Седьмое небо для счастливой рубашки

      День пролетел на одном дыхании. Все занятия он старался быть рядом.   
С восхищением наблюдал за ней:   как она тонко чувствует акварель,   какой эмоциональной
искренностью наполнены её выразительные глаза,   с каким природным кокетливым изыском
улыбается.  И ужасно ревновал, когда возле её мольберта теснились навязчивые поклонники с курса.

        Из института они брели вдоль живописных садов, обласканных прохладой вальяжного
русла  реки. 

-   Мой старый знакомый  – "семидесятый",  -  определила она сразу, завидев со стороны
   «Бешагача» транспорт, трепыхающийся бочком вдоль набережной  на  «Чиланзар».

-   А откуда ты знаешь?  - усомнился он. 

-   По походке издалека узнаю,  -  игриво отшутилась она.

Душный автобус был набит под завязку. Но они ничего и никого вокруг не замечали,
весело болтая. Он обеими руками упирался в залапанные поручни задней площадки, заботливо
отгородив перед собой небольшое пространство. А ей, собственно, было больше и не надо…

-  Видишь открытый метромост через реку?  Если сейчас в нашем поле зрения пересекутся
   две электрички, я загадаю своё самое-самое сокровенное желание!  -  таинственно
   прошептала она ему на ухо, потянувшись на цыпочки.

-  Какое, если не секрет? - поинтересовался он.

Она кокетливо щёлкнула языком:
-  Много будешь знать!

Они дружно  вцепились глазами в радугу моста. Но тот как назло пустынно молчал.
Автобус уже уползал под занавес пирамидальных тополей...   Её живой взгляд даже
загрустил.    Когда в последнюю секунду из противоположных тоннелей  сверкнули
навстречу  -  сочной лазурью поезда…

-  Ура! Ура! Ура-аа! -  забыв обо всё на свете, радостно захлопала она хрупкими
   ладошками, подпрыгивая перед его подбородком,  как ребёнок.

Пассажиры в недоумении оглянулись. Но они по-прежнему никого не замечали. Было
ощущение, что Вселенная сконцентрировалась в пространстве между его локтей…

           Потом,  забыв о часах,  они долго брели через тенистую ореховую рощу  вдоль
безбрежных пионерлагерей,  где изрядно рассмешили на пленере любопытство бычка  - 
живописью медовой акварели по шершавому носу... 



-  Ну вот мы и пришли.   Вон мой балкон,  - сказала она. 

-  Который?

-  Во-он тот,  возле которого висит  розовое облачко. Чуть-чуть правее прозрачной луны.

-  Уже луна?!  А я и не заметил. Так быстро день растаял.

-  Мне пора.   Давай отойдём под козырёк,  мама на нас смотрит.

-  Если не возражаешь, я провожу тебя до двери, - вызвался он.

Лифт захлопнулся  перед самым носом.

-  Вот так!  -  растерянно улыбнулась она.

Он внезапно подхватил её на руки и c лёгкостью помчался по лестнице, опережая
стремительный механизм.  Она совсем не противилась. Только прошептала:

-  Сумасшедший!  Это же так высоко - у розового облачка.  На самом   седьмом небе!

Но он уже ничего не осязал, кроме их бьющихся в унисон сердец  и волнующей весны  - 
мёда её волос.  Она обвила его шею тонкими руками, впервые в жизни прижавшись слухом
к завораживающему ритму уверенного мужского дыхания…

-  Остановись! Мы же наш этаж пропустили! – рассмеялась она.

-  Разве!?   Почему?!  Так быстро! Сегодня наваждение какое-то!   Ведь  седьмое небо,
казалось, это так высоко!

Этажом ниже захлопал дверями уделанный на скорость лифт.

-  Ну-у т-ты даёшь!  –  искренне восхитилась она, выпорхнув на носочки из сильных, но
покладистых рук, оставив его  стоять парой ступенек ниже.  Их взгляды  неожиданно
встретились так близко…    И она  впервые – заколдованная чарующим головокружением  - 
стала нежно успокаивать его клокочущее сердцебиение  своим ровным дыханием…


             Где-то далеко-далеко звякнул первый трамвай.   В окно подъезда с воробьиным
гвалтом ворвался луч солнца.

-  Ой, утро!  - вздрогнула она в его тёплых объятиях. Так быстро ночь пролетела, 
   я и не заметила!   Ну теперь-то уж точно от мамы влетит!

-  Побудь ещё, - попросил он:  Завтра же выходной.

-  Не завтра, а уже сегодня. Через пару часов – сутки, как мы вместе. Надо отоспаться 
   и  готовиться к художественному просмотру,  -  улыбнулась она.

-  К чёрту сон,  к чёрту институт!   Не хочу домой!  Останусь жить здесь, в подъезде!

-  А я тебе сейчас что-то сокровенное напишу,  и у тебя будет стимул прочитать  - дома.
   Только - дома!  Договорились?!

Она достала из сумочки шариковую ручку и, по-детски прикусив язык, старательно  вывела
что-то  на тыльной стороне его кремового воротника…


           Он мчался домой на крыльях, чтобы скорее избавиться от взмокшей рубашки…
На бегу,  уже в подъезде  -  сорвал её с себя, напугав досмерти растрёпанным видом
не сомкнувших ещё глаз   родителей.    Но только у себя в комнате, как и обещал, 
с трепетным любопытством заглянул под воротник...  Там было курсивом отличницы  аккуратно
выведено по слогам:    "Эв-ри-ка!"   Он не задумываясь схватил с полки свою авторучку
и чуть правее с нежностью добавил её имя!

           До самого конца лета он бережно обходил мыльной щёточкой  это место
на воротнике,  стирая счастливый талисман исключительно на руках.