Новогодняя сказка. Атаман

«О чем, осенний ветер, плачешь?
Куда стремительно летишь?
О чем задумался, казаче?
О ком так горестно скорбишь?»

«Дружине больше не подняться,
Отпировали казаки.
На красном поле шевелятся
Одной пшеницы колоски.

Я буйну голову ломаю:
Зачем я жил, чего достиг?
Невесту в черном поджидаю,
Я не один у ней жених…»

По Кубани и по Дону
С песней, пляской да со звоном
Едут, мчатся казаки.
Серебром блестят полки.

Сабли месяцем играют.
Очи девичьи сверкают,
Мы из Муромской станицы,
Где ты царская столица?

Хлопцы в розовых кубанках.
Бабы движутся, как танки,
Все сметая на пути:
«Атаман, нас в бой веди!

Нет предела бабьей силы,
Не хотим держать мы вилы.
Мы ходим плясать и петь,
На царя хотим глядеть!

Подкатить ему словечко.
Приоткрыть свое сердечко.
Чтоб за хлебец уплатили.
Чтобы всех нас оценили.
Чтобы нам до петухов
Ворковали про любовь».

Атаман под звон подковы
Шепчет нежно чернобровой:
 
«Моя радость, улыбнись,
На коня со мной садись.
Хочешь, я тебя подкину,
Словно ягодку-малину,
Выше хаты, дымаря!
Ты же мне милей царя!

Любы мне твои веснушки.
Хоть поставь у дома пушки,
Лишь куплю в Москве фату,
К тебе свататься приду.

Посмотри, моя орлица!
Мы приехали в столицу.
Гей! Ты, праведный народ,
Расступись, казак идет!»

А народец злой, как квочка.
Тут его ; как сельди в бочке.
Негде яблоку упасть.
Выбирают, значить, власть!

Не видать царя на троне,
Там лежит одна корона.
Перед ней, ну тот же щит,;
Свита царская блестит.

У трибуны дорогой
Встал с трубой городовой,
Её к небу приподнял:

«Гей! Народ, наш царь пропал.
То ль сбежал, иль заблудился;
Как сквозь землю провалился!
А скорей, быстрей всего ;
Его сперло НЛО!

Надо горюшко стерпеть,
По церквям его отпеть.
Вот вам новый царь-отец,
Удивительный мудрец.
Мы при батюшке таком
Горе в цепи закуём.
Вася! Слышишь, не ленись,
А народу покажись.
Встань под тучные знамена,
Блямбу-то прикрой короной…»

Махом царский казначей
Со всей удалью своей
Вмиг корону нацепил,
Блямбу царскую прикрыл.

Руки бросил на бока,
А корона велика.
На башке перекосилась,
Прямо на нос опустилась.

Казначей и так и сяк.
А народ-то не дурак,
Свиту криками штормит,
Как ошпаренный, визжит:

«У него подбитый глаз,
Как он будет видеть нас?
Нам-то нужен богатырь,
Чтоб не свел под монастырь.

Чтобы был не глух, не слеп.
Чтобы в царстве сеял хлеб,
Был красивым и с умом,
И поил нас молоком».

Христиане загалдели:
« Вы куда Ивана дели?»
Вспыхнул спор, затем костер!
Треснул каменный забор.

Стекла в окнах полетели,
Небо стало, как качели…
Вдруг казачий атаман
На коня, ну,  как орлан,
В бурке с крыльями взлетел,
Над толпою загремел:

«Тише, дьявольский народ!
Ты обрушишь небосвод.
Не стрелять, не жечь, ни с места!
Я ; не царская невеста.
Саблю выну, не сдержусь,
В перепляс лихой пущусь…
Царь Иван вполне здоров.
Он в глухой тюрьме клопов
Своим царским перстнем давит,
А народом свита правит.
Я поехал за царем,
Вы ж не балуйтесь с огнём!»

Сход залил огонь водой
И отправился домой.

Продолжение следует