Пане-коханку

Бабке за семьдесят. Внучка да прошлое.
Шолохов - там про любовь и войну.
Странное слово сушеной горошиной
Прыгнуло в омут на тихом Дону.
 - Пане-коханку...
 - Ты, бабка, не спятила?
 - В сорок втором - ох, и лапчатый гусь...
 В Польшу отъехал - увидеться с матерью,
 С пузом оставил, а баял - вернусь.
 - Пане-коханку?
 - То значит - возлюбленой.
 Мелехов Гришка, бестужи шары.

Русская, вечная бабья зазубрина -
Вместе с чужим под свои топоры.
 
"Пане-коханку" - заполнило шорохом
Густо-кофейный, гераневый дом.
Смотрит, молчит огорошенный Шолохов:
Бабкины слезы закапали в Дон.
 - Пето да плясано, бито да кошено...
 Пел он, что Висла, как лен, голуба.
 
Русская жалость, чужая заброшенность.
Русские бревна, чужая скоба.

Любят навек - топорами да ситцами,
Стелют на лавки глухие века.
Свентый костел золотыми ресницами
Гладит рубец на щеке казака,
Трогает пальцами больно и ласково
Дом, сеновал и сухую сосну...

Внучка да прошлое. Крестик на гаснике.
Книги - они про любовь и войну.
 
Шолохов смотрит в пустые околицы,
Войны да лодки в речных камышах.
Баба со временем бабкой становится,
"Тихого Дона" страницы шуршат.
В лодку закат осыпается маками.
Год-то какой? А какая река?
 
Все повторяется. Бабка отплакала.
Внучке судьба - полюбить чужака.