Тим. гл. 9. 9. по Колин Маккалоу

9.9.

Вот маленькой она девчонкой,
Сиротский дом — её приют,
Своей комплекцией столь тонкой
Нашла она там свой уют.

Но детский ум природы смерти
Не понимает, говорят,
Но Мэри знала, смерти черти
Со всеми это сотворят.

И с детства, без воспоминаний,
Родном ей доме, всё жила,
О любящих её созданьях,
О том, кому-нибудь — нужна?

Она была столь одинока,
Почти что всем обделена,
Судьба сложилась с ней жестоко,
К тому ж — невзрачною была.

Но если ген очарованья
Природой не достался ей,
То гены силы дарованья
Бог «насадил» с избытком в ней.

Упорно самодисциплину
Развила в юные года,
Когда в четырнадцать покинув
Приют сиротский навсегда.

И находясь в сиротском доме,
Глушить могла душевну(ю) боль,
Когда все чувства жили в коме,
То слала к чёрту всю юдоль.

Была довольна лишь работой,
Растёт ли банковский ей счёт,
Её единственной заботой —
Оценен ли в работе пот.

Но не смягчало это душу,
Жила и жизнью не пустой,
Лишь на любовь «одела» стужу,
Была всё время «холостой».

Не бы;ло тяги к материнству,
Желанья пару ли найти,
Но с Тимом связь её, единство,
Не в силах просто обойти.

Своей любви природы к Тиму
Понять она и не могла,
Она сокрыта слоем «грима»,
И вырвать Мэри не вольна.

Отныне жизнь «связала» с Тимом,
Всё время думала о нём,
Сковал ей жизнь как бы режимом,
Внутри и вне, всегда, во всём.

Когда мелькало «Тим» лишь в мыслях,
Улыбка возникала вдруг,
И боль какая-то всю грызла,
Ведь Тим отныне её друг.

Он жил в душе её, как сущность,
Отдельно как бы от всего,
Он придавал ей как бы мощность,
Всем слабоумием его.

Когда одна, сидя в гостиной,
Внимала музыки всей звук,
Рождались чувства по рутинной
Стезе и с воплощеньем мук.

Когда же Тим сидел при этом,
То чувство восприятья вдруг,
Рождала наслажденье в целом,
Без всяких умственных потуг.

Но если Мэри ожидала
От Тима действий кой-каких,
Когда же всё она узнала,
Не нужно было ей других.

Пленил её, как слабоумный,
Но как-то не совсем вполне,
Поступок свой она разумным
Считала в поднятой волне.

Волне каких-то в ней возникших,
Самой ей непонятных чувств,
Но вовсе для неё не лишних,
Ведь мир знакомств её был пуст.

Свои желанья и стремленья,
Как женского ей естества,
Давно прида;ла все забвенью,
Отдав всех чувств своих средства.

Как привлекательный мужчина,
Ей попадался на пути,
Так находила и причину,
Ему вниманья не найти.

Когда же трогал смех ребёнка,
За сердце, чувства всколыхнув,
То избегала она ловко
Встречаться, и с пути свернув.

От женской всей своей природы
Бежала, как от той чумы,
И даже это слово «роды»,
Корёжило её «умы».

Беспомощность такого парня,
Да плюс к тому же — красота,
Как беззащитная овчарня,
Где в ней отсутствуют врата.

Пред ним она так безоружна,
Нуждается, казалось, в ней,
Она ему настолько ну;жна,
Не зная и причины всей.

Не отдавал ей предпочтенья
Пред всеми никогда никто,
Какое же и в чём влеченье
Нашёл он к ней, да и за что?

Любви не ищет материнской,
Поскольку мама уже есть,
А о любви другой, вселенской
Не может даже быть и речь.

С ним обращались так жестоко
Довольно многи(е) из людей,
И было очень много прока,
Кто обращался с ним нежней.

Таким, как Тим, имея внешность,
Ведь он красавцем парнем слыл,
Характер мягкий, сама честность,
Не обделён любовью был.

Так почему он выбрал Мэри
И привязался к ней, как пёс?
Наверно, он в неё так верит,
Сильней, прочней, как даже трос.

Костёр угас, песком потушен,
Но сей назойливый вопрос,
Её всё время как-то душит,
Не уж-то лишь из-за волос?