Два переворота. В затейниках всё тот же люд

В России два переворота
Несут «оранжевый» окрас.
Англосаксонская работа,
Руками русских каждый раз.
Февраль семнадцатого года
И Перестройка – два захода.
Безвластье и развал страны,
Жертв много, смыслы не ясны.
Но поначалу эйфория,
К небесной манне ясен путь,
Лишь стоит руку протянуть.
И сразу «шокотерапия»:
Привычной жизни передел,
И ум, и опыт не у дел.
 
И в Феврале и в Перестройку
В затейниках всё тот же люд:
По жизни опыта на тройку,
Себя во власть, на всех плюют.
Вот белоленточное племя –
Всё тот же сорт, но в наше время,
Всё та ж безумная братва,
Подай им Перестройку-два.
Безмозглые, но боевые:
Врагам Росии только лесть,
В Отчизне им уродств не счесть,
Всё ищут точки болевые.
И век назад ,был «креатив»,
Слова не те, но тот мотив.
 
Тогда «клеветники России»
Не знали вовсе этих слов,
«Продвинутые» и «Крутые»
Уж нашей нечести улов.
А те радетели народа,
Как и теперь всё про «свободу».
Потом уж «подлым» стал народ,
У нынешних «совок», «урод».
«Жить не по лжи», «рукопожатный»-
Жжёт либеральная тусня.
А в армию служить «не я»,
«Патриотизм» для них затратный.
Средь них есть просто лопухи,
Но там не все молодяки.
 
Какая-то вот незадача
У нас сейчас с календарём:
В семнадцатом Октябрь всё начал,
А кончилось всё Февралём.
В Союзе тоже принижали,
«Октябрь велик» – мы это знали,
А нынче вот нам врут не зря -
«Все беды наши с Октября».
Ещё один мы знаем казус:
Двухтысячный взаправду был,
Чекист на вахту заступил,
«Лихие» ж вспомнят, и не сразу.
Хотели б и совсем забыть,
Да всё на Путина свалить.
 
В Союзе нам почти не врали,
Октябрь действительно Велик:
Не сразу земли, но собрали,
В те дни безвластья пройден пик.
Царь плох был, но безвластье хуже,
На шее всем удавка туже,
Россия гибла почём зря,
Удумали свергать царя,
Верхушка власти подстрекала.
Классический переворот,
Вельможи повели народ,
Интеллигенция визжала
(Конечно либеральный клан),
Восторг-то был, вот был бы план.
 
Есть план, «есть партия такая».
Берут, не позже октября,
Ни на кого не возлагая,
Ответственность всю на себя.
И лет за двадцать, чуть поболе,
Благодаря уму и воле,
Страна уже в передовых,
В учёбе, в буднях трудовых.
Индустриальная Держава
Фашизм готова победить
И дальше мощь свою развить.
А либеральная орава
Притом не делась никуда,
Вредила делу все года.
 
К труду любому не способны,
Подстраивались болтуны:
В писаках всем властям угодны,
В политработниках сильны.
И у Ежова, у Ягоды
Людей пытают те уроды.
Взял Сталин полноту всей власти
Лишь в год начала мировой,
И в суд виновных за разбой.
Для жертв закончились все страсти.
Лаврентий Палыч мог понять,
На что кто годен, чем занять.
 
Вот потому-то «грантоеды»
Не любят мудрого Вождя.
Ведь это их отцы и деды
Людей пытали не щадя.
Отцы хоть не всегда и кровные,
Но уж наверняка духовные.
И в Перестройку те же страсти,
Они уж тридцать лет у власти.
Всё те же тридцать лет, но ныне
Все мы как будто бы в пустыне,
Стоим средь вышек нефтяных,
Да гипермаркетов крутых.

Октябрь Велик! Велик ли Путин?
За ним достойных нет людей,
Национальных нет идей,
Опоры нет и путь наш смутен.

А верить хочется
(есть и такие смелые),
Что Путин знает, что он делает.