Предисловие. Сонеты

Многозначность слова - странная вещь. Они будто краски при сочетании могут менять оттенок, свое звучание. Понятно, что многозначность есть, но как догадаться о ней в каждом конкретном эпизоде стиха. И вдруг, нет, разумеется, не вдруг. Многозначность сильно раздражала меня, она не нравилась мне. Так, наверное, не понравился шоколад первым европейцам. Все дело в удовольствии, когда оно появляется, то все начинает нравиться. То же и в переводах. Мной переводились прямые значения слов, а нужно было переводить контексты. Прибавило ли это очарования переводу, не знаю. Понимаю только, что перевожу на втором, третьем и далее затекстовом уровне. Еще, еще один шаг вглубь смысла за несколько лет почти полного забвения о материале. Что это - новый перевод. Зачем - вновь потребность. Сколько можно уже копаться в шекспировских смыслах, сменяя беспечность на бесшабашность, бесшабашность на безбашенность, не знаю. Никто не объяснял мне, как надо, слава богу. И хотя я все еще недолюбливаю многозначность, она начинает забавлять. Что-то есть еще глубже, но хватит, мне недосуг вгрызаться в прошлое. Даже на уровне слов. Довольно, довольно. Я поэт, неприятное для меня открытие, а поэзия Шекспира сродни тому, что скрыто глубоко под водой. Кто может погрузиться так далеко. Перевод на уровне, глубине его поэтики мне не доступен, к счастью. И вот два новых наброска на известную тему. Открытие бесконечного количества вариаций. Остается разгадать одну лишь энигму: он сам то понимал сколько уровней подтекста заложил в своих строках, или боговдохновенность недоступна измерению алгеброй? Ясно одно: ни один из существующих в природе переводов сонетов Шекспира мне не нравится. Виртуоз-переводчик крутит так и эдак платок сонетов, а аналога не получается. Читаю оригинал, и каждый день это совершенно новое понимание смысла. Видимо, надо когда-нибудь остановиться. Итак, я оставляю право к полноценному существованию за моим первым и единственным полным переводом 154 сонетов Шекспира. Аминь.