Луна сползала по стене, кружок яичного белка

Луна сползала по стене, кружок яичного белка,
остервенело  ветер  теребил озябшие деревья,
и костенел  под ветром  лес.
Дороги хлюпанье и мерный скрип телег
чуть слышно доносились, а  с небес
слетали звуки,  кулаки дождя  лупили  в барабан.
Куда они? Зачем в такую ночь?
Рука чуть вздрагивала в пальцах,
а профиль – ястребиное копье,
чеканною монетой лег на стену,
листы от неоконченной поэмы
стелились по полу. Конец. Мы стали  схемой
единства,  что желали  обрести,
и дальше нам не по пути.
По крышам дождь пускается в набеги,
злой и больной, лучистый и живой,
он смоет ненавистную  окраску  твоих  белил,
я стану красной, как солнца ливень шаровой.
Постой! Они же в город,
там,на мостовой разъедутся с повозкой Педролино
и он им улыбнется и рукой
помашет в след. Твой профиль  ястребиный,
то привилегия козырных  королей,
то достояние  вельможных  грандов,
тебе кресты и аксельбанты
сулит судьба. О, Перлимплино,
ну что поделаешь со мной, исчадием вагантов?
Мне кружева носить не скоро,
в венецианские смотреться зеркала.
К чему здесь  риторические споры?
История  -  вранье  и балаганный гвалт.
Ромэо?  Съеден был собачьей сворой.
Джульетта?  От чахотки умерла.
История – вранье.
Гремят рессоры.
Горланит воранье               
                -------------   1978