Мои кумиры. Николай Заболоцкий, ч. 2

   В этой части хочу собрать то, что звучит философски, но облечено в прекрасную поэтическую форму. И первое, причем широко цитируемое, - «Портрет» (1953 г.). Но тут надо читателю отыскать портрет той, о ком говорит поэт, и всмотреться в него, чтобы оценить, КАК это написано человеком, влюбленным в классическую живопись:
Любите, живопись, поэты!
Лишь ей, единственной, дано
Души изменчивой приметы
Переносить на полотно.

Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела Струйская на  нас?

Её глаза – как два тумана,
Полуулыбка, полуплач,
Ее глаза – как два обмана,
Покрытых мглою неудач.

Соединенье двух загадок,
Полувосторг,  полуиспуг,
Безумной нежности припадок,
Предвосхищенье смертных мук …

Когда потёмки наступают
И приближается гроза,
Со дна души моей мерцают
Ее прекрасные глаза.

   Легко заметить, как страстно звучат три срединных катрена – высокая поэтичность  и почти осязаемая жажда передать читателю,чем же очарован поэт, убедить нас, как это пронзительно действует на всякого созерцающего портрет.
      Еще одно - известное по последним строкам, часто цитируемым. По драматическому богатству это почти поэма или минироман – «Некрасивая девочка»:
Среди других играющих детей
Она напоминает лягушонка.
Заправлена в трусы худая рубашонка,
Колечки рыжеватые кудрей
Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,
Черты лица остры и некрасивы.
Двум мальчуганам, сверстникам её,
Отцы купили по велосипеду.
Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,
Гоняют по двору, забывши про неё,
Она ж за ними бегает по следу.
Чужая радость так же, как своя,
Томит ее и вон из сердца рвётся,
И девочка ликует и смеётся,
Охваченная счастьем бытия.

Ни тени зависти, ни умысла худого
Еще не знает это существо.
Ей всё на свете так безмерно ново,
Так живо всё, что для иных мертво!
И не хочу я думать, наблюдая,
Что будет день, когда она, рыдая,
Увидит с ужасом, что посреди подруг
Она всего лишь бедная дурнушка!
Мне верить хочется, что сердце не игрушка,
Сломать его едва ли можно вдруг!
Мне верить хочется, что чистый этот пламень,
Который в глубине ее горит,
Всю боль свою один переболит
И перетопит самый тяжкий камень!
И пусть черты её нехороши
И нечем ей прельстить воображенье,-
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом ее движенье.
А если это так, то ЧТО есть красота
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
1955
    Наконец, позволю себе еще одно, тоже известное  в цитатах – «Не позволяй душе лениться»:
Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и  ночь!

Гони ее от дома к дому,
Тащи с этапа на этап,
По пустырю, по бурелому,
Через сугроб, через ухаб!

Не разрешай ей спать в постели
При свете утренней звезды,
Держи лентяйку в черном теле
И не снимай с нее узды!

Коль дать ей вздумаешь поблажку,
Освобождая от работ,
Она последнюю рубашку
С тебя без жалости сорвёт.

А ты хватай ее за плечи,
Учи и мучай дотемна,
Чтоб жить с тобой по-человечьи
Училась заново она.

Она рабыня и царица,
Она работница и дочь,
Она обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
1958

Какой темперамент, дорогие мои! Это же прекрасная ярость, и вот так нам надо жить и работать, выучив наизусть эти строки.