П. Карякин На рассказ Н. Бодрова Окружающий мир

 
Общее мнение

Прозаическая миниатюра, которую условно можно классифицировать, как лёгкую пародию на готическую прозу, с тем лишь отличием, что события происходят в наши дни и не в готических замках.
Автор применяет довольно простые как стилистические, так и композиционные решения (много проще, чем, например, в рассказе «Вечерний вой»). Скорее всего, такое решение продиктовано определёнными авторскими задачами, которые включают в себя воспроизведение нужной атмосферы: с одной стороны ежедневная ситуация (уроки в младших классах), непосредственность детишек, против, с другой стороны, нестандартного образа и поведения мальчика-аутиста с мистическим поворотом в финале. Отсутствие портретов  также вполне допустимо в данном случае, на мой взгляд, за краткостью формы, особенностями композиции и авторскими задачами.
Не применяет Николай и всепроникающего авторского сознания, предоставляя читателю «домоделировать» внутреннее состояние персонажа самостоятельно (речь о педагоге после соприкосновения с «потусторонним») – вполне рациональный и правильный ход для данной формы, как мне видится.
Серьёзных нареканий к работе с тканью нет – решено сколь просто, столь же и ровно без «заусениц». Есть некоторые претензии из разряда «верю-не верю» по Станиславскому (об этом чуть ниже).

Коротко о содержании: Идёт школьное занятие, тема которого «Живая и неживая природа». Педагог ведёт урок в виде активного диалога с ребятами  на предмет, что они понимают под живой и неживой природой. Среди обычных ребят присутствует мальчик-аутист. Он демонстрирует способности медиума, которые в финале подтверждаются невероятным образом. Сама миниатюра решена в лёгкой юмористической форме.

Удачные решения

Как отмечалось, нареканий к стилистической составляющей, к риторике нет – всё ровно. Правда, особенно выдающихся решений тоже не заметно – всё ровно (однако, в данном случае, исходя из жанра и концепции, это не критично).
Но кое-какие фрагменты хочется отметить:
«- Это может быть «Хелипус силикатис»,- интерпретировал тишину тихой речью «умник» Пятнушко. Традиционно для «ботанов» в момент произнесения чего-то важного, он снял круглые очки и выдержал паузу.  - Собственно, ученые до сих пор спорят, относить ли это примитивное создание к микроорганизмам или к химическим соединениям. Вся беда в том, что оно реагирует на свет. Может самопроизвольно делиться. / - Ой!…- неожиданно для самой себя  сказала Лилия Олеговна. Она не думала, что познания детей зайдут столь глубоко». – Люблю подобные фрагменты с неожиданными «умными» поворотами (при условии, что не выходит за рамки контекста).

Сомнительные решения

«- Черепаха Аглая!- неслось со всех сторон. - Черепаха топ-топ… Огурец ням-ням…» - Вроде фраза, как фраза, но что-то не так в ней. Из разряда «верю-не верю». Мне кажется, не станет ребёнок, даже маленький на уроке воспроизводить эти «сю-сюки»: «топ-топ», «ням-ням». Субъектив, конечно, но…
«- Это может быть «Хелипус силикатис», - интерпретировал тишину тихой речью «умник» Пятнушко». – слово интерпретировал здесь разве на своём месте по смысловому значению?
«Словно невидимая рука взяла её за запястье, пальцы охватили её пальцы». – слишком близко слово её – «режет»; в то время, как близкий повтор слова пальцы воспринимается нормально. В любом случае, мне кажется, с этой фразой надо что-то сделать.

Рассуждения, «интересность» миниатюры

Целевая аудитория – безусловно, широкая. Миниатюры подобного рода интересны подавляющему большинству читателей (к вопросу о коммерческом значении). Но касаемо рассматриваемого рассказа есть проблема. Основная художественная ценность подобных произведений, как мне кажется, эффектный финал. В данном произведении об этом можно было бы говорить совершенно достоверно (несмотря на то, что завершение предугадывается ближе к концу), если бы не огромное количество сходного литературного материала, вплоть до деталей. Создать сегодня что-то новое, безусловно, трудно, и чаще мы стараемся выдержать хотя бы высококлассную цитатность уже известных тем и решений, заключающуюся среди прочего в углублении, расширении, изощрении (в хорошем смысле) в оригинальном прочтении известного. Спасти данную миниатюру, думаю, можно, если поработать с финалом (при этом, не меняя основного замысла) на предмет более парадоксального решения, либо каких-то более заковыристых штучек, либо чего-то ещё такого, после чего читатель испытает нечто, вроде удивления, какого-то весёлого шока, не удержится от непроизвольного возгласа типа: «О, как!» и т.д. и т.п. В данном случае финал (в котором вся основная фишка и концентрация «десерта») как раз и не вытягивает за вторичностью.

Спасибо за внимание!
Творческих успехов!
Челябинск 7.12.2013