Хранитель земли
Усталый, печальный, с бутылкой портвейна.
Рухнул на кресло, разлил по стаканам
И пил, до потери хмельного сознания.
Он говорил про бессмысленность правил
Мира, по образу Франкенштейна,
Говорил про огромный рой тараканов,
Медленно жрущих суть мироздания.
Говорил, что наш мир вообще создан случайно -
В алкогольном угаре, безмозглым безумцем,
И в инструкциях к миру нет заметок о счастье,
О гармонии, радости и о смысле.
Что, как только хмельной забулдыга проспится,
Ему настучат за "сие" по шапке,
А пока нам придётся мириться с напастью,
По абсурду влача свои ноги и мысли.
Говорил что сточил об безмозглость крылья,
Говорил что начальство его не любит -
Мол увёл у шефа любовницу-секретаршу,
И тот, от обиды, сослал его в эту пропасть,
Чтоб уныло тянуть здесь никчёмную службу -
Напевать в уши людям ложь, про важность их судеб,
Чтобы сдерживать как-то торжество суицида,
Хотя, если честно, всем давно уже похрен.
Напивался до забытья, до забвения,
До надрывного крика, до собачьего воя
И, с разбегу вонзившись в перину собственных крыльев,
Засыпал пьяным сном, что-бы не проснуться.
Просто кончилась, видимо, его вахта,
И теперь, по контракту, вечность покоя.
А нам о нём в память небо, манящее синью,
И одиночество в мире абсурдно-ненужном.
Свидетельство о публикации №113121704866