая неудача… а мы… как и положено… в седых годах тихонько отойдем…
(ухмыляется) С чего бы вдруг? С чего такая честь? Да через час нас может сбить авто…
Которому плевать на наше самомненье… и все!
(флегматично) Очередная… «чужая неудача»… (пауза)
(закуривает) Мне нравился один парнишка, мы дружили… и как-то закрутилось вдруг…
Я полюбила… впервые полюбила… сильно, страстно… но…
Продолжали мы дружить… я не решалась… ему открыться… я боялась…
Боялась, если он узнает… то на нашей дружбе… крест придется ставить…
Я этого позволить не могла… за несколько… до смерти…
Он вдруг, волнуясь сильно, мне признался… что… любит… меня он любит…
Вот уж много лет меня он любит… больше всех на свете…
Но не говорил… боялся… что я перестану с ним дружить…
Ха-ха-ха! За 8 дней до смерти… как нелепо… как глупо вышло все…
Жестоко я ошиблась… безвозвратно… и непоправимо… дура! Ален?

Алена: Латинская Америка… меня всегда интриговала… эта страна…
И темпераментная речь их, на эмоциях, на нерве… испанский…
Это тот язык, который я хотела знать… мечтала побывать на Кубе, в Аргентине…
И там, в тех жгучих городах… непринужденно с жителями поболтать…
И им самим о нашей жизни рассказать… попробовать их блюда, танцы… 
Проникнуться их легким… жизнерадостным менталитетом…
В Кастилье побывать… в Перу… с Кириллом мы дурачились в сомбреро…
Сигары… ром… Хэмингуэй… под легкое фламенко…
И я мечтала показать ему однажды… старинные испанские провинции…
Он любит Кастаньеду… я хотела… ему те земли показать… где был сам Карлос…
Как же я хотела узнать этот язык… я даже... на курсы записалась…
Слишком поздно… подумать только… завтра… завтра!... мой первый там урок…
Мой первый шаг к мечте…на свадебное путешествие ждала нас Куба…

Елизавета: Как белка в колесе… всю жизнь… то медленно, то быстро…
Кружила колесо на месте… с каким должно быть удивленьем… на меня смотрели…
Другие белки… свободные… живущие, парящие в ветвях тенистых…
Не знающие стен и прутьев… которым не дано понять… как можно добровольно…
Пустое колесо… на вольные просторы леса променять… а главное – зачем?

Стас: Ну что за глупости, Елизавета…
Пусть этим двум еще простительны такие рассужденья…
Им не сподобилось познать… всю радость от родительской любви, но мы…
Мы знаем… что за счастье… всю жизнь свою в алтарь детей безропотно сложить… 
Мы знаем цену и улыбки детской, и первых слов, тех первых «папа»… «мама»…
(продолжает в сильном волнении) И это колесо, которое ругаешь ты…
Оно -  для них… его мы крутим, чтобы глядя на него… детишки наши…
Знали… какая жизнь без горя и тревог… чтоб видели заботу нашу…
Чувствовали… как же мы их любим… зачем же жить еще как не для них? А ты…

Елизавета (размышляя): И я так раньше думала… сейчас…
Мне кажется, что я немного заблуждалась… не все так просто, Стас…

Стас: Да как же? Что ты? Построить дом… плевать на дерево…
Да сына вырастить… быть может и звучит банально…
Но сути это не меняет… особенно о сыне… мы для того и рождены…
Чтоб род продолжить… жизнь дать дальше… и передать свою частичку…

Елизавета: Да, передать… вот именно, что передать… какая-то нелепая…
Тебе не кажется… абсурдная, о, Бог мой, эстафета жизни…
Рождаемся, передаем, уходим… и так каждый… финиш где? Каков он?
В чем его природа? Мне кажется, рождение… не в нем… суть нашей жизни…
Бесспорно… оно важно, нужно… но цель не в нем… оно лишь следствие…

Стас: Но, если не для продолженья рода… зачем все это? А? Зачем?

Елизавета: Да нет, плодиться мы должны… для этого и тело сделано как надо…
Но ведь от плоти только плоть… а дух… для духа что? Ты понимаешь, Стас…
Ведь через месяц-два мои останки будут… грустно мне представить…
А дух-то вот он… через него с тобою говорю… и нет ему ни сроков, ни пределов…

Стас: Ну это мы еще посмотрим…

Елизавета: Позволь, я все ж закончу… да, с рождением детей нам кажется – довольно!
Задачу выполнили и теперь… для них лишь только жить и ими… но, оглянись!
Их рядом нет… ты сам с собой… выходит… дети не приоритетны… нет, нет…
Они лишь следствие, вмененное тебе творцом…

Кэт: Обитель для другой души…

Елизавета: …любить их – да! Им помогать – конечно!
Все делать, что возможно – да, да, да! И плоть и дух созвучны им…
Но нужно ли, влезая в колесо… крутить его бездумно и тогда…
Когда оно не нужно им… когда у них свое уж колесо…
Не время ли тогда остановиться… и возвратиться в лес…
Вновь взор к своей природе обратить…

Стас: А внуки? Помощь молодой семье… как можно их оставить…
Одумайся, о чем ты… что ты?

Кэт: О, как же ты непобедим… какой упертый тугодум!

Елизавета: Не надо так, Катюш… зачем? Прости ее… я поясню…
Родив детей, подняв их, воспитав… мы привыкаем жить в одной поре…
Когда же дети сами начинают строить жизнь… мы по инерции живем все так же…
Будто… все так же им лет пять-шесть-семь … но это же не так…
Мы продолжаем диктовать свои порядки, пытаясь компенсировать…
Нехватку к нам внимания… себя мы утешаем - в этом смысл жизни…
Себя обманываем мы… нет в этом смысла! Нет…
Когда детей подняли, когда у них все хорошо…
Тогда пришла пора к себе вернуться… настало время вспомнить кто ты…
Но как мы боязливы, как ленивы… привыкши жить детьми…
Десятки лет мы не хотим менять свой образ жизни…
Боимся перемен, мы ленимся… на этот раз… уже ответственность взять за себя…
Боязнь и лень заботой прикрывая… мы лжем себе…
Мы лезем в колесо, в котором нет уже нужды… пытаясь возвратить необратимое…
И сердимся, и негодуем, что… никто не видит наше колесо…

Алена: С чего это вдруг… сейчас ты только это поняла… а что же раньше?

Елизавета: Мне кажется – чем больше тело по привычке… свой век живет…
Тем больше… над духом власть оно имеет… особо если слабый дух… как у меня…
Да, я боялась принимать решение, брать обязательства… идти вразрез теченья…
Все мысли и дела на быт… были устремлены… какое ж там движенье…
Так, привычка… в оковах дух… душа моя… молчала… а если были вдруг мечты…
Желания… то тело ленью… тревогой нового… их тут же усмиряло…
Да, это здесь… теперь… когда мои останки не есть я… тогда и дух воспрял…
Но поздно… поздно… поздно… (долгая пауза) поздно…

Кэт: Из года в год мы так живем и думаем, что я… вон то, что в зеркале отражено…
Себя воспринимаем только тем, что видим… чувство заглушив…
То самое, которое кричит… вопит буквально – ты другой…
Твой голос внутренний… тебя, он никогда не подведет… но нет, все глухо…
(на манер олигофрена) Я вон то, что вижу, ощущаю… я на фотографии… вот здесь!
Но ведь… с такой же логикой… свою рубашку можно… называть собой…
И равно как красивая рубашка… власть может обрести над нами…
Понуждая… сменять одну рубаху за другой… лелея мысль о красоте…
К которой никогда не подступится… так точно тело…
Капризная слепая плоть… душою властно помыкает…
Но если на секунду… на одну секунду… вообразить, что я – то я…
А тело – лишь моя рубашка… все станет на свои места! Все прояснится разом…

Стас: Такие случаи зовут шизофренией… когда в тебе вас уже двое…
Но в случае моем… не предусмотрено, чтоб сын… когда-нибудь встал на ноги…
Всю жизнь… всю мою жизнь… ему я посвятил… ни на секунду о себе не вспомнив…
И в колесе моем нуждался он… не для забавы, но для жизни… вот в чем разница…
Вот в этом жизнь… всего лишь один опыт… чей-то опыт… к чертям снесет…
Все ваши рассужденья… грубейший реализм сметет красивые слова…

Елизавета: Господь тебя вознаградит…

Стас: С меня довольно… его наград… спасибо, что я здесь… (с сарказмом) я счастлив…
Видать, плохая была белка… неформат…


= БЭК =

Слышатся голоса как из телевизора (на записи). На заднем фоне какая-то отдаленная музыка как в курортном кафе.

Голос Стаса (смеется): … аха-ха-ха! А давай еще раз?!
Женский голос (кокетливо): Да нет, Стас, хорош! Мы и так с тобой довольно натанцевались
Голос Стаса: А я хочу еще, еще! С тобой всю ночь, здесь, в нашей таверне, под этими звездами и с этими музыкантами. Обещай мне, что мы частенько будем здесь бывать. И не только летом, а всегда когда только захотим. Это же не сложно! Обещай мне, обещай! Ну, куколка!
Женский голос (так же игриво): Ну не знаю…
Голос Стаса: Что, что? Ну держись! Защекочу! Кому то сейчас ой как попадет.
Женский голос (радостно захлебываясь): … ха-ха-ха, нет, Стас, только не это, ха-ха-ха, оставь меня, ха-ха-ха, хорошо, хорошо, я согласна! Я согласна! Слышишь, дурачок? Ха-ха-ха.
Голос Стаса: Ну вот и славно. Надеюсь, в следующий раз мы приедем уже не одни…
Женский голос: Конечно. Я обещаю тебе, мой танцор диско.

Резкая тишина. Пауза.

Тот же женский голос, только с хрипотой и грустью: Стас… почему? Зачем ты так со мною?

КОНЕЦ БЭКа.

Елизавета: Пути Господни неисповедимы…

Алена (начинает тихо, но эмоции овладевают):
Господи, воззвав к тебе, услышь меня, Господи… я раньше не молилась…
Но почему так, Господи? Скажи, здесь почему я, Господи? Скажи, прошу тебя…
Нам непонятна твоя воля, Боже… мы здесь, но кто мы? Ты посмотри…
Стас, Катя... мы молоды, о, Господи… у Стаса есть ребенок…
Почему, Господи? Вокруг… столько зверей живет…
Убийц, насильников, алкашей конченных… неужели ты не видишь, Господи?
Почему они живут долго…. и живя долго, продолжают мучить окружающих…
Близких им людей… почему они творят зло безнаказанно…. уверенно…
С извращенным удовольствием, уничтожая все вокруг, Господи…
И им хорошо… им здорово! Они чувствуют себя… о-ху-енно! Прости, Боже…
А мы… мы… мы хуже их? Мы… да, мы не праведники… не святые…
Но, как же, Господи… мы любили этот мир… людей… мы любили жизнь…
Как могли любили… мы… пусть и не так много, но делали добро… за что же, Господи…
Ты призвал нас, едва дав жизнь… а Стас? Да разве здесь тебе нужнее он, чем сыну?
Как так скажи мне, Господи… ответь мне… заклинаю… прошу, молю, о, Господи…
Наверно мы чего-то здесь не понимаем, но что понять возможно, когда жизнь…
Она прекрасна… столько наших… родных людей… дел не свершенных…
Я ничего не понимаю… нет, не оставь меня… (сотрясается в рыданиях) прошу…

Занавес.

АКТ II

+ СЦЕНА 1 +

Дома у Алены. На тумбе ее портрет в рамке с лентой.
Сидят ее родители, рядом с ними фигуры в темном (без лиц, в капюшонах) – знакомые.
У стены два-три венка. Зеркало, завешанное тканью, горят свечи, тишина, всхлипы матери.

Марина: Который час, Олег?

Олег: Два по полуночи…

Марина: Какой кошмарный день… один всего лишь день…
Забрал собой… всю мою жизнь… зачем остались мы…
Что толку жить с сознанием того, что больше никогда…
Подумать только, НИ-КОГ-ДА… мы не услышим больше ее голос…
Ее песни… она не позвонит, не спросит «что на ужин брать?» (плачет)
Мне кажется по-прежнему, что это только сон… что это не со мною…
Как это страшно и как больно… чтоб быть на самом деле…
Прошу тебя ну сделай что-нибудь… спаси ее, Олежек… ты же можешь…

Олег: Венки так быстро привезли… спасибо, Толик… (фигура кивает)
Послушай… Марин… может пойдешь приляжешь… завтра…
Нам предстоит еще сложнее день… быть может, отдохнешь…
Хоть несколько часов…

Марина: Да как могу я спать… как отдохнуть… когда она одна там…
(плачет) Когда Алена в морге… ты говоришь мне - отдохнуть?
Как спать могу я, зная, что она… со мною спит, но с разницей лишь той…
Что завтра у меня начнется новый день, продолжится вся жизнь…
А ей спать суждено навечно… она уж не проснется никогда…
Чем лучше я ее? Я – мать, ее родившая, жизнь подарившая, как я могу…
Как смею я жить дальше, если… ее не сберегла… (плачет)
Я знаю… Богом я наказана за то, что матерью была плохой…
Ему виднее… что ж, я поняла… чуть потерпи, Аленушка… я скоро…
Я скоро, доченька… как прежде… мама рядом будет…

Олег: Что ты несешь? Какого черта… иди, поспи чуть-чуть… иди, приляг…
Себя не мучай… ох, женщины, как любите страдать… не ей там – здесь…
Ты нам нужна… пойдем, я помогу тебе…

Марина (с остервенением):
А что, Олег? Я в чем-то не права? Нет, ты скажи… какими были мы…
Любили мы ее? Любили! Но вспомни… постоянно на работе…
Деньги, деньги, деньги… конечно, для нее все! Во имя ее жизни!
Во имя блага нашего… для нашей же семьи… на что ровнялись мы?
Какие, вспомни, выбрали мы ориентиры… на первом месте – дело,
Остальное как-нибудь… все было у нее – машина, деньги, шмотки…
Путевки на каникулы, моря… друзья и вечеринки… было все…
За исключением одной ничтожной ерунды… за исключением родителей…
А где же были мы, Олег? На совещании… переговорах… зачем нам дочь?
Ведь счастливы мы были, что с делами идет все гладко…
Вот Бог забрал ее… мол, продолжайте… творите капитал… вы этого хотели?

Олег: Марин, Мариночка… прошу, пойдем ты отдохнешь…

Марина (начинает смеяться, истерика):
Ведь мы же, этого хотели? Олег! Какой у нас шикарный дом… машина…
А в банке… бесподобный счет… мы счастливы, Олежек…
Денег – тьма… поехали, дружище, в ресторан! Шампанского, шампанского…
У нас ведь все по красоте… но почему же ты… со мною не смеешься?...
(затихает, злобно) Я знаю почему… я знаю… и Он об этом знает… и она…
Она теперь возле него… они все знают… как дальше жить с подобным грузом?
Когда все знают… ведь от них… не спрячешься нигде… они с тобою всюду…
Вечно… а, нет… не вечно… лишь до той поры… пока ты дышишь…
Пока ты здесь, внизу… средь остальных… со всеми наравне…
А там… им можно будет объяснить… все рассказать… быть может, оправдаться…
Да ты не бойся, не сейчас… (мстительно) свое я отстрадаю… проживу так долго,
Сколько хочет он… мой крест, то дочь моя… и я его осилю…
Так надо значит… справлюсь я… Аленушка… (плачет)

Олег: Так лучше… уверен, если бы сейчас она тебя услышала…
Твоим решением гордилась бы… ах, доча, доча… как рано, как нелепо… Толик!
Налей… давайте помянем…

Наливают всем по стаканам.

Олег: Алена, доченька, земля пусть будет тебе пухом…

Марина: Царствие небесное…

Заходят Алена и Кэт.
Родители беззвучно о чем-то разговаривают между собой
(само собой, девушек никто не видит)...

Алена: А вот он… зал наш… любимый мой диван…
Так, мама, папа… где же ты, Кирюш… Кирилл!...
Любимые мои… (обходит их сзади и, приобняв каждого, целует)

Кэт: Уютная квартира… м-да, эти венки… красивые, но…
Все ж, боюсь, такого дома нет на свете, который бы украсили венки…
Какие б ни были они по роскоши и обрамленью…

Алена (подходит к фото, берет его в руки): М-м-м... не самое удачное мое…
Мамуль, а где же то… когда в Одессу ездили? Оно получше… мам?

Кэт: Не слышат… им не до тебя… у них сейчас есть образы…
Действительно достойные внимания… им есть о ком поплакать, поскорбить…
Какое дело до тебя им, когда они… одни остались… здесь… они…

Алена: Не надо, Кать… им жаль меня… взгляни, как они плачут…

Кэт: Да? А что тебя жалеть?

Алена: Как что? Я умерла… ты слышишь это слово? Как много в нем…
Скопилось за века…

Кэт: Эх, что выходит… если ты для них мертва в том смысле, что…
Со смертью обрела конец не только тела, но и духа… значит…
Ты чувствовать не можешь ничего… ведь нет уж ничего… так что жалеть?
А если вера им дает сюжет, что тело умерло, а ты сейчас на небесах,
То снова нестыковка… ведь ты сейчас у Господа… суд прожитого…
А известно… что добр Бог и справедлив и значит… рассудит все как надо…
По делам твоим… ведь ты была хорошей… что жалеть?

Алена: Ага, жалеть не надо если праведником был… а если девушка…
Из современной бурной жизни… подверженная искушениям, что тогда?
Тогда же в ад! И что, не жаль меня?

Кэт: Но если так жила, то в чем проблема? Сегодня в ад иль через 10 лет…
Мы изначально все в аду, всю жизнь свою, но кто-то… находит силы…
Показать, что рай – не выдумка блаженных… а кто-то в нем живет…
Вполне комфортно… годы и десятки лет… иной не зная доли…
Доли не желая… родители – не исключенье… ты живешь, как было ими заповедано…
И значит… они с тобой соединятся… когда бы не пришел черед…
Чего жалеть-то? Время скоротечно… но ждать, пока пройдет то время…
Для них конечно мука… вот и плачут… над собой, подруга…

Алена: Да ну тебя… ничем тебя не тронешь…

Мать и отец замолкают, каждый задумавшись о своем.
Алена садится рядом с мамой, целует ее и, положив голову ей на плечо, говорит.
 
Алена: Ах, мамочка, как много я хотела бы тебе… сказать… родной мой человечек…
Я так люблю тебя… о, ты бы только знала… как мало говорила я тебе, что
Значишь для меня ты, мой хороший…подругами с тобою почему-то мы не стали…
Почему? Не знаю… ты в делах… в подружках я, в друзьях…
А так хотелось иногда спросить тебя о чем-то… выслушать совет…
Частенько я бывала на распутье… но вот отвлечь тебя с какой-то…
Детской ерундой… я не могла себе позволить, мама… стеснялась что ли…
Иль боялась… слабости своей… ты знаешь, мамочка, я так хочу начать сначала…
Все это… нашу жизнь с тобой… поверь, совсем другой бы я была…
Меня б ты не узнала… любила бы тебя открыто, не таясь… болтали бы с тобой…
До поздней ночи… секретничали, обсуждая мужиков…
Как я хочу родиться заново… как много бы я сделала иначе…
Прости меня, мамуль… за то, что рано я ушла… так рано… кто бы знал… прости…
Быть может, я была плохая дочь… и если виновата в чем – простите, не со зла…
Мне жаль, что так произошло… навечно… будете в моем вы сердце…
Родные… с вами хорошо мне было… спасибо за ту жизнь, что вы мне подарили…
Благодарю вас… преклоняюсь перед вами… мам…

Марина (не мигая глядя перед собой, никого не замечая): Аленушка, Аленка…

Алена: Я с тобою… рядом…

Марина: Не сберегли тебя…

Алена: Не ваша в том вина… я знаю…

Марина: Я жизнь свою отдать готова… лишь бы… изменить… непоправимое…

Алена: Не надо, мама… жизнь – бесценна… наполни ее смыслом… а я рядом…

Марина: Зачем она мне… без тебя… что толку? Есть, работать, спать…

Алена: Мамуль, в тебе осталось столько нерастраченной любви… отдай ее другим…
Всем тем, кто в ней нуждается… отдай! Не жадничай…
Чем больше будешь отдавать, тем больше ее будет… в тебе, в других…
Любовь твоя же… наполнит жизнь твою тем счастьем…
Смыслом тем, который ты так тщетно ищешь…
Вокруг их столько… тех, кто обделен, лишен… главнейшей силы жизни…
Любви… ах, мамочка, услышь меня… прошу…

Марина: Я справлюсь, детка… непременно…

Алена: Я помогу… я буду рядом…

Марина: Мы чуть изменим жизнь… увидишь! Чтоб там, на небесах, могла бы ты…
Гордиться нами…

Алена: Да, да… у вас теперь надежный здесь… свой ангел-утешитель…
Теперь еще я ближе, чем была… весь путь ваш жизненный я окружу заботой…
И любовью… вас я сохраню… доверьтесь мне, родные… я не одна здесь…
Если что… помогут мне великие и мудрые… все те, кто раньше нас сюда ушел…
Тропу собою проложив… мы с вами… всюду…

Марина: Прости нас, если иногда… мы будем плакать от того, что любим…
Тебя мы любим, дочка… и скорбим, что нет возможности увидеть… и обнять…
Тебя… прости, но горе тяжело… разлука эта… непереносима…

Алена: Конечно, вы живые люди… и плакать так естественно… я понимаю…
Я знаю… время – лечит… пройдут недели, месяца, утихнет боль…
Мне дорого воспоминанье ваше… благодарна вам… за память и…
Я буду навещать вас в снах, советах… поддержу вас, лаской окружив…
Приятней мне, чтоб улыбались вы… ведь, если здесь вам будет хорошо,
То я лишь радостнее буду… за вас… я буду счастлива, что вы, родные…
Любимые и дорогие люди… здесь счастливы… что может быть отрадней
Для любого, кто искренне кого-то любит… ничего…
Пройдут года… я встречу вас… и снова будем вместе… одной семьей…
Прошу лишь – не творите зло… оно нас может разлучить… до встречи!
Мамочка… до встречи!

Марина: Покойся с миром, милая моя… аминь!

Мать и отец перешептываются. Мать плачет.
Кэт смотрит по сторонам. Алена сосредоточенно в сторону родителей.

Алена: Нет, я так не могу… ты знаешь, Кэт… наверно я останусь…

Кэт: А? В смысле? Здесь… зачем? Ты че?

Алена (садится на стул, продолжая смотреть на родителей): Я им нужна здесь…
Посмотри! Они страдают… им больно, тяжело… и я тому виной…
Всему тому, что происходит с ними… я причина… их дочь родная…
Любимая… я мучаю сердца их… да как можно? Любить и мучить…
Я останусь! Буду с ними рядом… им будет легче, будет хорошо…
Когда они узнают, что я дома… а ты… ты возвращайся без меня…

Кэт (тоже садится, закуривает от церковной свечки):
Как мило! О, как трогательно… но!
Как далеко от истины… меня… всегда интересует суть вещей…

Алена (возмущенно): Ты думаешь – я лгу? Ну-у-у, что ты… я… действительно люблю…
Свою семью… свой дом… я буду с ними…

Кэт: Ален?

Алена: Я все сказала.

Кэт: Аленушка?

Алена (резко): В конце концов, тебе какое дело? Ты мне никто, чтоб я…
Отчитывалась пред тобою… в чувствах… и поступках… ты – никто!
Иди… я остаюсь… и это окончательно… иди! Иди, прошу тебя!

Кэт (пытливо): Ален?

Пауза.

Кэт (облегченно): Алена…

Алена: Да, я хочу найти его… и что же? Когда же ты поймешь,
Что я люблю его… я так переживаю – где он… как он…
Мне больно, что не вижу я его… но чувствую… я чувствую… что ему плохо…
Сейчас… еще немного… я обживусь здесь… в новой роли…
Я научусь собой такою управлять, и обязательно его найду…
Я расскажу ему… он как никто другой меня поймет… он успокоится…
И все! Мы вместе будем дальше… пройдут года… и он умрет…
И вновь мы с ним тогда… продолжим жизнь… здесь… вместе…
Навсегда! Как здорово я все придумала… скажи?
Родители, Кирилл… мы вместе все преодолеем… ну скажи ты! Не молчи!

Кэт (хмуро курит, после паузы): Ой дура… боже мой, какая дура…

Алена: Я все решила… уходи! Оставь меня в покое… убирайся!

Кэт: Нет никуда я не пойду…

Алена: В конце концов…

Кэт: Заткнись! Дуреха… (сосредоточенно тушит окурок об уголок дивана)
Оставшись здесь… из состраданья к ним… ты станешь просто полтергейстом…
Застрянешь между двух миров из малодушия и глупости девчачьей…
Сейчас нельзя им… в жертву приносить себя… одумайся!
Они не знают что ты, кто ты, где ты… им жаль тебя, как человека…
Которого лишили жизни… они себя на твое место ставят…
И на секунду принимая твою участь… как свою…
От страха и тоски они страдают… себя в тебе лишь попросту жалея…
И смерть пугает их… и боль, и горечь от разлуки… все вкупе! Да.
Но ты же знаешь – это не конец! Ты видишь это! Чувствуешь, Алена!

Алена: Да, вижу, знаю… им-то что с того? Они не знают… как оставить…
Как их оставить здесь… наедине с собой и с этой болью?

Кэт: Как обычно! Все так поступают… и более того, должна ты поступить так!

Алена: Что?

Кэт: Ну если только ты действительно их любишь…

Алена: Ты же знаешь.

Кэт: Так осчастливь их! В самом деле.

Алена: При чем здесь счастье и оставить их в покое?

Кэт: Ты знаешь больше… ты уже мудрее… а значит между легкой радостью…
Но скоротечной… и той, что жертв потребует, но на века…
Ты сможешь выбор сделать нужный… ну сама подумай…
Оставшись с ними… им во снах являясь постоянно… блуждая в коридорах ночью…
Ты… сама застрянешь, как я говорила… и их ты не отпустишь от себя…
Вы так и будете: и вместе, и в разлуке… от этих действий…
Только сила жизненная истощится… а твоя… так и останется на месте…
И в чем здесь смысл? Когда… вместо того, чтобы вернуться в мир родной…
Начав работу над собою… чтобы скорей блаженство обрести… ты…
Непонятно почему, а главное – зачем… здесь на Земле останешься…
В том виде, который не позволит лучше стать, счастливее… тупик!
Да и с чего взяла ты, что спокойнее им будет? Вспомни…
Довольны ли живые от визитов мертвых? Как к ним относятся? С опаской!
Почему? Да потому что так блуждают… лишь духи низшие…
Тревожные… которым не спокойно… от дел их, мыслей… зачастую те…
Что сами прекратили жизнь свою… самоубийцы… и тут ты…
Средь них! С чего бы вдруг? От участи хорошей? Они не так это поймут.
Оставь живым их жизнь… они другой не знают… не искушай судьбу…

Алена: Нет-нет… я чуточку побуду и уйду! Немного… просто успокоить…
Кирюшу… и уйду. 

Кэт: Роднуля, это так опасно пленом… привязанности… нет!

Алена: Он так страдает…

Кэт: Любовь прощает время боли… для жизни ей дарованного, но…
Она, увы, понять не сможет, когда… ее из жалости… на муки обрекли…
В чем смысл жалости такой? Когда по малодушию… погибнет чувство…
Не будет ли предательством отречься от любви из-за минутной слабости…
Неужто… минута вечности равна? Не думаю… пустая жертва…
Будь умницей и волю прояви во имя счастья общего… ты сможешь!
Пусть им сейчас немного больно… пусть! Зато потом вы все поймете…
Оцените по существу… как говорилось раньше? Эм-м-м…
Позволь им руку отрубить, чтоб тело… уберечь…

Алена: Кирилл… я за него боюсь…

Кэт: Напрасно… за время, что он здесь… ты там успеешь стать чуть лучше…
Тем проще будет вам… когда вы встретитесь… быстрее…
И с чувством тем же ты ему… поможешь там… определиться…
И в этом заключается твоя забота… твоя любовь… когда во имя его блага…
Ты на себя возьмешь ответственность… за те страдания, которые сейчас…
Нельзя стать призраком лишь только потому, что ты слаба…
К духовной зрелости любимого… не будет пользы с этого поступка…
А здесь… сейчас… поверь, что если любит он… то примет горе…
Оставив теплые хорошие воспоминанья о тебе… о вашей жизни…
Оставив благодарность в сердце… за то, что ты была… что вместе были…
И счастливы вдвоем… друг друга вы любили…

Алена: Как будто можно по-другому… вспоминать…

Кэт: Легко! Любовь бывает путают… с зависимостью…
И тогда когда один уходит, для другого… жизнь кончена…
Она его ничем уж боле не питает, а значит и не привлекает…
И человек не столько чувства ради, а сколько по другому… изводится…
Увы, печальна его участь… еще при жизни… нет будущего у него…
Кому нужна такая жертва? Зачем? В чем суть такой любви?
В чем смысл потребления другого в ущерб развития себя…
Да и какой по-настоящему влюбленный оценит эту роль? А что Кирилл?

Алена: Не знаю… мне кажется, что мы любили, а не зависимы лишь были…
Я надеюсь…

Кэт: Что ж, посмотрим…

Алена: Ах, мой Кирюша… любимый мой… я с трепетом…
И благодарностью… там наше чувство сохраню…
Дождусь тебя, любимый… помогу… все будет хорошо…

Кэт: Ну слава богу! Что ж… нам больше нечего здесь делать.

Алена: Мне кажется, что я должна проститься с домом… я родилась здесь и жила…
Но я не чувствую, что расстаемся… не чувствую утраты, понимаешь?

Кэт: Да о какой утрате говоришь? Ты будешь часто здесь бывать…
К ним возвращаться… с ними быть… уходишь ведь не навсегда, дуреха…
Все в порядке… твой дом – и дальше будет он твоим… но только чуть иначе…
Все, пошли.

Алена: А хочешь, покажу тебе… я комнату свою?

Кэт: Нисколько… мне вообще не интересно… (виновато улыбается)

Алена (отходит оглядываясь): Как странно… где же мой Кирилл?
Он должен быть бы здесь… со всеми вместе…

Кэт: Он знает?

Алена: Ну конечно! Должен знать…

Кэт: Мне кажется он где-то сам… со всеми быть отнюдь не важно…
Не знает горе общих правил… для каждого оно свое…
В конце концов, без разницы как внешне… важнее что внутри…
И как его перемолоть, осмыслить и принять то горе… решает каждый,
Ни на что не озираясь… сам о себе и для себя… один порою…
У горя, как и у любви… эгоистичная натура… что тут скажешь?

Алена: Что ж, будем ждать… зайдем к твоим?

Кэт (после паузы): Нет, не хочу… мне нечего сказать им…

Алена: Как знаешь… где же ты, Кирюш?

Кэт (наигранно весело): Найдется сам, не беспокойся… айда, домой…
На месте ли старушка и отЭц…

+ СЦЕНА 3 +

Возвращаются стены морга.
Все как раньше, только теперь там стоит еще одна каталка.
На ней сидит Макс. Он строг, но спокоен.

Алена: Максим?

Макс: Ты обманула, ты лгала мне, Афродита!

Алена (сочувственно): Максим…

Макс (обвинительно): Я умер… и ты знала… зачем был этот цирк?
К чему все эти речи были… за что… ты не сказала мне тогда…
Когда я только появился…

Алена (спокойно): Сказать тебе? А что… могла тебе я рассказать?
Тебе, ребенку… после дня рожденья… тебе, с твоими играми…
Забавами и олимпийскими богами… тебе…
Тому, кто так мечтал стать капитаном…
Что я могла тебе сказать? Что умер ты? Что вместо палубы…
Тебя ждет детский гроб… что жизнь твоя прервалась… нет ее!
И больше уж не будет. Максим! Ты мне поверил бы тогда?
Ты принял бы… такую правду?

Макс: Нет, никогда… не так легко на всем ходу споткнуться…
И до сих пор мне кажется, что я… по-прежнему на празднике…
Я знаю, что я мертв… но я не знаю, что мне делать… мне страшно…
Афродита… очень страшно…

Елизавета: Поплачь, малыш, так будет легче…

Макс (возмущенно): Я не малыш… был малышом когда был жив…
Сейчас я с вами наравне… хотел быть капитаном… вот мой рейс…
И я приму его бесстрашно… пусть не сразу… но приму…
Ведь, если здесь мне будет тяжело, то мама… мама обязательно услышит…
Я не могу страдать ее заставить… не могу… я сильный… выдержу… я справлюсь…

Алена: Слова достойные мужчины…

Стас: Или ребенка… прячась что под одеяло… себя сам успокаивает…
Сам себе не веря… от шороха… малейшего дрожа…

Макс: Пусть так… но мама говорила, что страх признать…
Уже наполовину победить его… когда имеешь мужество…
Иль полностью смириться перед ним, когда ты слаб…

Стас: Послушай, мальчик… будь попроще… что ты читаешь мне мораль…
Мне, взрослому, который видел, знает жизнь… что можешь ты мне рассказать?
Ну что? Не надо… а не то я дам тебе ремня…

Макс (безразлично): Нет, Зевс, не дашь… здесь возраст не имеет власти…
Отстань, не до тебя… мне плохо…

Кэт: Не обращай внимания, Максим… наш Стас… с причудами…
Ужасно экзотичный тип! Еще тебе он надоест…
Порой я даже думаю… что его сыну повезло… что он не понимал…
Каков его отец на самом деле…

Стас (в бешенстве): Ты сука!

Кэт (безразлично): Может быть…

Стас: Гори в аду!

Кэт: Там нет огня…

Стас: Будь проклята!

Кэт: Кому это под силу?

Стас: Да чтоб ты сдохла!

Кэт: Пройденный этап…

Макс (устало): О, боги… вы ничуть не совершенны… везде игра одна… обман…
Как скоротечна жизнь… ну надо же так не успеть… твою же мать…

Кэт (с восхищением): Ого, взрослеет на глазах…

Алена: Что не успел ты, Макс?

Макс: Что не успел? Себя ты слышишь, Афродита?
Я прожил пять… каких-то пять никчемных лет…
Из них я половину был глупцом… без собственной оценки этой жизни…
(коверкая голос) «Ой, кто здесь?» Это я, Максим!
«А сколько годиков? Ну, покажи!» Четыле…
И все, достаточно… спокойно спи, дитя…
Еще, того гляди, игрушек… на могилу мне положат…
(со слезами в голосе) Дурачье…

Елизавета: А по губам? Веди себя прилично…

Макс: Пожалуйста… теперь я никогда не повзрослею…
Поймите, бабушка, нет губ… приличий нет… я больше не ребенок…
Как будто только взрослым можно умирать…
Лишен я возраста… и всех его ограничений…
И если я вдруг чем-то недоволен, то прямо буду говорить…

Стас (удивленно): Да чем же ты быть можешь недоволен? Ну, вырос бы немного…
Какие капитаны? Детские причуды… детский сад!
Пошли бы школьные друзья, компании, девчонки, пиво, сигареты…
Любое ПТУ… женитьба… дом – тоскливая работа…
(на жизнь хватало бы и ладно)… работа – дом… жена… ворчливая…
Работа… пенсия и оп-па… ты здесь! Но не один, а с неподъемным…
Багажом… как тетя говорит… кармических долгов и всякой стыдной хрени…
Сейчас – ты чист, спокоен… и почти что весел… ура?

Макс (спокойно): Нет, не ура… (раздраженно) нет, слышишь, не ура!
Позиция твоя жалка, как жалок тот, кто ей живет…
Мне жизнь была дана, не для того, чтоб просто быть…
Чтоб кушать, одеваться, ходить в школу… чтоб отбывать свой каждый день…
Стремясь прожить его и ладно… животные…
Животные живут так – это да… но мы же люди… люди, понимаешь?
И если разум дан, то явно ведь не для того, чтоб съесть съедобное…
Или заняться сексом… для этого… инстинктов хватит с головой…
Нам разум дан, чтобы творить… тем самым, на других влияя…
Дела вершить великие… чтоб всем, кто есть вокруг… жить было хорошо…
Как можешь повлиять ты тем, что пузо чем-то там заполонил?
Не совершая… ты глупеешь, разум гаснет… и тогда… инстинкты – твой удел…
Как у животных… которые влияют на других лишь тем, что их едят…
Чтоб выжить… и прожить еще зачем-то день…
(отворачивается в сторону) Мне кажется я вспоминаю что-то…
Ведь это не мои слова… такое я впервые слышу…

Стас: Да нужно мне на них влиять! Достаточно того, что на меня влияют…
Задолбали… не трогаю ведь никого я… что вам надо?
Любезны будьте тоже… вы меня не замечать…

Кэт: Кому ты нужен? Тоже мне герой…

Макс: Не надо, девушка… зачем так?
(снова говорит в сторону) Перестаю быть мальчиком… не Макс…
Нет, нет… мне легче… вспоминаю….

Кэт: А как? Нельзя с ним по-другому… какой он тип…
Как глуп и сколько злобы в нем… чего сюсюкаться? Я говорю как есть!

Макс: От глупости идет порок… поэтому…
Достаточно того, что просто глуп… для этого и надо…
Нам на других влиять, ведь многие творят дела…
По глупости… от этого незнания проблемы все…
От этого страх, жадность, зависть, ненависть, гордыня…
Ведь каждый мнит себя настолько важным, что какой там…
«Как я и вдруг неправ… да это нонсенс. Быть не может. Что ты!»
Поэтому кто может, тот пусть созидает… кто не может – тоже.
Ведь только по делам узнать о человеке можно…
Увидеть как он думает и что… поэтому и надо… на других влиять…
Искореняя глупость… даря добро и свет, тем самым просвещая быдло…
И ограждая… других от зла… да и себя тем боле…
(в сторону) Что дальше? Думай… нет, еще не полностью… но все же…
Побуду пока так…

Кэт: Да-да, про глупость говорили мы… но постоянно созидать…
По-моему, напрасно… всех переделать дел за всю отмеренную жизнь…
Ты все равно навряд ли сдюжишь… живи своим путем…
Неужто плохо, когда сам по себе… а что вокруг… какое дело?
Да, пусть они глупы… но глупость неизбежна…
Она дает нам стимул для развития… она – тот индикатор,
Который позволяет… оценку ставить… своему развитию…
Не надо переделывать… сизифов труд! Пускай живут…
Свою жизнь можно сделать лучше, не тратя… нервы, силы на других…
Свой мир… настроить на успех… ведь отвечать тебе лишь за себя придется…
Макс…

Макс (не мигая глядя перед собой):
С тобой мне трудно согласиться… мне с детства мама говорила…
«Не важно кто вокруг и как себя ведет… будь чистым изнутри…
И через остальных… ты доведи себя до совершенства…
До абсолютной ясности добра… в себе»…
Но если так, то как тогда же можно отделить в себе…тот самый абсолют…
От мелкого подобия его… как не через других… не через… свое влияние на них?
Для собственного… личного уюта и… добра… не сложно…
Положить десятки сотней жизней… и оправдать их тем, что лишь глупцов…
Принес ты в жертву… ради торжества ума… но будет ли такая жертва…
Им добром? О, нет… нет-нет… по сути это… черствый эгоизм… не более того…
А эгоизм – гордыня… которая дорогой неизбежной ведет к надменности…
К той самой, что заточает разум в клетку… себя столпом великим возомня…
И важностью той наделяя… которая глупцов удел извечный…
(говорит в сторону) Не слишком ли я сложно говорю… но почему они не замечают… Загадка для меня…

Елизавета: Максимка, вспомни тех великих старцев… что уходили в заточенье…
В пустыни… там себя всецело Богу посвятив… года и годы…
Проводя в молитвах… до последнего дыханья…
Не хочешь ли сказать, дитя, что доброта их не угодна Богу…
Была… что их пример не вдохновил те тысячи, что по стопам пошли их…
Ведь все они пришли к познанию добра и истин… чрез чистоту сердечную…
И мысли их оставили немало весьма высоконравственных трудов…

Макс: Не знаю… не напрасна ли та жизнь, что в созерцании проведена?
Когда есть у тебя возможности, чтоб жизнь других улучшить… как же можно…
Не сделать этого… ведь там тебя и спросят: «почему… ты от других огородился…
Когда тебе жизнь дали средь людей… когда тебе дан разум был…
И понимание того, что здесь… добро всего превыше…
Как смел ты лишь себя поднять… других презрев…
Нет, зла не сотворив, ты и добра не сделал… бездельник…
Жалкий эгоист… ты о себе лишь думал… даже мне служа…
Но я… когда я создавал вас… разве… о себе я думал… для себя? Вас создал я…
О, нет… но для других, для вас самих же… я о вас… подумал…
А ты не думая о прочих… пример мой отстранил… да кто ты есть?
Зачем ты есть? Зачем ты был? Что толку… отойди…»
(говорит в сторону) Пожалуй, еще рано полностью оставить… нет, нет…
Побуду пока Максом… надо же уроки… точнее выводы успеть все сделать…
Пока еще свежо от жизни впечатленье… пока я досконально помню все… Максим…

Стас: Ха-ха-ха!!! Ой, не могу… я не пойму… я умер или в секте состою…
Сначала нам одна втирала философию свою… теперь этот юнец…
Глянь, у него еще… и молоко не высохло… а он уж проповедует…
Ну нет, когда он был тут с дня рожденья… мне симпатичен был он больше…
Такой был мальчик… а сейчас… да что ты можешь знать?
Да ты читать вообще умеешь? О чем ты нам твердишь, Ванюша?

Макс: Меня зовут Максим…

Стас: Да по херу мне, понял? Могу я просто полежать спокойно…
Такой бардак сейчас в башке… нельзя сосредоточиться… нет сил…
(требовательно) Ален-нн-наа-а! Ты чего молчишь? Что, это интересно?
Аленушка, взбодрись! Они едят нам мозг… нельзя так, понимаете…
Елизавета, Максим и… черт с ним… Катя… давайте просто полежим…
Ну что у вас тут за дебаты… ну как вы можете там что-то знать…
Да и зачем? Нам жизнь от разговоров ваших не вернется…
И легче не становится… серьезно… вы просто головы морочите…
Что толку? Мы ведь за чертой… мы мер-тве-цы…
Все кончено…смиритесь… оставьте домыслы… для жизни следующей…
Для тех, кто в нее верит… я не верю… я могу… побыть в покое?
«Покойся с миром» - помните? Так вот… я мира… хочу… прошу… я требую…
****ь, успокойтесь… спасибо…


= БЭК =

На заднем фоне шум работающего телевизора.

Детский голос: Мама, а что с Максимом?
Пауза.
Женский голос: Он заболел…

Детский голос: А завтра он в школу придет?

Женский голос: Нет, Паша… (начинает плакать) наверно уже не придет…

Детский голос: А мы пойдем его проведать в больницу?

Женский голос (продолжает плакать): Нет, Пашенька, не пойдем…

Детский голос: Почему?

КОНЕЦ БЭКа.

Алена (курит): Стас, эти разговоры… нам время позволяют скоротать…
А так, что толку… лежать… и ждать… чего хоть ждать…
Там за окном все ночь… и ночь… когда уже рассвет?

Елизавета: А будет он? А может это вот и все… ну то есть… все…
Для нас теперь реальность в этой ночи за окном и в этом зале…
Быть может нам здесь вместе суждено… быть до конца… до страшного суда?

Алена: А толку?

Елизавета: Ну может в этих разговорах… мы разберемся в том, что совершили…
И ответим… за прожитую жизнь… как есть… никто ж не знает… как должно быть…

Макс: Становится по правде жутковато… я не такое слышал о том мире…

Кэт: Да если вдруг и так… то что? Есть повод для тревог и беспокойства?
Во всем есть смысл… должен быть и здесь…
(с надеждой) Он непременно должен быть…

Алена: Да…. тихо… давно не заходил уже никто… и за окном нисколечко движенья…

Стас: Да бросьте… что за люди вы? Поумничать не дали, так вы в крайность…
В иную… интерес свой устремили… не может это быть концом…
Ведь должен кто-то взвесить нашу жизнь… поступки наши… или что?
Ведь если здесь не темнота… ну в смысле не конец атеистический…
То получается, что кто-то должен быть…

Кэт: Какой прогресс!

Стас: Заткнись! Поэтому… придется просто ждать… наверно… просто ждать…

Алена: А может… быть для каждой смерти… своя тематика чистилища?
Для праведников – классика: врата, апостол Петр с ключами, арфы…
Для других - все те же персонажи, но только разница… в символике…
Всей жизни прожитой…

Кэт: Будь умницей и поясни свое предположенье…

Алена: Ну помнишь, ты вскользь говорила… да и сама я слышала…
Что там… точнее здесь… встречают по той вере…
Которой предана была ты в жизни… мусульман, буддистов, христиан… э-мм-м…
Кришнаитов… их встречают… боги… их боги… их святые и пророки…
Так может тем, кто до конца не утвердился… нет вида точного за гранью…
И им… до их определения… до веры… чистилище дается в тех тонах,
В каких они жизнь видели и знали…

Кэт: Боюсь, ясней не стало… ты о чем?

Макс: Мне кажется я понял… что ты говоришь… но нет, не до конца…

Алена: Я – жизнь свою жила беспечно… легко, поверхностно, быть может, весело…
Она… ну вроде как в больнице… когда лежишь и просто ждешь той участи…
Которая случится… а за тебя все делают другие - ты по теченью лишь плывешь…
У Кэт позиция чуть-чуть наоборот… она жила как врач, цинично зная…
Конец не за горами… все там будем… взирала на других…
Их участь неизбежно ведая… ответы зная на вопросы…
Которые так мучают больных… и на позицию являясь выше их… по ее мнению…
Для Макса… было все в новинку… ведь мал он… внешний мир… его смущал…
Своею неизвестностью… торжественностью может быть…
Его воспринимал он чудом…. нереальным действом…
В сравнении с домашним миром… такой мы, взрослые, больницу видим… изнутри…
Какой чужой и удивительной нам кажется среда… в который здесь живут…
Какой непостижимой видим эту жизнь в халатах… в названиях лекарств…
Диагнозах… и процедурах…
Для Лизы жизнь… подобно несущественной болезни…была не в тягость…
Но одним присутствием своим… права свои ей диктовала…
Ее она лечила так как говорили ей вокруг… другие пациенты, родственники…
И врачи… она жила с опаской озираясь… чтоб не нарушить ход течения болезни…
И чтоб принять покорно… полное выздоровленье…
А Стас… о, Стас… боюсь, что тут без слов все ясно…
Как истинный и самый настоящий врач… от Бога врач…
Лечил он не жалея сил… лишь одного, но для него бесценного…
Со всех позиций дорогого человечка… родного сына…
Как истый врач… без всяких стимулов, ведомый лишь любовью…
К пациенту… Стас жизнь свою сложил во имя сына…
И теперь…. здесь, в параллельном мире… где все на символах…
На знаках и в сакральных смыслах… жизнь отразилась той средой…
Какой ее мы осязали… поэтому в больнице все мы… так понятно?

Кэт:  По-моему, ты перегнула палку… не, детка, это чересчур!

Макс: Так можно… столь же убедительно… любую сферу жизни прояснить…
Везде найти несложно совпаденья и… символы… навряд ли, Афродита! 

Стас: Да это полный бред!

Кэт: Не можем быть отделены мы от других… ни по каким причинам…
Варианты есть, но очень уж они… спецификой особою наделены…
Ворвавшись в жизнь, из общего котла… всех духов существующих…
К нему вернемся… дождь выпавший вернется в тучи… да хоть каким путем…
Как неизбежно возвращается к истокам каждый… элемент природы…

Елизавета: Но почему же ничего тогда не происходит?

Кэт: Я не знаю… видать, кому-то это нужно…
Чтоб тело наше было в поле видимости нас же…
Зачем вот только… странно это…

Алена: За нами ведь должны прийти родные… что раньше нас туда ушли…
Я помню бабушку живой и как ее похоронили… но где ж она? Что не идет?

Макс: А я не знал, да и не знаю никого из родственников тех, что умерли…
А кто же… за мной тогда придет?

Стас: Никто… дорогу значит сам найдешь… удачи!

Кэт (задумчиво): Нам нужно что-то уяснить… пока близка связь с бренным телом…
Последний шанс… дается, чтобы прояснить… вот только что?
Какие выводы нас держат? В чем преграда?

Алена: Простить всех?

Кэт: Вряд ли… тело не нужно в прощении… довольно будет духа… нет, не то…

Макс (осматривает себя): Да что такого может в этом теле быть…
Какой быть может прок с него, когда… через неделю-две оно утратит свою суть…
И превратится в корм земли… хотя… я буду по нему скучать… или не буду…

Кэт:  Былая наша плоть – тот отпечаток… что дух оставил, жизнь осилив ею…
Поступки все его, намерения, мысли… дела, привычки, вкусы, ориентиры…
Все это дух чрез тело пропустил… и, глядя на него…
Мы можем объективно сделать вывод… о сути нас самих… со стороны!

Стас: Как будто бы при жизни сложно было это сделать…

Кэт: При жизни очень сложно… потому что… на тело ты смотрел своим же телом…
Глазами плотскими, реальным мозгом… сердцем - преданным слугою тела…
Как мог бы ты на плоть чрез плоть глядя… увидеть… проявленья духа…
Не реально… сейчас же… дух свободен… тело… его не держит и никак…
Уж не влияет на его обзор… поэтому возможно обратить внимание на тело…
Точнее лишь на то, что от него осталось… и увидеть… может быть…
Путь пройденный в нем нами от рожденья… до… в общем, всем понятно, да?

Макс: Мне не понятно.

Кэт: Что конкретно?

Макс: Увидим, вывод сделаем и… что? Что толку? Ничего уж не изменишь…

Елизавета: И то верно!

Стас: Мальчишка… молодец!

Кэт: Быть может, это нам позволит… быстрее возвратиться в этот старый…
Новый для нас мир… быстрее чем закончится власть тела, тем проще будет духу…
Раскрыться… и окончательно освободиться от тех пут…
Что столько лет его держали… таков, быть может, переход для всех, кто умирает…
Подготовка к встрече… с родными, с Ним, да со своей судьбою напрямую…
В оценке прожитых веков… Что думаете?

Алена: Ничего… такая путаница в голове… быстрее бы закончилось уже…

Елизавета: А может здесь мы для того, чтобы дождаться наших похорон…

Кэт: Не знаю, странная причина удержанья…

Елизавета: Да не скажи, Катюша… ведь если похороны – это так, пустое…
То что же столько им внимания дается… сам ритуал, убранство, 40 дней…
При чем у всех народов… даже примитивных… обряд захоронения священен…
Не спроста! Видать, в них скрыт глубокий смысл, который…
Не дано понять нам было… при жизни… ничего, теперь-то здесь все станет ясно…
Поэтому мы до сих пор вот так... и ни туда, и ни сюда… знать, что-то ждет нас там,
На погребении…

Кэт: Не знаю, доля истины как будто есть в словах твоих… но все же…
В сомненьях я… не знаю…

Стас: Да успокойся, наконец… не можешь ведь ты знать всего…
За время нашего общения… достаточно… ты сделала себе рекламу…
Мы прониклись… мудростью твоею… мы восхищены…
И ничего нет страшного, поверь, что если ты… о, жрица…
Вдруг чего-то там не растолкуешь… может сами… как знать, а вдруг…
Мы сами все сообразим… в конце концов, те миллиарды, что умерли до нас…
Уж как-то обошлись и без твоей заботы… неужто мы те избранные, что застрянут…
Без помощи твоей здесь навсегда… уверен, нет… расслабься, детка…

Кэт: Хо-хо… ах, Стас… твой плоский юмор обретает формы… уверена…
Еще чуть-чуть и станешь вовсе ты нормальным… хотя кого… кого…
Пытаюсь тщетно обмануть…

Стас: Твои б слова, да Богу в уши…

Кэт: В глаза… зачем посредники? В глаза! На личной встрече…

Стас: Я приду… готов я на все сто… но более всего мне интересно как тебя…
Он встретит… и как выслушает «истину» твою… о, как хотел бы я быть рядом…
В сей впечатляющий момент…

Кэт: О, не волнуйся… я походатайствую… я лично попрошу…
Так все и будет, Стасик…

Стас: По рукам! Все слышали? (закуривает)

Алена: Скажи нам, Стас… теперь когда ты здесь… понятно, поначалу шок был…
Но теперь… спустя такое время… приняв все то, что происходит здесь с тобой…
Но только честно… стало чуть полегче?

Стас: Пардон?

Алена: Когда ты жив был, то прямая… безоговорочная на тебе…
Была ответственность за сына… вся жизнь твоя, весь быт твой, планы и надежды…
Всецело сыном были взращены… и день и ночь – все…
Абсолютно все мгновенья жизни… стремились, чтоб ему там было хорошо…
Сейчас же… о какой ответственности можно говорить, когда уж ничего…
Ну ровным счетом ничего… ты ничего… не можешь сделать для него…
И даже там, во снах его бывая, ты вряд ли вызовешь реакцию его…
Он, извини, не понимает… итак, сейчас и здесь ты начисто лишен…
Внимания, давления извне… так стало легче?

Стас (выдержав паузу, хмуро и скорбно): Такой вопрос мог прозвучать лишь от того…
Кто никогда не знал родительской любви… к своему чаду…
Я не сержусь за то, что ты спросила… ты не знала… каково… любить дитя свое…
Но… знай же… та ответственность, которую имеешь ты ввиду… разнится…
Значимо разнится… от долга кем-то там вмененного тебе… потребность сердца…
Как бы это ни звучало… лишь она… в Егоре жизнь мою держала…
Не может быть ущербным для родителя ребенок…
И так же как вдыхал для жизни воздух я… для жизни я стремился, чтобы участь…
Его облегчить… не та это обязанность, которую имела ты ввиду…
И мне сейчас не легче… но премного горше, что я… я не могу быть рядом с ним…
И пусть не бьется больше мое сердце… но я люблю его… живу им до сих пор…
Он незаконченное дело моей жизни… он что-то, что удерживает здесь меня…

Алена: Ах, Стас… прости меня… случайно… я обидела тебя…
Прости, пожалуйста…

Кэт: Что ты творишь? Какого беса?

Стас: Я сам в недоумении…

Алена: Катюш! Максим, Елизавета… мы здесь уже не первый час…
Пусть еще утром знать не знали мы друг друга, но к вечеру…
Смерть собрала нас здесь… всех вместе… уж тем объединив…
Что только друг пред другом можем поделиться мы…
Тем важным, что случилось… в нашей долгой и не очень жизни...
И можем понятыми быть… лишь только теми, кто по эту же черту…
За время, что мы вместе провели… мы обсудили многое…
И даже то, что будучи живой, признаюсь… я не думала ни разу…
И Стас… на фоне нашего общения… казался грубым, скверным… мужланом…

Стас: Гм-гм…

Алена: …но мы… такие милые… и кое-кто такой премудрый…
А что… что наша жизнь была, что в ней оставили мы там… 
Какой в ней смысл был и какова там наша роль была…
У Лизаветы разве только… была жизнь полноценной, но простой…
И пусть не Макса в том вина, что рано он ушел… но все ж один итог –
Ни я, ни Кэт, ни Макс, ни Лиз – не знаем мы то важное, что значит, когда…
Свою… единственную жизнь… ты не задумываясь на алтарь кладешь…
Жизни другой… то есть, бесценное, невосполнимое, то важное, то все…
Что ты имеешь… другому отдаешь… ему во благо…
Только тогда возможно… жизнь по-настоящему узнать… Стас знает!
Он один лишь знает… через что… пришлось ему пройти… но путь его велик…

Стас (недовольно): Да ладно…

Алена: И пусть характер у него не прост… но кто мы, чтоб судить его?
Уж явно… не от хорошей жизни он такой… но он такой… он сильный…
Человек, который всей своей судьбой творил… то самое, то истинное чудо…
То добро, которое спасло другого…

Елизавета (неуверенно): Звучит весомо…

Алена: А кто… ну кто из вас… вот так бы смог… чтоб бескорыстно…
Ни на секунду не задумавшись… и внутренне не мучаясь в сомненьях…
Ради другого человека… жизнь свою отдать?

Елизавета: Ален, как мать, я заявляю – каждый…
Любой родитель поступил бы так ребенка ради своего…

Кэт: Ну или почти любой… известны мне примеры…

Алена: Отдать раз жизнь и все – несложно… но случаев таких не много…
Ведь зачастую… судьба растягивает «жребий»… на дни, на месяцы, на годы…
На десятки лет… а это испытание, увы, не каждому по силам…
Из года в год частичку жизни отдавать…

Кэт: Есть люди в тюрьмах… мать не бросит…

Елизавета: В больницах есть… лежат под капельницей… месяцами…

Алена: Надежда – антисептик боли… она способна годы напролет вести вслед за собою…
Но у Стаса… прости, что говорю… сын – идиот… и это без-на-деж-но…
Вот это есть любовь, когда ты веришь, не взирая ни на что…
Ты любишь, потому что быть не можешь ты иначе… одна…
Сплошная чистая любовь… которой жизнь ты не задумываясь вверишь…
Не на словах… а всю свою сознательную жизнь…
День каждый… миг… ту будешь жертвовать собой…
И чувствовать, что ты живешь… ты есть… Стас жил…

Тишина.

Макс (размышляя): Мне кажется… я б тоже смог…

Алена: Максим… нет, не подумай ничего такого…
Но в жизни часто слышишь как иные… с завидной легкостью на темы подвига…
Свои суждения высказывают сидя… в достатке, сытости, уюте…
Они непринужденно обсуждают… что сделал тот и этот… сами же при этом…
Себя в любой момент… дерзая возомнить героем…
Но как только… случается беда, когда на деле надо проявиться… их нет…
Инстинкты гонят их по норам… обычный страх за плоть сильнее…
Любых высоконравственных задумок… тогда и виден человек…
Кто он и что… стирает страх все маски, оставляя лица… порой личины…

Стас (явно смущенно): Да ладно, что уж там, Ален… довольно…

Алена: Нет, не довольно, Стас… порой нам целой жизни не хватает…
Чтоб разглядеть в соседе человека… толпа - безлика…
Но в безличии своем она ничуть не означает… что каждый элемент ее безлик…
Забавный парадокс толпы! По ней мы судим о других… шаблонами…
Поверхностной оценкой вытесняя личность… а может быть…
Нам кажется поверхностным другой лишь только потому…
Что мы к нему поверхностно подходим… быть может…
Если вывести его на разговор серьезный… о нравственной среде, об интеллекте…
Тогда и отклик мы получим тот… который занимал его душевные волненья… 
Узнаем истинную суть его натуры… а не формальную начинку этикета…
И если б не беда, быть может, Стас и сам не знал какой он сильный… кто он…

Елизавета: Скажи нам, Стас… откуда брал ты силы?
Ведь были ж ситуации такие, когда хотелось бросить все, когда устал…

Стас (в сильном замешательстве): Я… сложно говорить… я чувствовал отдачу…
Пусть он молчал… или мычал… но на мои поступки, появленье…
Я чувствовал, что сыну хорошо… казалось иногда, что улыбается он мне…
И не было улыбки… пусть… но все же… ее я видел своим взглядом…

Алена: Ах, Стас…

Стас (с трудом): И я не мог… не мог себе позволить… расслабиться…
Или, подумать только – сдаться… я знал – я стержень…
На меня ровняется в опоре и Светка и Егор… на мне их жизнь держалась…
Мои депрессии, проблемы, срывы (было и такое)… не их забота…
Им не надо было знать, что я… я тоже иногда могу быть слабым…
Если б только… ну хоть на секунду… догадка б проскользнула в их сердцах…
У них бы рухнула опора… сдались бы… сникли… я их знаю…
Как мог бы я позволить им такое… себя б я не простил…

Елизавета: Но нас простить ты сможешь, Стас?
Мне кажется к тебе мы были… мягко говоря, несправедливы…

Стас (хмуро): Да полно… хватит… мне неловко…

Макс: Но отчего ж характер у тебя такой тяжелый?

Алена: Я думаю обида на людей… за то, что может быть не помогали…

Стас: Да просто… ну родился я такой… оставим… я вас всех прощаю…
И даже (в сторону Кэт)… да, тебя… глупышка…

Кэт: Сам глупышка… прощенья не просила… согласно, что права Алена…
Это подвиг и пример другим… познать так жизнь…
Но лучше бы ее не знать такую… с этой стороны…
Однако извиняться не за что… тебя не оскорбляла я…
У нас с тобой такой был диалог… пусть специфический…
Но я вела себя естественно, поэтому… за мною нет вины…

Стас: Ну ладно, ладно… все равно оставим… довольно… толку говорить…
Уже… произошло все… к черту…

Алена: Я слышу голос… (кривясь) знакомый голос… муж идет…

Все ложатся.

+ СЦЕНА 4 +

Входит санитар А. В руках у него карточки. Он хмур, но не пьян…

Санитар А (напевая): Пусть все будет так, как ты захочешь…
Пусть твои глаза как прежде горят… (замолкает, оглядывается)
Здорово, трупы… все лежите? А скоро утро… все проснутся… ой, не все…
Вы – нет… для жизни вы уже безынтересны…
Кто были, кем, зачем вы жили… ей по херу… (радостно) такая жизнь! А что?
Ведь у нее таких, как вы, семь миллиардов… нет повода для огорченья…
(заигрывающее машет карточками) А что у папы есть? Сюрприз, сюрприз…
А нет… нет, не сюрприз… всего лишь ваши карточки… о вас… уже ушедших в мир иной.
Ну что ж, посмотрим что за вами… люблю истории… с волнующим концом…

Подходит к Елизавете, читает.

Елизавета Алексеевна Лунева… на 76-м году… неплохо, мисс… сердечко?
Понимаю… как скучно и обычно… смерть тоскливая… как жизнь твоя…
(внезапно торжественно) Друзья! Мы знали бабушку Елизавету…
Как милую и добрую старушку… всегда готовая прийти на помощь…
Она… однако ж никогда не приходила… а может даже и вредила… 
И может быть пила… и уличных собак домой водила… как знать, как знать…
Здесь на каталке, все такие тихие… но дай им слово… не хочу. Довольно!
Покойся с миром и… не возвращайся… дальше…

Поворачивается к Алене.

О! (радостно) Любимая! Хранишь ли ты тепло моих скорбящих губ?
Недолог был союз наш, извини… но, понимаешь… мы слишком разные с тобою…
Тебя я не достоин… другой – удел твой… бла-бла… а, вот:
Давай расстанемся друзьями… я буду иногда тебе звонить…
И смски слать на день рожденья… а может и не буду… я… не знаю…
(заглядывая в карточку, восхищенно) Под поездом? Вот это да!
Вот это львица… уважаю… но… нет… не быть нам вместе… извини… прощай!

Достает карточку, разворачивается к Кэт.

Полонская Екатерина Дмитревна… юна… но легкие не сберегла… плохая!
Я все твоим родителям скажу… курила, сучка? Отдохни… уж лучше бы пила…
Ведь печень-то регенетивна… а значит подлежит восстановленью…
Ты понимаешь, шансов больше… это так… тебе мой дружеский совет…
Пока… и… береги себя… (целует ее в лоб)

Заглядывает в карточки.

Максим Сергеевич Илюхин… 5 лет… (поворачивается к Максу)…
Вот так, ковбой… а ты что думал? Карлсон прилетит и всех спасет?
Такого не бывает… он никогда не прилетал…
Мне приходилось самому всю жизнь свою вперед вести…
Как видишь, я здесь на волне успеха! Ты рад? Я тоже… глупый Карлсон…
Всю жизнь мою перечеркнул… что у тебя там, Макс? Ах, тромб… не повезло…
Согласен, всякое бывает… но все же… неприятно… (брезгливо) троо-о-о-о-о-омб…
Такой малявка… мерзкий сгусток… а власти у него… ****ец!
Сочувствую, братан… за мать не трусь… я позабочусь… (жмет Максу руку)

Снова заглядывает в карточки.

И, наконец… Меркулов Станислав Андреевич… (вдумчиво читает про себя)
(уважительно) Хм, фантазер… люблю отчаянных… за дерзость, темперамент…
За волю и стремление… к максимализму… ты крут, чувак! Ты сделал это!

Садится возле Стаса, играет в интервью.

- (спокойно) Скажите, Станислав, что чувствовали вы в момент ухода?
- (кривляет лицо, высовывает и засовывает язык) Экххх… хррр…х…ах….ээээ….ыырх…
- (спокойно) Вам неудобно говорить?
- (кривляет лицо, высовывает и засовывает язык) Аххх…. эрххх…уу…иэ…ахххрр….
- (спокойно) И напоследок… что-нибудь для наших зрителей… прошу…
- (хватает себя за воротник и пытается его расслабить, по-прежнему корчит рожи с языком)Эхархх… кккрр..хх…ыыы…хх...
- Красава! Молодец, мужик! (хлопает его по плечу)… так им и надо, да?

Поворачивается ко всем.

Ах, трупы… жаль, что вы угрюмы… и не общительны… тоска!
Я угостил бы всех вас коньячком и, уверяю, славно б посидели…
Уверен, что вам есть, что рассказать… но вы непобедимы… в упертости своей…
Жмоты! А, ну и ладно… я пойду пить кофе… утро скоро… кто хочет капуччино?
Я! Я! Я! Позвольте мне, учитель? Ну хорошо, тебе я разрешаю… пойдем со мной…
Ах да, быть может, кто придет за вами… и мне придется делать скорбное лицо…
И грустно говорить «Ах, горе, горе… да, крепитесь, жизнь несправедлива…» 
Ха-ха-ха!
И так всегда… быть может, хватит умирать? Имейте совесть, в самом деле!
А, ну вас… каждый раз вас просишь. Все без толку! Адьес! До встречи!
Гутен-бай…

Уходит.

+ СЦЕНА 5 +

Тишина. Стас лежит лицом к стене.

Алена: Стас… что делал он? Что это было? Тебя там… задушили?

Кэт: Да брось, подруга… не будь дурой… и так все ясно…

Пауза.

Алена: Стас…

Кэт: Оставь его… что толку говорить с ним…

Алена: Да как оставь?! Он только что… он здесь нам… как оставь?
Ну нет, я от него хочу услышать… (вскакивает с каталки) Ты! Повернись лицом…

Молчание.

Алена: К нам повернись… что смотришь там?

Стас (тоже вскакивает): Какого черта? Что ты хочешь?

Алена: Хочу я правду… а не ту ***ню, что ты втирал нам…
Так как ты умер, любящий отец?

Стас: А это не твое собачье дело!

Алена: Мое! И их! И прежде всех твое! Как умер ты?

Стас: Оставь меня в покое!

Алена: Нет, скажешь ты… ты скажешь! Как ты умер? Как?!

Стас: Да я плевать хотел… я ничего вам не скажу!

Алена: Скажи нам что произошло?

Стас: Да отъебись!

Алена (переходит в рыдания): Как умер ты? Как, Стас… ну как же так?
Скажи, прошу тебя, ну будь мужчиной…

Стас (резко): Я вздернулся! Довольна?! Я залез в петлю и там висел пока не задохнулся…
Вы рады? Все? Теперь я требую покоя…

Алена (сотрясается в рыданиях): Ах, Стас… да разве можно…

Кэт: Ну ты и тип… ты превзошел все ожидания мои… улет…

Пауза.
Алена плачет, Стас хмуро смотрит в окно, остальные задумавшись – кто куда.

Макс: Мне непонятно… почему… нельзя все сразу было рассказать…
Какая разница… как умер ты… зачем было лепить в себе героя… для кого?

Стас (глухо): Вам не понять… богема… какую жизнь вы знали… что вы знали?
(закуривает) Для вас ведь смерть – конец былого, не более…
Не горе и не радость – ничего… не избавленье от страданий…
И думаете – все: мы жизнь познали… раз мы здесь…
Теперь мы мудрецы, чтобы судить о прошлом с высоты иного мира…
О чем? О чем вы можете судить, птенцы, всю жизнь сидящие в гнезде…
Не зная цену боли, мук любви, родительской тревоги – не знали жизнь вы…
Вы… вы сами-то… да кто вы есть? Чтоб я отчитывался перед вами…
Вы со мной держали… любимую жену… когда в рыданьях умереть она хотела…
Иль может вы играли с малышом, прекрасно зная, что он никогда…
Подумать только, никогда не скажет… «папа», «мама», «баба»…
Совсем забыл, ведь это вы смотрели… каждый божий день…
В бездушное стекло, что зеркалом зовется и там… вы видели тупик…
В котором гибнут… каждый миг… любимые, бесценные для сердца люди…
То были вы… конечно, я забыл… поэтому для вас я недочеловек… я понял…

Кэт: Прекрати истерику…

Стас: Истерику… нет больше ничего, чтоб истерить… эмоций нет…
Я мертв давно… с рождением Егора… я видел все со стороны…
Как тело мертвое мое… на части падальщики разрывают…
Я чувствовал как каждое мгновение… с кровью, с мясом, с жизнью…
Они меня остервенело пожирают… я знаю ад… мне более не страшен он…

Алена (рыдая): Но как ты мог… как мог себя убить… оставив их одних…
Как будут дальше жить они… ты думал?

Стас: А обо мне… кто обо мне подумает хоть раз… везде я должен…
Жить обязан… как каменный… несокрушимый монолит…
Забрали все: эмоции, надежды, чувства… у Стаса сердца нет – железный человек…
Обязанности есть, без права на себя… но я же ведь живой… из плоти, и из крови…
Я знаю боль, страдания… я не согласен с тем, что мужики не плачут…
Все это ложь, иллюзия… на деле по-другому…
И даже здесь, на смертном ложе, я все равно кому-то должен…
Какое дело вам? До моей жизни и моей семьи…
У вас там что? В порядке все? Я очень сомневаюсь…

Кэт: Ты даже сам… не думал о себе… раз совершил самоубийство…

Стас: Я прекратил страдания свои…

Кэт: И что, сейчас тебе полегче?

Стас: Да я откуда знал, что будет продолженье… так не должно быть… было быть…

Кэт: О чем ты только думал…

Стас: Я думал у любого есть возможность… когда уткнулась жизнь в тупик…
Когда она бессмысленно приносит лишь страданья… все взять и прекратить!
У каждого есть право на конец!

Кэт: Чтоб было право на конец, должно быть право на начало… ты начал эту жизнь?
А? Ты принимал решенье, чтобы жить?

Стас: Оставь… родители мне дали жизнь… так что…
Теперь в их власти принимать решениие когда могу я умереть?
Ну нет, жизнь не дается нам в кредит… она – дар абсолютный…
Они мне подарили эту жизнь и значит я… и только я решаю… как быть с нею…
Закрыли тему!

Алена: И открыли! Стас… ведь ты уже не маленький… что твоя жизнь?
Ты думаешь, она твоя всецело? Да черта с два… ты знаешь парадокс, что жизнь твоя…
Частично лишь твоя… ничтожно мало… все остальное в ней… вложения в тебя других…
Родных и близких первоочередно… потом друзья и прочие…

Стас: Что за вложения? Какую выгоду с меня возможно получить… я пуст…

Алена: Они за время вашего союза… тебе давали часть себя…
Жизнь строя… в том числе и через призму… твоего участия…
Той личности, которую они любили… через которую… они воспринимали этот мир…
С тобой ушла та жизнь, что они знали и которой жили…
С тобой ушла частица каждого из них… величиною той, которую они питали…
Пусть когда плохо стало кто-то отвернулся… но ведь не все… не все же так?

Стас: Все, все… одна лишь Светка не сдавалась…

Алена: Вот! Она заполонила в тебе то, что ранее другими было занято…
Представь, какую часть… существенную часть себя она оставила в тебе…
Которую забрал ты у нее… забрал весь ее смысл…
И даже если не она, то все равно один, но он найдется человек…
Которому ты важен, дорог… и для которого ты значишь очень много…

Стас: Потери неизбежны…

Алена: Потери… да себя уничтожая… вслед… уничтожаешь ты ее…
Единственную верную… и самое прискорбное, что нет, не насовсем…
Она ведь не мертва как ты… она и дальше будет жить… но с раною гниющей…
Незаживающей… ее ты покалечил… больно, вероломно… непоправимо…
Ты выдрал жизнь… ту жизнь, которую она в тебе хранила… берегла…  растила…
Живя тобою… ты этого желал для той, которую любил?

Стас: Она поймет… простит…

Кэт: Ты ****утый, Стас?

Алена: Что… что она поймет? Что ты по трусости и слабости своей ее оставил…
Бросил, предал… что ты – родной и близкий человек – намеренно…
Под нею выбил ту опору, на которой… пусть едва, но все ж она держалась…
Простит за то, что ты сознательно сорвал и растоптал то светлое, что означало жизнь…
За что прощать того, кто совершил сознательно невосполнимую потерю…
И как простить? Ты извинишься или что-то там исправишь?
Ты – жалкий суицидник… и кроме лютого презренья… ты не найдешь поддержки…
Ни здесь, ни там… и мы тому пример…

Стас: За что такая ненависть? У каждого свой путь…
Одни там выбирают что кому угодно… я выбрал смерть…
Обычный выбор… такой как миллионы остальных…

Алена: Нет, не обычный… жизнь… ее дороже нет здесь ничего, ни для кого из нас…
О, сколько б отдала бы я за то, чтобы сейчас вернуться… туда, обратно…
Когда же видим мы как этот дар бесценный с помоями мешают, что должны…
Испытывать мы… радость? Боюсь, что нет… лишь боль и осужденье…
Ты думаешь, что Макс сейчас тебе сочувствует или Кати…
Елизавета та и то, уверена, хотела бы вернуться…

Елизавета: Хочу… хотя бы на денек…

Алена: Но тут вопрос в другом… нам каждому была дана здесь жизнь…
И каждый, кто как мог старался здесь ее прожить…
Пусть трудно было иногда… порою страшно или скучно…
Но мы стремились жить ее во благо… себе, другим – не важно…
И трудности одолевая, мы шли вперед… а ты… ты… сдался…
Ты просто взял и сдался… не может слабость оправдать тебя в глазах других…
Всех тех, кто жизнь использовал по назначенью…

Стас: Что хочешь ты?

Алена (с ужасом): Да как же ты теперь… как дальше с этим будешь?

Пауза. Стас, Кэт, Алена курят.

Стас: Не знаю… ничего не знаю… мне нечего… мне не из чего выбирать…
Я… я… что вы накинулись? Вы думаете я… я ничего не понимаю… не чувствую…
Вы думаете – глянь, какой он нелюдь… да, нелюдь… да! И сотни тысяч раз…
Готов признать я свой поступок… мне адски больно… я так сожалею…
За тот минутный срыв, который… сюда меня определил…
Я вновь и вновь покручиваю в голове то утро… тот гнев, то раздражение, усталость…
Которые толкнули… меня на этот шаг… да, раньше я подумывал об этом…
Сначала нет, не принимал… не мог принять… подобной мысли…
Но годы шли… и с каждым годом мысль меня точила… я был в отчаянии…
И в то утро… она вконец мной овладела… она ввела меня на эшафот…
Вы говорите – фу… согласен… вы спрашиваете – как я мог?
Я сам себя за это ненавижу… вы говорите – я предатель… да, да, да, да!
И миллион раз да… но что могу сейчас я сделать? Что вы кусаете меня?
Я ничего уж не могу поделать… поздно… мне не дано все это изменить…
То тело, что сгубило дух мой… уже не воскресить… чтоб упредить фатальное решенье…

Алена: Так ты… согласен с нами, Стас?

Стас: Я больше всех вас чувствую и содрогаюсь… от сделанного…
Я знаю, ощущаю эту боль, что сотворил своим… им, самым близким, самым дорогим…
И ничего не в силах сделать с этим…  и здесь сейчас я слышу мысли их…
Я чувствую вкус слез их… боль, стенания… я каждый миг…
Пульсирую отчаянием… и если б был бы я сейчас один здесь… то я бы в голос выл…
На стену лез от вездесущего страданья… ваши слова – ничто в сравненьи с тем…
Что сам себе я говорю… в сравненьи с тем… в каких конвульсиях дрожит…
Моя кровоточащая душа…

Кэт: У, маленький… иди на ручки… пожалею…

Стас: Твоя ирония уныла… меня не трогают ни ваши мысли, ни слова…
Тот мир, что ныне властвует во мне… заполоняет все…
Когда я думаю, я думаю о них… когда смотрю вокруг, то вижу их…
Когда я ничего ни видеть не хочу, ни чувствовать… я слышу их…
Их голоса… они повсюду… я с ума сойду… но это… невозможно…
Мне невозможно… ни отвлечься, ни забыться… я в плену… своей кончины…
Я знаю, что не скоро стихнет боль… она во мне… она есть я… другого я не вижу…
И не могу увидеть… боже, как мне страшно… как выбраться из этого капкана…
Прошу вас… помогите…

Макс: Чем можем мы помочь? Ты сам свой выбор сделал и тебе…
Решать его…

Стас: Но должен… непременно должен быть какой-то выход…
Так дальше быть невыносимо… несправедливо это…

Кэт: Один здесь выход – перевоплощенье… но вот когда оно наступит…
Самоубийцы страдают больше, дольше остальных… настолько тяжела вина…

Стас: Но как-то может можно… ускорить этот переход… из жизни в жизнь…

Кэт (после некоторого раздумья): Я буду за тебя молиться, Стас…
К раскаянию твоему… мое участие, уверена, хорошее подспорье… уже ты не один!

Стас: С… спасибо…

Алена: Я тоже буду за тебя молиться…

Стас: Спасибо… я в долгу пред вами…

Елизавета: Я не буду… самоубийство – грех… один из самых тяжких…
Самоубийц не хоронили даже рядом с остальными… я против Бога не пойду…

Кэт (восторженно): О, да, да, да… Елизавета как ты бесподобна… ох, догматизм…
И ограниченность… повсюду… до сих пор… сейчас… и даже здесь! Прекрасно!

Елизавета: Что тут смешного?

Кэт: Да как ты можешь… принимать в религии лишь то, что импонирует тебе…
Другое отвергая… как смеешь разделять на части одно целое…
Которое лишь целым суть свою имеет… и расщеплению не подлежит!
Не ты ли здесь сейчас уничтожаешь все самое святое для тебя…
В противоречии губя ту истину, что это целое несет…

Елизавета: К чему все эти образы… ты можешь говорить яснее?

Кэт: К тому я говорю, что так… таким благодаря, как ты…
Религия любая превращается в тот самый фанатизм… который на пути своем несет…
Лишь горе, боль… бессмысленно уничтожая… то светлое, то мудрое…
Что изначально заключала вера… когда автоматизм… становится превыше мысли…
Когда ты по привычке… из года в год… изо дня в день… творишь…
Единожды испытанный сценарий… при этом думая о форме, не о содержании…
Когда сам ритуал важней его причины… а поведение важней намерения, то…
Тогда нет шансов сердцу обрести спасенье…
 
Елизавета: Да о чем речь?

Кэт: О вас… как вы – благочестивые такие… вы каждый день твердите главное…
Старейшее к нему воззванье… молитву «Отче наш»…

Елизавета (в смятении): И что? Какое это отношенье…

Кэт: Прошу тебя, Елизавета… сотвори молитву!

Елизавета: Я… я… ну, хорошо… (складывает руки)
Отче наш, сущий на небесах… да святится имя твое, да придет царствие твое…
Да будет воля твоя не земле, как на небесах… дай нам хлеб на сей день…
И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим…
И не введи нас во искушение, но избави от лукавого… ибо Царство твое…
Есть и сила и слава во веки… аминь. (крестится, с ней вместе крестится Алена)

Кэт (обращается к окружающим): Ну, кто услышал то, к чему клоню я?

Алена: Мне кажется я не уверена…

Кэт: Вот то-то и оно… как в каждом деле важно каждую секунду сознавать…
Что делаешь… так и в религии особенно играет это роль… главнейшую…

Макс: Так что не так?

Кэт: Ах, Лизавета… и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим…
ПРО-ЩА-ЕМ!!! Понимаешь? Стас, он даже и не твой должник… а ты…
Ты первая из нас его здесь осуждаешь… ты не даешь ему ни шанса на прощение…
Ни одного! Упершись в догматичные трактовки…
Да кто ты есть, чтобы решать как дальше ему быть?
Такие вот принципиальные… упертые… и самоводворенные на место судей…
Вы в прошлом… жгли в огне… от его имени судя… наказывая, проклиная…
И напрочь игнорируя слова молитвы… той самой, что для вас святая из святых…
Себя ему сподобив… самим решая, как и что хотел сказать он… и как надо…
Ему и дальше говорить…глупцы! Вы… вы к анафеме вели…
Нигде и никого не милуя… и не прощая… и то добро, к которому он звал вас…
Вы приняли за слабость… вы верите, не слушая, вы исповедуете, не вникая…
Вы – опасны! Вы – угроза обществу…

Елизавета: Да если всех прощать, то где же наказанье…
Как он поймет, что если совершаешь зло, то надо отвечать…

Кэт: Ах, Лиз, моя прекрасная старушка… тут важен ведь не результат…
Неужто думаете, что… без вас не справятся… смешно же!
Тут важно… твое… твое сугубо личное стремление к добру…
Что он, я, мы…ты! Ведь главное – к чему стремишься ты…
А ты, увы, настроена на зло… мы возвратились к пройденной беседе…

Алена: Ребят… и Кэт ты тоже сейчас стала на их место… ты судишь, не имея права…
Что видишь ты соринку у других в глазах… пустое! (улыбается)
К чему такая спешка? Потерпите… скоро… вы сами все узнаете…
И за других ответ дадите… примиритесь… осталось только ждать…

Кэт: Согласна… прости меня, Елизавета… если вдруг слова мои расстроили тебя…
Иль может оскорбили…
 
Елизавета (с трудом): И ты… меня прости…

Алена: Ну вот и славно…

+ СЦЕНА 6 +

Дверь открывается. Входит симпатичная девушка. Все ошеломленно на нее смотрят.
Она в легком платье, волосы распущены, улыбается.

Ольга: Лиза… Лизонька!

Елизавета вскакивает, подходит к девушке, пристально ее разглядывает.
Девушка протягивает к ней руки.

Ольга: Ну, иди ко мне… девочка моя…

Елизавета бросается к ней в объятия и плачет, уткнувшись в грудь.
Девушка нежно гладит ее по волосам.

Елизавета: Я… я так скучала по тебе…

Ольга: Я знаю, глупенькая… знаю…

Елизавета: Я так нуждалась в твоей ласке… в слове добром…
Мне столько нужно рассказать… тебе…
Никто и никогда меня так не любил как ты… никто не мог меня так пожалеть…
Я так скучала… я молилась за тебя… ах, мама… мамочка…
Никто не мог со мною быть такой… какою ты была в своей заботе… обо мне…
Никто не смог тебя там заменить… (плачет) невосполнимая утрата…

Ольга: Красавица моя… я рядом… всю жизнь твою была я рядом…
На свадьбе радовалась за тебя… и Коля, Наденька… я успокаивала ночью их…
Когда они в манеже плакали… ах, Лиза… помнишь…
Когда во снах тебя я навещала… и голос мой ты слышала порой…
Когда совет тебе давала… ну как же, дочка… я всегда была с тобой…
Какая мать оставит свое милое дитя?

Елизавета: Но мама ты совсем не изменилась…

Ольга: Родная, для тебя… я выгляжу такой, какой ты меня знала и любила…

Елизавета: А я… ведь я же старая… старуха…

Ольга: Ха-ха, старушка… старушка ты для тех, кто знал тебя такой…
А для меня ты девочка… какой оставила я вас… тебя и папу твоего…

Елизавета: Но где же он?

Ольга (смутившись): Сейчас немного занят… увидимся с ним позже…

Елизавета: Мне столько тебе надо рассказать…

Ольга: Не надо… я все видела… и внешний мир твой и… глубинный голос сердца…
И мысли путь… я знаю, дочка…

Алена: Скажите…

Ольга: Ольга… так меня здесь звали…

Алена: Скажите, Ольга, а за нами… когда и к нам придут?

Ольга: Я думаю, что после похорон… Катюш, тебе б с родителями надо бы побыть…

Кэт: Я знать их не хочу!

Ольга: Не первенец в семье ты… был аборт… поэтому все так… сходи…

Кэт ошеломлена.

Ольга: Ален, и у тебя еще здесь дело есть…

Алена: Какое?

Ольга (улыбнувшись): Узнаешь… потерпи немного… Максим, ты сильный…
И ты можешь жить… и очень скоро ты вернешься в эту жизнь…
С хорошей кармой… и с другой судьбою…

Стас: А я? Мне скажешь что-нибудь?

Ольга: Ты знаешь Стас… ты сам все знаешь…

Стас: Знаю…

Ольга: Мы будем за тебя молиться…

Стас: За мной… придет хоть кто-нибудь?

Ольга: Боюсь, что нет… пусть незавидна твоя участь… это - твоя карма…
Запомни, все в твоих руках…

Стас: Спасибо…

Ольга: Лиза, детка… ну что, пойдем домой?

Елизавета: Хотела бы я попрощаться с ними… мама… моя семья…
Им дальше… придется жить уж без меня…
Позволь, я поддержу их в трудную минуту расставанья…

Ольга: Хорошо, родная… как скажешь… мы ждем тебя…

Елизавета: А Игорь?

Ольга: Твой верный Игорь… как он волновался, чтоб твой уход…
Тебе бы не доставил боли… оберегал тебя последние часы… он ждет тебя…
Мы все там ждем…

Собирается уходить.

Алена: Постойте, Ольга… один вопрос… вы знаете, не можете не знать…
Скажите… почему Бог допускает зло?

Ольга: Как можете вы требовать добра, когда все ваше поведенье… согласись…
Так редко соответствует тому, что есть добро по сути… за что поощрять вас?
Оглянись… какие люди злые… что творится… в чем будет справедливость, польза…
Если… за ваши действия во вред себе, другим направленные…
Он… вам будет посылать добро… не укрепит ли только это в намерении вас…
И дальше продолжать тот аморальный путь, которому верны вы…
Боюсь, что нет, дитя… такого быть не может…
До той поры, пока не станет человек… на путь добра… себе, другим…
Он будет продолжать страдать… кармический закон… причинно-следственная связь…
Вы собираете лишь то, что сами же посеяли себе…
А то привыкли в гневе вопрошать: «Как может Бог такое допускать?»…
Но ведь вернее будет… если скажите: «Ах да, ведь это я там сделал то-то, то-то…»
Масштабы роли не играют… что человек, что человечество… закон – один…
Вы неразумны… в своих капризах… вы – поверхностны…

Алена: Но, а зачем тогда он допускает в нас такие мысли, которые ведут к беде…

Ольга: У каждого из нас своя свобода воли… вы вольны поступать как вам угодно…
Конечно… многие из вас свои поступки обращают в настоящий вред… другим…
Их мысли, их дела другим дают страданья… но ограничить их нельзя…
Пришлось бы их тогда забрать свободу… а это было бы несправедливо…
Ведь все равны пред ним в своей природе…

Алена: За что же допускать зло тем, кто чист… кто добр… разве это справедливо?

Ольга: Как можешь знать ты… кто в действительности чист?
Пойми, уж если кто вредит другим… его поступки направляют в наказанье…
За нерадивые дела, свершенные кем-либо… а как еще возможно повлиять на вас?
Не молнии же посылать…  нет-нет… посредством человека.
Суть наказанья – указать тебе тот верный путь, что приведет тебя ко благу…
Поверь, что лучше наказать тебя тогда, когда ты еще можешь что-то там исправить…
Чем истину тебя явить… когда жизнь прожита… все верно.

Алена: Но эти заповеди… невозможно… все блюсти… всю жизнь…
Что получается… должны быть мы наказаны всю жизнь? Он что, от этого кайфует?

Ольга: Нет, вовсе нет, глупышка…
Единственная заповедь – не навреди другим и уж тем более себе…
Твори добро… и мир аукнется тебе добром… все просто…

Алена: Но… какое ему дело, там, вдали от нас, что я творю?
Ему-то что? Он создал нас, чтоб мы лишь подчинялись его прихотям? Это игра?

Ольга: Он любит вас… и волей обладая на то, чтоб вам помочь, избавить от страданий…
Он вас ведет к счастливой жизни… кто лучше может знать природу вашу…
Кроме того, кто создал вас?
И те поступки, что вы злом зовете, они вредят вам для начала… уже потом другим…
Вам боль они доставят, когда их суть узрите… поэтому он вас оберегает…
Путь корректируя ваш наказаньем… но это ведь не кара… это указатель…
Как лучше поступить вам… а вы зовете это наказаньем лишь потому…
Что не сведущи… не осознаете… всю глубину такого поворота…
Как маленьких детишек ставят в угол, чтобы потом они серьезнее не пострадали…
Так вас по попе шлепают… (улыбается) а вы рыдаете…
Но не за то, что наказали вас, а лишь за то, что сами вы причина своих бед…
И подсознательно вы это знаете…

Алена: Но есть же те, кто с детства добр был… любил людей и эту жизнь…
Хотел творить добро… но в самом апогее… его расцвета в пользе остальным…
Его вдруг убивают… за что же так? Он мог помочь другим…
Каков его был скорректирован поступок?

Ольга: Вы узко смотрите вокруг…
Хотя бы потому, что ограничены одной лишь этой жизнью…
Известно ведь: путь духа – в постоянных перевоплощеньях…
И этим маленьким отрезком в этой жизни… он может завершил то дело,
Что начал жизней несколько назад… и Бог забрал его для лучшей роли…
Поскольку больше не было нужды здесь что-то исправлять… мы все здесь на работе…
Не забывай! Вам непонятно, что произошло… вы плачете… судьбу кляня…
И за хорошего переживая человека… мол, как жестока эта жизнь, раз забрала его…
Но стали б вы переживать, когда бы здесь любимого родного человека…
Дарами наделили, по лестнице карьерной вверх внеся… страдали б вы?
Увидев как он счастлив… и доволен… нет, думаю, навряд ли…
Все справедливо! Все устроено во благо вас…
А корень бед всех, как во все века, за всю историю цивилизаций – в невежестве!
В незнании… не зная, вы страдаете… не зная, мучаетесь…
Озлобляясь на других за то, что вы не знаете…
Ведь все, что с вами происходит – продукт лишь ваших дел и мыслей…
Вы – главная причина жизни той, которую имеете…
Вы, вы и только вы…в ответе за свою судьбу…
Когда ж найдете смелости в себе быть искренними… хоть наедине с собою…
Уже одно лишь осознание вашей роли в судьбе своей и… близких вам людей…
Должно сберечь вас от неверного пути… от той тропы, что вас в беду толкает…
Оглянитесь! Мы поможем… мы повсюду… и всегда мы рядом…

Алена: Я сражена… но ведь не многие внимают мысли, что жизнь дается не одна…

Ольга: Конфликт тысячелетий…
Не надо никого и никогда насильно заставлять во что-то верить… каждый…
Настанет время – каждый… задумается… что там, за чертой…
Вся сложность в том, что в череде концессий… пытливый не находит…
Логичных убедительных ответов на все свои волнения и страхи…
Где нет ответа, там нет пониманья… без понимания – суть кажется нелепой…
Нелепостью рождается сарказм… беда все та же… в невежестве!
Увы, но многие, кто говорит о Боге… используют для этого шаблоны чьих-то…
Не факт, что совершенных мыслей… и логику свою под эти ориентиры…
Стремятся подогнать…  как удручает нас такой расклад вещей… печально.
Не хочет сам… сам думать человек… боится, что он может ошибиться…
Но к истине нельзя, нельзя прийти по чьей-то там тропинке…
Ведь каждый путник уникален… поэтому и к истине интимен путь…
Свободный в поисках и сроках прохожденья… увенчанный одним стремленьем – знать!
А догмы, косноумие и скудность сердца – тюрьма для истины… они ее погибель…

Алена: Я поняла…

Ольга: Ну вот и славно… Катюш, оставь сомненья… действуй! (улыбается)
Ну что ж, до встречи… Лизонька, мы ждем тебя… пока, родная…

Елизавета: До встречи, мам…

+ СЦЕНА 7 +

Кэт: Мне нужно отлучиться…

Уходит.

Алена: Хочу еще…

Макс: О чем ты?

Алена: Хочу еще раз в жизнь… хочу родиться в той семье, чтоб на мою была похоже…
Чтоб были у меня родители хорошие… и славный городок…
Теперь я знаю, что хочу… и знаю, что для жизни нужно…
Осталось только не забыть (улыбается)

Макс: И я хочу… но чтобы в этот раз побольше…
Так интересно кем я буду… представь, вдруг девочкой рожусь… (смеется)

Алена: Легко… какая разница?

Макс: Да не скажи, меня ж друзья увидят… засмеют…

Алена: Ага… когда вот только это будет?

Макс: Сказала ж Ольга скоро…

Алена: По их она считает скоро… а вот по-нашему как знать…

Макс: Да все равно… хочу пожить… хочу, хочу…

Алена: Оставь свой номер телефона… когда вернемся – созвонимся…

Смеются.

Елизавета: И мой… мой запишите… я напеку вам пирожков…

Смеются.

Стас (глухо): Я тоже жить хочу…

Все смолкают.

Алена: Мы будем за тебя молиться…

Стас: Спасибо, вы добры ко мне… и можно… я тоже вам оставлю номер телефона?

Макс: Конечно, Стас… мы будем рады…

Возвращается Кэт с заплаканными глазами.
Садится на каталку, закуривает.

Кэт (с шальной беззаботностью):
Ах, что за жизнь была… чудн;я штука… нет, правда… это стоило того…
Я буду там скучать… по Катеньке… нет, Кэт Полонской… какая девка-то была…
Ммм, загляденье! Я не жалею ни о чем… (споткнувшись) ну или… почти что ни о чем…
Мне было с ней легко… ах, Катька, Катя… как с тобой чудили…
Какая внешность, взгляд… а грудь… об этих сисечках могла лишь я мечтать…
Как жаль, что все это сгниет в земле… а впрочем… ведь ничто не вечно… то-то!
(подмигивает остальным) Как знать… быть может дальше… будет лучше тело…
Эй, Господи, прими заказ… (наигранно спохватившись) ой, все… молчу, молчу…
А то сейчас наговорю побольше, чем там натворила…
Вы видите, мизинец мой чуть-чуть кривой… его я вывихнула в 10 лет…
С тех пор такой он… чуть кривой… мизинчик мой… мой спутник верный… (целует его)
Я буду по тебе скучать… по родинкам… по пирсингу в пупке… спасибо, тело…
(целует его, обнимает себя) Мой самый близкий человечек.. со мною было ты повсюду…
Тебя любила больше всех я… таким, какое ты дано мне было от рождения…
Теперь, я оставляю тебя, плоть… пути расходятся… пора прощаться… прости… прощай!

Долго и глубоко затягивается.

Аленка, ты чума… улет девчонка… прискорбно, что мы не были знакомы…
Мечтала о такой подруге я… старушка Лиз… прости, но ты совсем не в маму (смеется)
Максим! Все будет, парень… у тебя все будет! Увидимся!
Ах, Стас… ворчливый суицидник… дай поцелую что ли… да не бойся, без подвоха…
Я буду за тебя молиться, дядька… все будет хорошо… когда-нибудь…
Не падай духом!

Пауза. Задумчиво смотрит куда-то вдаль впереди себя.

 (кричит) Гарри! Я готова!

Въезжает парень на мотоцикле. Кэт садится сзади него.
Обнимает его, прижимается… и они укатывают.

Алена (восхищенно): Красотка!

Макс: Кто-то к нам идет…

Все ложатся.

+ СЦЕНА 8 +

Входит бледный парень.
Он резко входит, но тут же останавливается в нерешительности.
У него совершенно потерянный вид. Подходит к каталке с Аленой.
Обессилено садится рядом.

Кирилл (глухо): Привет… ты знаешь, мне всегда так было интересно…
Какими они будут… наши дети… я представлял, по-разному в них сочетая…
Наши черты, особенности тела… такие симпатяги получались… и они…
Так и останутся мечтою… фантазией… те дети, их успел я полюбить…
Ты забрала с собой их… ты забрала тот мир, который знал я… в твоем голосе,
В эмоциях твоих… тот мир, граничащий меж слез твоих и… смеха…
Тот мир, который видел я тобою… мне больше не знакома эта жизнь… отныне это…
Существование… которое оставила ты мне… зачем… за что…
Не смог зайти к тебе домой… мы говорим, играем… мы там всюду…
Без тебя… это немыслимо… я не могу… как мне остаться в этом городе…
В котором каждый угол… лавка в парке… деревья, улицы… места…
Я знаю их… тобою только… ты забрала с собой их… за тобой ушли…
События и люди… с тобой ушло все… все туда… Аленушка, как жить…
Не знаю... не знаю для чего остался я… кому все это нужно…
Все голоса вокруг слились в твой голос… лица все – в твое лицо…
Что толку мне работать… делать что-то… быть… когда тебе это уже не нужно…
Когда ты в прошлом… ты – не существуешь больше… внезапно перестала быть…
Какой день равен целой жизни? Тот день, с которым эта жизнь теряет смысл…
Ценность… тот день, когда уже не важно что готовит завтра и…
Будет ли оно… тот день, когда ты понимаешь, что человека… девушки, в которой…
Заключался смысл твой, опора счастья, замысел судьбы… отныне больше нет…
И никогда… и ни-ког-да уже не будет… все ушло невозвратимо…
Мне б в сотни тысяч раз полегче было б, когда бы ты нашла другого…
Ну или если б надоел, да что угодно … сложились бы так обстоятельства…
Но тут… когда наша любовь… была в расцвете, в апогее… когда мы были счастливы…
Так счастливы вдвоем… судьба вдруг с мясом вырвала тебя…
Я не могу… я не могу не думать, что… дурацкая случайность…
Поставила фатальное решенье… союзу нашему… его оборвала на полуслове…
Нелепая и глупая фигня, Бог мой… уму непостижимо… сердцу неподвластно…
Свершенное принять и осознать… еще сегодня ночью мы могли бы… быть вместе…
Болтали бы беспечно как всегда… и впереди у нас была бы жизнь… вся жизнь…
С детьми… и нашим счастьем… я не могу… я не хочу с тобою расставаться…
Ведь мы с тобой, любимая… навечно… на века… не может смерть…
Всего лишь уничтожавшая тело, преградой стать меж… двух сердец…
Теперь уж душ… двух любящих… и верных безраздельно… ведь так?
И наше чувство, наш союз, скрепленный там, на небесах…
Я пронесу чрез эту жизнь… одну свою… я проживу за нас двоих…
Любимая, я рядом… как скоротечна жизнь и как мы вечны…
Ты знаешь, что принес я? Да, конечно знаешь… теперь ты знаешь все… оп-па…

Достает книгу. Раскрывает.

Да, да… учебник по испанскому для начинающих… ты помнишь, Куба…
И наш медовый месяц… по-прежнему все в силе… не забудь…
«Hol;» - так будет там «привет»… Hol;! Когда мы встретимся с тобою,
То я скажу (радостно) «Hol;, Аленка!»… и скажешь ты «Hol; ;Que tal?»…
Ну то есть «Как дела?»…и это будет так, как будто мы не виделись неделю…
Ведь там, на небесах… проносятся года куда быстрее наших…
И твое легкое спокойное «;Que tal?»… лишь подчеркнет, мол, видишь…
Жизнь – сиюминутна… и все ее страдания – лишь миг… пред настоящим чувством…
Которое живет в пределах недоступных, нерушимых… точнее здесь,
На небесах! Жизнь, - скажешь ты, - пустая суета… я здесь тебя ждала…
Здесь, дома… оглянись, тут нет границ… и нет времен и… смерти нет…
А значит… более никто и никогда нас не разлучит…
Аленка, это так и будет! И я вдруг удивлюсь: «;Alena, hablas espa;ol?»…
Что будет означать: «Ты по-испански говоришь?»… и ты ответишь:
«Si, se;or, porque me ha estudiado»… мол, да, ведь ты меня и научил…
Тогда  спрошу тебя я: «;D;nde est; Cuba?»… где наша Куба…
Ты ответишь: «Здесь!»… aqui… здесь будет наша Куба…
Любимая, наш вечный… наш желанный… долгожданный… медовый месяц…
Какие-то земные годы на пути к тебе… я подожду… да, я смогу…
«Poder;»… я смогу… они не станут для меня преградой…
И там мы встретимся, и я скажу «Te amo!»… я тебя люблю…
И ты увидишь, что… я чувствую на самом деле… ведь тело может лгать,
Душа не в силах… мы будем вместе потерпи un poco… потерпи немного…
Я не приду на похороны… не хочу! Тебя узнать такой… ты для меня жива…
По-прежнему… всегда… жива… (гладит ее по голове, целует руку)…
Аленушка, Алена… открой глаза, любимая… очнись… Аленка… я с тобой…
Ведь это я… Кирилл… я здесь… приди в себя, родная… ну же… Аленка…
Вернись ко мне… прошу тебя… прошу… люблю… (целует ее)

Смотрит на нее испытывающе. Напряженная пауза ожидания.

До встречи… нашей скорой встречи… пока, родная…

Резко встает и уходит.

После его ухода на сцене пауза. Никакого движения.
Занавес.

+ СЦЕНА 8 +

Открывается занавес, на сцене все уже в гробах, крышки открыты до пояса усопших.
Мертвые соответственно наряжены.
К гробам поочередно подходят родственник прощаются.

К гробу Елизаветы подходят мужчина, женщина, два старика. Все с гвоздиками.
Кладут их ей на руки.

Кто-то из них: Царствие ей небесное… пусть земля ей будет пухом…

К гробу Макса подходит плачущая молодая девушка, в руках у нее плюшевый медвежонок.
Она в рыданиях кладет ему медведя, какое-то время смотрит на него, проводит рукой по волосам, ее мучают рыдания. Уходит.

К гробу Кэт подходят мужчина и женщина.
Какое-то время просто скорбно на нее смотрят.

Женщина: Прости меня, Екатерина…

К гробу Алены подходят родители.
Они печальны, но спокойны. Марина жмет ее руку, целует.

Марина: Алена, дочка… знай, все будет хорошо…

К гробу Стаса подходит женщина.
Она спокойна. Долго на него смотрит. Поправляет саван.

Женщина: Я не виню тебя… спасибо, что ты был…

Музыка. Занавес.

P.S. В основу философии пьесы положены труды основоположника спиритизма – Аллана Кардека, в частности «Книга Духов».

01.07.2011 – 01.02.2013 гг..

Александр Поливаев
alexpoe@yandex.ru