на смерть мамы
Небо — свежая рана,
стянута белым туманом.
Ива церковнее храма,
и ветви чернее креста.
Земли, источенной срамом,
коснется пятой Пьета.
Где ищущий не обрящет —
растоплен последний хрящик,
и меркнущая глазница
обуглила край листа.
И ребрится вереница —
и землю поганят птицы —
из этой земли родится
Вседневная Суета.
Небо — свежая рана,
открытая рваная рана —
и жирные черные мухи
празднуют разговение.
У маяка разлуки я опускаю руки —
не опуская руки,
веруя в Воскресение.
Из толщи кипящей магмы,
кроваво-мясистой магмы,
из гейзера, из вулкана,
в разломе земной коры —
вернется живая мама,
воскреснет родная мама,
заплачет милая мама —
и слезы будут теплы.
По зубьям стальной ограды,
колючей стальной ограды,
по горечи листопада
и по шипам куста —
не подымая взгляда,
вышагивает Пьета...
Пьета, или Плач
© Copyright: Андрей Браницкий, 2013
Свидетельство о публикации №113122602262
Свидетельство о публикации №113122602262
Рецензии