Плач Ярославны

Плачет Ярославна молодая,
Обратившись в сторону Дуная:
           – Полечу зегзицею к Дунаю,
           Омочу в нём свой рукав бебрян,
           На Каяле князя повстречаю,
           Кровь утру с его жестоких ран.

Плачет во Путивле на забрале
Ярославна, полная печали:
           – О Ветрило-Ветер! Господине!
           На широких крыльях для чего
           Вражеские стрелы мечешь ныне
           Ты на войско лады моего?
           Лучше б ты под облаками реял,
           Корабли лелеял  на морях.
           Для чего же, господин, развеял
           Ты моё веселье в ковылях?

Кличет Ярославна молодая,
На забрале поутру рыдая:
           – Днепр Словутич! Каменные скалы
           В землях половецких ты пробил,
           Ты, лелея, лодки Святослава
           До полка Кобякова носил.
           Прилелей же, господине славный,
           Ладу моего ко мне скорей,
           Чтобы горьких слёз своих не слала
           Я к нему за тридевять морей.

Ярославна, позабыв покой,
На стене рыдает городской:
           - Светлое-пресветлое Светило!
           Ты тепло и радость даришь всем.
           Что ж ты луч горячий обратило
           Против русских воинов? Зачем
           Жаждою тетивы им стянуло,
           Горечью колчаны им заткнуло?


о ПОКАЯННОЕ ПРИМЕЧАНИЕ. У этого стихотворения своя история. Тогда я  был студентом 2-го курса МГУ. Нам предстоял экзамен по древнерусской литературе. И вот вместо того, чтобы готовиться к экзамену, я отложил в сторону учебник, хрестоматию с текстами и засел за переклад знаменитого, известного по многим переводам «Плача Ярославны» из «Слова о полку Игореве». Работа увлекла, три дня я был полностью погружён в стихию, красоту и мелодичность древнерусского языка, ставшего мне близким и понятным, я проникся чувствами Ярославны, я полюбил молодую красавицу княгиню Ефросинью, как свою сестру. И, хочу отметить, что она через века ответила мне на мою любовь.
Я не знаю, на что рассчитывал, когда шёл на экзамен. Войдя в аудиторию, я молча протянул экзаменатору профессору Александру Васильевичу Кокореву вырванный из тетради листок с моим текстом «Плача». Я увидел, как изменилось его лицо. Оказалось, «Слово» было его любимым произведением. Прочитав мой листок, старый профессор был крайне растроган. Он увидел в студенте, во мне, "своего". Он забыл про билет, на вопросы которого мне предстояло ответить. Доверительно повернувшись ко мне, он стал рассказывать. Он увлечённо рассказывал мне о значении "Слова" для нас, людей ХХ века, о его безусловной подлинности, о красоте его языка и слога, о его героях говорил так, как будто был знаком с ними лично... Мне было очень интересно его слушать. Древнерусскую литературу он безусловно знал. Минут через пятнадцать, закончив свой монолог, профессор Кокорев взял мою зачётку и вывел: Отлично.
Не хочу даже думать, что было бы, если бы мне пришлось отвечать на вопросы экзаменационного билета и какая оценка стояла бы в моей зачётке. Спустя много лет каюсь в содеянном, но не раскаиваюсь.
Тогда я воочию увидел великую силу поэтического слова, на себе познал, какую силу имеет и что может сделать женщина, если она благоволит кому-то. Спасибо тебе, свет-Ефросиньюшка!
Листок с «Плачем Ярославны» прошёл через всю мою жизнь. Любовь Ефросиньи стала для меня идеалом женской любви.

Если вы, читатель, не верите мне, женщинам и в любовь, можете проверить и убедиться сами. Нужно всего лишь, отложив прочие дела и напряжённо трудясь с утра до вечера, за три дня перевести «Плач Ярославны», полюбить красавицу-княгиню так, как полюбил её я. И тогда, даже если вам не придётся сдавать экзамен по древнерусской литературе, вы увидите, как благодаря любви и женщине изменится ваша жизнь. Вы увидите великую силу поэзии, любви и женщины.