81 Письмо

               Всё достигаем… всё мы в спешке…
               До ближнего нам дела нет
               (И ближний ближнему – планшет),
               Но все нуждаемся в поддержке.
               А начинающий поэт –
               В любой поддержке, хоть в дежурной!
               Чем и возникло стих-письмо
               Предстать творящей не давно
               Одной моей подруге юной.
               Однако, каюсь, заодно,
               Над ним трудясь я думал: может
               Своею фабулой мой сказ
               Не оттолкнет и прочих глаз,
               Кого длиной он не корёжит
               И слогом, вымершим сейчас.



Порой листаешь чьи-то строки,
Ударят собранные в них
О наболевшем мыслей токи
И вслед о том приснится стих.
Так, Лиз, прочтя твои творенья,
В сеанс Морфеева кино
Явились сайт и обсужденья,
Как пишут там, твоих «стихо».
В сознанье спящее вплывали
Не спящей магиею сна
Рецензий скрытые детали,
Имен и ников голоса,
Да эха мыслей откровенных.
Перекликаясь в тьме густой
Собранье правд попеременных
Речами мерилось со мной.
Я пребывал в милейшем споре
(Во сне все правды так верны;
Уметь б записывать их...) Вскоре
Они исчезли в стенах тьмы,
Оставив мысль за век завесой
О том, как знать хотят тебя
Печати нужной поэтессой
Твои, по отзывам, друзья.
Затем, размыв слова живые,
Мрак обратился в яркий свет,
И вскрыл гадалок кладовые,
Где лет грядущих жил сюжет.
А в нем, мой светлый человечек,
Возник пред взором антураж,
Как красил валами офсетчик
Уже работ твоих тираж!
(Шедевров теплый книжный запах
Должно быть чувствовался мной
И отражался в сонных сапах
Шипеньем песни носовой…:))

Пусть это сон, пусть маловесной
Была игра его, а вдруг
Он вещий – сбудешься известной…
Что ж, я за то, как старший друг!
В твоем стремлении здоровом,
Я помню, – стать в один из дней
Одной из тех, кто стал над словом
(Как раз за это и Морфей,
Наверно он мне неслучайно
Речами слышался во сне –
Чтоб с важною необычайно
Я встал поэмой в голове)

Я слушал, как, с какой любовью
Ты дышишь музыкой стихов,
Как пишешь их колючей болью
Непониманий женихов;
Как гордость прячешь под «актрисой»
Во строках добрых о любви,
Как в них, с «ушедшей за кулисы»,
С тобою чувства не ушли…
Как велики твои страданья!
Так веря в жар так нужных чувств
Ты видишь их лишь очертанья.
Бедняжка, деятель искусств!..
О, мой творец, почти невинный,
Моя служительница муз,
Мне виден длинный твой предлинный
Высокий с буквою союз!
Знай, в благородном увлеченьи,
Задев за мой полёт души,
Ты обрела в своё почтенье
Меня в поддержку Лиз. Пиши.
Путь превращений слёз и нервов
В столы стихов – война с тоской,
А путь до будущих шедевров –
С тем, что осталось и с собой.
Дойдешь до них. Найдешь награды
(Их сам письма найдёт твой класс,
Как чувств во строках перепады
Отобразятся чтеньем масс).
Пусть пыль непонятых творений
Тоски по юным годам ждет –
Работы эти – часть ступеней
Высокой лестницы вперёд,
На коей от троллей лукавых
В глазах найдёшь обиды резь.
Будь ученицей критик здравых,
К чертям собачьим шли ересь –
Кто б из «умов» тебя не правил,
Всегда придет на смену тем
Страж новый «самых честных правил» –
Всё это из абсурда тем;
Пусть языка я сам слабее
(Его еще не победил;
Да и знаток найдет, умея,
Меня убийцею чернил),
Но защищу тебя любую
От атакующих чтецов!
Пока ж, взгляни, как обрисую,
В чём вижу сходства драм творцов;
Чем так живы к письму порывы,
Как я считаю, большинства.
Быть может мыслей тех же взрывы
Всех чаще мучат и тебя.

Как быть? – от жизни приворота
Наш брат к страданьям претерпел –
Играть в страстях в одни ворота
Его незавидный удел;
Оголены поэтов нервы,
Их истязает красота,
Которой дразнят люди-«стервы»,
Кому рифмуем мы слова,
Пред равнодушьем чьим помпезным
Готовы мы хоть шкуру снять –
Да им бы, даром бесполезным
Себя в съедение отдать.
Но так велит судьбина злая –
Бежать за счастьем не своим.
И мы, над стИхом засыпая,
Локтями по столу скользим.
(Пустые времени растраты –
Касаться сонным носом строк:
Лишь отвести чуть от заката
Собой придуманный мирок,
И не спугнуть в мирке бы этом
Того, кто и подвиг тебя
Стать от избытка чувств поэтом,
В тебе себя не находя;
Кому стихов твоих вниманье
Как и напрасный сам ты в них –
Лишь элементы отрицанья
Тебя всего из прочих их).
Мне то уж скучно. Но, спасибо
Подругам хитрым должен я
Сказать за игры мною, ибо
Я стал приятелем пера,
Которым ныне и рисую
Вот, мысли тёплые тебе.
Как это чисто! – стих дарую
Милейшей родственной душе –
Насколько ж легче стих-беседу
Вести с тобой, кто на волне
Одной со мною, чем победу
Искать над «стервой» во строке,
Минуя поиск слов амурных
Живущих в небе, прочий брех
Из слов пушистых и ажурных…
(Ой, я забылся. Ну их всех)

Поэт, продолжу, – друг сомнений:
А то ли делает? А так ль?
А вдруг родитель впечатлений
Он даст провальный букв спектакль?!
Тут автора трудов напрасных
Найдёт он в чувственном себе –
Судом читателей пристрастных
Неплохо б быть своей строке.
Чуть что, и чуткие сомненья
В душе нащупают надлом.
Надлом в шагу от рук паденья.
Паденья видятся с вином.
Вино же, слабых обожает –
Оно им преданно, за то,
Что тех пространства занимают
Бесплатно, тут же, абы кто.
Те «абы кто» совет премудрый
(И к месту может быть) дадут:
«Взгляни на свой достаток скудный,
Иди, работай! Зря ты тут…»
Они, как бесы искушений
Напомнят вдруг про грехов сласть:
Что ты – не недруг соблазнений,
Что деньги – всё, что сохнет страсть;
Все (пошлость, алчность, нетерпенье)
Вторые «Я» взманят: «Пойдём,
Ближайших нужд во ублаженье –
Жизнь видеть далее рублём!»
И с этим трудно будет спорить,
Коль слаб ты в выбранной стезе.
Как тут противиться, оно ведь
И много легче – быть как все.

Знавал я хруст купюр могущих.
И даже был им очень рад.
Из припеваючи живущих
Одним был много лет назад.
Имел какие-то копилки,
Жил потребителем простым,
Пил дел красивые бутылки,
Поэтом не был никаким
(Я и сейчас себя к поэтам
Причислить, толком, не смогу;
Тогда же, мысль авторитетом
И вовсе не была уму);
Оставив горе-назначенье –
Искать любовь, искать себя,
Пытался вжиться в измеренье,
Где любят лозунг «жизнь – одна»…
Но вновь к себе вернулся. «Кто ты,
Раб денег, что ль?» – кусал вопрос.
Достала жизнь ради работы.
Её я быстро перерос.
Мои цветные представленья
О жизни-рае на земле
К достатку внешнему влеченья
Почти отвергли, в дар душе;
Ведь та, родная, то в астральном
Далёком мире, то меж нот
В произведенье музыкальном,
То в детстве сказочном живёт
(Что никогда не отпускало;
Что было жизни образцом
Чудесным с самого начала
И долго им же и потом,
Пока продажным злом воззрений
Бесо-козлячий алчный мир
Грязно-свинячих поведений
Не сверг души ориентир).

Не смог влюбиться я в реальность.
Нет, я не враг её красам, –
Мне режет слух материальность
Истоков дум в живущих там.
Вот и живу в своих, в свободных, –
Альтруистических совсем.
Но, к сожаленью не угодных
Моим возлюбленным (им всем).
И где ж найти тут пониманья?
(Что ищет в жизни, право, всяк)
Скорее встретишь отрицанье,
Иль за спиной: «…Да он дурак,
Довольный жизнью без причины…»
Логичны дьявола послы:
Где достижений величины? -
Карманы деньгами полы.
Сие мерило неподкупно
Для покупающихся душ.
(Что им одно лишь и доступно)
Я в их оценках – страж баклуш.
Однако, пусть для оправданий,
Но нападений столь же для,
Спрошу: чья жизнь без средств вливаний
Самодостаточна сама?
Столпы в которой наслаждений
Самою ею, как водой,
Стоят вне властных ощущений
В кармане карты золотой.
Как потребитель приземлённый,
Кто счастье меряет рублём
Поймёт мой мир, что удалённый
И осязанью не знаком?
Поймёт ли он прыжков эмоций
Дороговизну в миг, когда,
Отдавши рифму, все ж сдается
Тебе упрямая строка?
Творцу достаточно спокойствий,
Да клавы в крошках на столе.
Он вне покупок удовольствий.
Он обладатель их в себе:
Художник жизни, в развлеченье,
Возьмёт «бюджетный» word мольберт
И сотворит (без поощренья)
Застывший в рифмах дум концерт!
Сама жизнь льётся поощреньем!
Причём чего?! – Что ты ж – живёшь!
К стихам являясь вдохновеньем
Чрез бодрый снег, чрез вялый дождь.
(Да избежать бы мне оценки,
Что этой песнью о душе,
Ко приземлённых благ уценке,
Пою я славу нищете)
Так вижу спор ума и сердца:
О чтенье знаков водяных
Практичной мыслью тянет греться,
Душой – о россыпь букв родных.
Всё нужно к жизни: ум и чувства.
Любой имеет то и то.
Но удовольствий больше буйства
Приносит что-то, всё ж, одно.
Оставшееся вносит вечно
В свой мир правдивую, но ложь,
Питая все противоречья
В себе, с которыми живёшь.
С чем сам написанному мною
Лишь половине верю я:
Ведь матерьяльной головою
Пишу, а та, приврать склонна.

Прольёшь и ты на эти споры
Лиз, незаимствованный свет:
Какие ты имеешь взоры,
На что ответов правых нет.
Потом. Как стопки од нетленных
Своих о горечах любви
Опустишь в стол второстепенных –
Зачнёшь об истинах суды:
Как сердца божьи указанья
И слюни корысти ума
(Во рту бесовы протеканья)
Колеблют виденье себя,
А груз взаимоисключений
Двух правд предмета одного,
Зовёт, как лёгкой жизни гений,
Смотреть с иронией на всё:
Напишешь, как мерзки обманы…
(А те ведь порох для страстей,
Без коих встречи не желанны,
Что так пьянят игрой своей)
Восхвалишь, может, убежденья
Свои, которым ты верна…
(Но те – привычные лишь мненья
О том, что нравится пока)
Как равенство всем жизнь улучшит… –
Вдруг слабых клич поддержишь ты…
(А как же страсть – других быть лучше,
Коль станут все кругом равны?)

(О, сколько логик примитивных
Порой блуждают в голове
И просят выпустить активных
Их жить на волю – во стихе:
Как чувства разуму мешают
Решений верных быть творцом,
Как разум чувства разрушает
Пройдясь по нежным им умом;
Как без чертей мы можем сами
Кошмарной сделать жизнь свою:
Мы, одержимые любвями, –
Друзья вреду, враги добру;
Как неудачники взывают
Ко справедливости всех тех,
Кто их победы отнимает
И знает, празднуя успех:
Что справедливость утопична,
Раз до сих пор людской наш нрав
И зверья сущность идентичны
(И там, и там – сильнейший прав)).
Прав всяк. И тот, кто, лаясь матом,
Интеллигентом мнит себя.
Одним, другим пройдёшь трактатом
По парадоксам бытия;
Без воспеваний идеалов
В любви отыщешь, Лиз, свой штрих –
Вся жизнь – Клондайк материалов
Рифм ожидающих своих!

Но мысль – и корень сожалений –
Не может мысль дать всем и всё.
И в бездну лишних расслаблений
Несёт носителей её.
Наверно им бывает душно
В себе и горько, что миры
Материальный и воздушный –
Непримиримые враги.
(Но я ж, живу ведь на контрасте
Меж двух огней – души с умом,
Вдали от краев псевдосчастий
Лжестимуляторных с вином!)
Я так хочу, я так желаю
От жизни грязи уберечь
Тебя, девчушка золотая;
В тебе поэтищу разжечь!
Поёт в тебе пусть мыслей лира,
Держи витой и строгий слог,
Как в залах звения ампира
Всевластно держат потолок,
Откуда ангелы взирают
На создающих их творцов
И тех, кто далее читают
Монументальный дух дворцов.
Пусть то же видит между строчек
Читатель, взяв тебя прочесть:
Как всю венчает ангелочек
Елизаветушкину песнь!