Лица

Дядя Вася

Работал он трактористом
и был у него заветный блокнот,
в который он записывал названия фильмов,
просмотренных в сельском клубе,
 и даже имена и фамилии актеров.
Были в блокноте так же стихи –
большей частью Асадова, но одно Есенина -
«Не жалею, не зову, не плачу…».
После смерти матери (моей бабушки)
он крепко запил,
в обмен на водку вынес из дома все вещи
и умер в полном одиночестве.
Сидел зимой на печи,
читая роман Дюма,
и горлом вдруг пошла кровь.
Был сильнейший мороз,
и мало кто решался выйти на улицу.
Потому и нашли его лишь дня через три.
Врачи сказали: цирроз.
Было ему 42 года.

Ну вот – хоть немного рассказал о тебе,
дядя Вася.



Крёстный

Мой крёстный
чистил в селе колодцы.

Однажды он мне сказал:
«Случается так, что у злых людей
со временем вода пропадает,
и тут уже ничем не поможешь –
ни колдовством, ни молитвами,
чисть – не чисть,
а вода от этого не появится.

Поэтому 
постарайся быть добрым».

Лет десять назад крёстный умер.
Но я думаю,
что где-то он и сейчас
продолжает чистить колодцы,
если в них
перевёлся свет.



Пчёлы моего отца

Они гудят на летке,
потом - исчезают…

Спустя годы я вижу их в тёплых снах,
где, как прозрачные соты,
они конструируют воздух детства,
и все, что к нему прилагается –
 день и мамину постирушку,
папу в халате белом
и с дымарём в руке,
брата, жующего яблоко.

Они не мёртвые, не сухие,
из них не сделаешь ожерелье
и не подаришь возлюбленной.

Я знаю, они бессмертны -
пчёлы моего отца.