Тоска
на затылках немых фонарей,
что стоят на ветру вдоль дороги
и молятся, мысленно.
Иглами в кожу впивается холод.
Любимый, согрей!
Я снежинкой спущусь,
ведь к живым я уже не причислена.
Звуки органа свивают тритоны,
всё тот же узор.
Сигаретные «О» пролетят
и растают безжизненно.
Украду поцелуй, схоронюсь я
за фалдами шёлковых штор
и смиренно уйду,
ведь к живым я уже не причислена.
Свидетельство о публикации №113121310859