Леда
Он мог явиться молодым эфебом
В прекраснейшем из всех возможных тел,
Барьер застывших форм богам неведом.
Зачем он дал задачу на века
Художникам смягчать непониманье
У всех, как мы теперь, издалека
Пытавшихся проникнуть в эту тайну?
Насколько б упростились их труды,
Когда бы темою повествованья
Явились две прекрасных наготы
В предчувствии блаженного слиянья.
А так все эти перья… Как он смог
В ней пробудить всплеск неги сладострастной?
Но он был бог. И для нее был бог.
Искусство это передать не властно.
Свидетельство о публикации №113121510534