Осень умылась последним дождем

Осень  умылась последним дождем,               
Листья взметнула  прощально.
Лужицы стали свинцовым стеклом,      
Небо застыло печально.

Зябко прижались друг к другу дома,
Рощи и лес почернели.
Но зеленеет лишь озимь одна,
Лета хранит акварели.

Сад, опустевший, ознобом объят:
Каждая ветка продрогла,
Снова синички во двор к нам летят –
Значит, зима у порога.
.
Тихая грусть заполняет меня,
Нежностью льётся мне в душу.
Осени поздней бежит колея
В долгую зимнюю стужу.

***

И падает моя душа
Опять в твои объятья, осень!
И, грустью светлою дыша,
Летит в ласкающую просинь,
Желая снова разглядеть
Свои тоскующие дали,
Где раздарила злато-медь,
И где её не разгадали.

Она не ждёт уже чудес,
Но, осень, вновь твоё волненье
Берёт привычно перевес 
Над мудрости остепененьем:
Ей снова чудится порой
Счастливый случай, подоспевший,
Его таинственный герой,
Её костёр, недогоревший.

Так жизнь, что занята игрой,
К уставшей ломится надежде.
…Душа осеннею порой
Обнажена, как в день свой вешний.

***

Листопад, листопад.
Жёлтый лист усеял сад,
Листья  с клёнов облетают,
Листья лето заметают.
Засыпают те дорожки,
Где стучали каблучки,
Где с тобой в лесной сторожке
Руки жаркие сплели.

***

Не хочу, чтоб октябрь уходил!
Я хочу, чтобы осень до края
Наполняла меня золотая,
Вдохновенью придав новых сил.
Не хочу, чтоб октябрь уходил

За ушедшее лето держусь.
Взглядом стаю гусей провожая,
Золотые деньки вспоминая,
Я щемящую чувствую грусть.
За ушедшее лето держусь.

Неизбежны потери у нас.
Мы умом это всё понимаем,
Только сердцем опять отвергаем
И живём средь иллюзий подчас.
Неизбежны потери у нас.

Не хочу, чтоб октябрь уходил.
В нём живёт зелень нежная мая,
В  нём июльская  звездность хмельная,
В нём  у лета  последний прилив.
Не хочу, чтоб октябрь уходил.

***

Уверенней ступает осень,
Меняя  чувств и мыслей лад.
Но у судьбы отсрочки просит
Полночный летний звездопад.

И просят травы, цвет теряя,
И сень раскидистых ветвей,
Рассвет, росою осыпая,
И всё пропевший соловей.

А также  многое другое,
Что помнят наш с тобой костёр
И то, как счастье вдруг  земное
Познало космоса простор.

***
 
А осень снова разбросала листья,
И скрипка ветра грустно мне поёт,
Что паутинкой, ниточкой батиста,
В туманах лето бабье проплывёт.

Дохнёт мороз, сединками покроет
Деревья, травы, тропки и дома,
И над землёй опять пургой застонет
Такая нежеланная зима.

А я в твоих глазах целую небо
И в том просторе голубом тону.
Я за тобой  пойти готова слепо
 В далёкую, запретную страну.

И в резко остывающие ночи
Плеснуть огонь неистовой любви
И  разметать туман сомнений в клочья,
Чтоб видны были звёздные огни.

…А осень снова разбросала листья,
И скрипка ветра грустно мне поёт,
Что оборвётся ниточка батиста,
С теплом последним мимо проплывёт.

***

Бегут берёзки за окном
В обратном направленье,
В убранстве красочном своём,
С хорошим настроеньем.
А поезд наш вперёд летит,
Считая километры.
…А сердце, всё-таки, болит:
Гудят чужие ветры.

***

Разбросали листья клёны,
Тополя пошли редеть.
И октябрь позолочённый,
Словно солнцем припалённый,
Расточает злато-медь.
Расточает, наблюдает,
Как хлопочут журавли…
В трудный путь их провожает,
И как будто утешает,
Чтоб не плакали вдали.

***

Ловлю слетающий листок,
Гляжу на яркое творенье
И ощущаю в сердце ток
От этого прикосновенья.

Как осень вспенилась листвой,
Как желтизною ослепила!
…Но ветер с дивною красой
Расправится неумолимо.

***

Краски осени! Краски осени –
Изумрудность озимых полей,
Глубина, чистота неба просини,
Разноцветных лесов акварель.

Запах осени! Запах осени –
Пряный запах опавшей листвы,
И грибов ароматные россыпи,
И пропахшие дымом костры.

Звуки осени! Звуки осени –
Гомон птиц, улетающих вдаль,
Да и грозы нежданные, поздние,
И садов шелестящая шаль.

Чудо осени! Чудо осени
В удивительно разной красе.
Бабье лето её в сердце носим мы,
Как мы носим мечты по весне.

Мудрость осени! Мудрость осени –
Одарить, по возможности, всех!
Завершая последние росписи,
Истомить, усмиряя наш бег.

***

Яркий листок на ладони лежит –
Брызжет в глаза чистым золотом.
Что же ему на пути предстоит –
«Меж наковальней и молотом»?

Может, растаять в костре суждено?
Может – чернеть неприкаянно?
…Не потому ль непреклонно светло
Блещет мой листик отчаянно?!

***

Давно ли нам капель весны звенела,
И лето красное в зените пело? –
А нынче осень уж в глаза глядит…
Как быстро, всё же, наша жизнь бежит!
Порывы юности, поэзия мечтанья
Уже утратили своё очарованье.
Лишь проза, по-хозяйски, всё ворчит,
Да что-то, там, в душе по швам трещит.

Утраты эти в суете кто замечает?
Столкнуть бы камень мне, что на пути мешает!
Да он повсюду, как лежал, так и лежит! –
А новый день заботы наши повторит.

Уже вода в реке темней и тише, тише…
А, вот, дыхание зимы – всё ближе, ближе,
А там, глядишь, и старость постучит.
Как быстро, всё же, наша жизнь бежит!

***

За тяжёлыми тучами лето
Видит наши весёлые сны,
С каждым новым осенним рассветом
Всё к нам ближе дыханье зимы.
Откружила метель золотая,
Отгорели костры по садам,
Журавлей улетающих стая
Уронила тоску свою нам.
 
Скоро тропки покроются снегом,
Где нас лето с тобою вело,
Где безудержным, радостным смехом
Наше счастье в полях расцвело.
Где, от чувств наших жарких сгорая,
Звёзды падали в августе к нам…
Откружила метель золотая,
Отгорели костры по садам.

***

Я во власти грусти нежной:
Лето гаснет неизбежно,
И закружат сентябри
У моей тогда двери.
            Припев:
    Светлые весны мечтанья,
    Лета  знойного признанья –
    Всё осталось позади!
    Что же встречу впереди?   

Отшумели, отзвенели
Грозы, ливни и капели.
Кто ко мне стучится в дом? –
Может память о былом!
             Припев:

Расплескавши в небе просинь,
И меня поманит осень
Ярким золотом лесов
И отчаяньем костров.
              Припев:

Но светлы воспоминанья,
Не познать душе терзанья!
Негасимый этот свет
Пусть плывёт за мною вслед!
               Припев:
    Светлые весны мечтанья,
    Лета знойного признанья,
    Хоть остались позади, -
    Счастьем полнились они!

***

Дворники в оранжевых жилетах
Подметают рыжею листву.
… Осень оставляет эполеты
Клёнам, поредевшим на ветру.

Дворникам прибавилось работы:
Листопад им не даёт скучать,
Каждому из них отмерил квоту,
И они стараются сгребать
То, что взгляды наши и  чарует,
И тоскою обжигает враз.
… Их метла безжалостно тасует
Уходящей осени пасьянс.

***
Хотя осенняя заря
Горит уже над нами,
И потянулись за моря
Птиц перелётных стаи, --
По жёлтым листьям сентября
Иду в наряде летнем!
Сегодня солнце нам не зря
С таким усердьем светит.

Ведь бабье лето к нам пришло –
Поистине уж лето! –
Тепла премного принесло,
Сметая все запреты.
Как будто августа крыло
Раскинулось над нами…
И на душе – опять светло,
И я живу мечтами.

***

Большая и жёлтая грусть
Подкралась к зелёным лесам.
Но знал хорошо наизусть
Сентябрь её все голоса:
И шорох, и гомон, и клич,
И шелест, и шёпот, и гром,
И выстрел охотника в дичь,
И тихий дождя перезвон.

Свой цвет грусть вкрапила в листву,
А травы поблёкли, шуршат.
Октябрь лишь всего за версту,
Его дни на смену спешат.
Большая и жёлтая грусть
Проникла и в душу ко мне.
… Изгнать её не тороплюсь,
Побуду с ней наедине.

***

Октябрь задумчивый и нежный
Пленяет нас своей красой. 
И суету дней летних, прежних,
Сменяет благостный покой.

Покоем дышат лес и поле
(Всем мудрость осени видна),
И, со своей смирившись долей,
Всё медленней в реке вода.
 
Ещё тепло нам дарит небо
И синь, что глаз не отвести,
И хочется порою слепо
Лететь, бежать, идти-брести,

Но все события и даты
Не перепутаются вдруг…
Уже прощён мой виноватый:
Обиды той огонь потух.

И не забывчивость, не леность
Теперь коснулись чувств моих,
А подчинила сердце зрелость,
Введя на всё иной тариф.

***

Что такое бабье лето? –
Каждый даст ответ на это:
Нежность солнечных лучей,
Небо – прежнего синей,
По утрам туман клубится,
А с небес тепло струится;
И леса, сплошь расписные,
С ветром шалым озорные
Затевают игры-пляски,
Закружив в осенней сказке.

Бабье лето нас дурманит,
Запахи пьяняще манят:
Пахнут травы и листы,
И деревья, и кусты,
И грибами пахнут вкусно
Все леса. Восходит чувство,
Что сродни весны мечтаньям,
Что под стать сердечным тайнам.

Осень землю озаряет
И её принаряжает,
Наполняя всё волненьем,
Приводя нас в восхищенье.
По садам костры дымятся,
Холода в ночи стучатся, -
Но рассыпалось монисто
Паучков-парашютистов.
Ветки с шелестом редеют,
А рябины пламенеют,
Но безмолвье нарастает:
Птицы к югу отлетают.

***

         ТРИПТИХ
    «Когда повеет вдруг весною»

                1.

Нам чудный день дарует осень
Среди унынья ноября.
Хоть заморозки листья косят,
И реже с солнышком заря,
Но заблудившийся вдруг ветер
Тепло весеннее принёс.
…Вдогонку листьям мчится сеттер –
Теплу возрадовался пёс.

Необъяснимое волненье
Я чувствую везде, во всём, –
Как будто бы весны броженье
В природе начало подъём.
Уже не пряный запах листьев,
А дух оттаявшей земли, –
И зов весны почти неистов,
И скоро будут соловьи!

…Нам чудный день дарует осень
Среди унынья ноября
И упоение приносит,
Как видимо, совсем не зря.

                2.

А день проснулся взбудораженным –
Сорвались у весны замки! –
Ведь тёплым ветром были сглажены
Мороза первого рывки.

И день застыл, как зачарованный –
Как на витрине за стеклом –
И синевою коронованный
Он восхищений вызвал сонм.

И веяло покоем сладостным
И благовонием кадил.
…А в сердце клич, призывно-радостный,
Уже рождал броженье сил.

                3.

Весенний  день ноябрьской осени! –
Такой найдёшь в году любом.
Уж следа нет от яркой просини, --
В плаще мой город дождевом.
Но мир очнулся, взбудораженный
Игривым, тёплым ветерком…
Листвою яркой разукрашенный
Сад показался стариком,
Что отвечал на ветра шалости
Ворчаньем тихим, как сквозь сон,
Распространяя запах пряностей,
Листву ронял с ним в унисон.

И в этом запахе настоянном,
Приняв от ветра новизну,
Я, в состоянии раздвоенном,
Уже звала к себе весну.
Что ж так душе неймётся песенной
Среди слетающей листвы!
…Я винтовой спускаюсь лесенкой
Разжечь в саду своём костры.
Костры покажутся весенними
Осенним краскам вопреки…
(Живя иными измереньями,
Не замерзают родники).

Вберёт душа моя задумчивость
Неярких, замерших небес.
…Способна осень на уступчивость,
Когда идёт наперевес.
Припомнит, сколько мне даровано,
Стремленьем вновь наполнит грудь,
Чтоб не уныло, а взволнованно
К зиме отправилась я в путь.

***

Стремился листья сбросить все ноябрь.
В ночи морозом потроша деревья,
Он обнажал ветвей упругих вязь,
Без исключенья и без  промедленья.

Мозаикой различных форм, цветов
Земля предстала, взгляды изумляя.
Бессчиленное множество ковров
 Ноябрь дарил, пред нами расстилая.

Лишь в ветвях опустевших, кое-где,
Ещё листва ослабшая держалась.
Ноябрь устало отходил от дел:
Зима неотвратимо приближалась.

Но тут он улыбнулся так светло,
Что по-весеннему всё небо озарилось.
Казалось, март сам посылал тепло,
Что у природы вся программа сбилась.
 
О, будь, ноябрь, для нас ты ноябрём,
А не зимой досрочной и холодной,
Стучи в окно морзянкою-дождём
И не спеши уйти в час неурочный!

***

На карнавале Осени-царицы,
На полотне зелёных тополей,
Как взмах крыла чарующей жар-птицы,
Был юный клён среди её пажей.

В ливреях золотых, пурпурных, медных
Они, красуясь, разбрелись вокруг…
Лишь кое-кто, ещё в нарядах летних,
Стать с ними не стремился в общий круг.

Но Осень  улыбалась хитровато,
Ведь скоро и для них наступит срок.
…А дождика негромкое стаккато
Напоминало музыки урок.

***

Сколько злата, сколько меди
У парнишки-октября!
Но бросает всё на ветер,
Щедро золотом звеня.
С бабьим летом рассчитался –
Эта участь по душе –
Налегке теперь остался,
А вернее – в неглиже!

***

Уже ноябрь вздохнул устало,
Он так старался слёз не лить,
Ведь дней ему осталось мало,
И мы не сможем их продлить.

Но в этот год, нас всех жалея,
Морозы он не допускал,
И  только красками серея,
Холодным видом удручал.

Но вся душа его светилась
Особым светом и теплом,
Хоть стая чёрных птиц носилась –
Предвестник зимних холодов.

Но всё напрасно! – он упрямо
Приметы те не замечал,
Лишь обнажённый лес корявый
В своём бездействии скучал.

Тому –  шуметь листвою, либо
В снегах глубоких крепко спать.
…А люди – «Ах, ноябрь, спасибо,
Что смог ты осень задержать!»
 

***

На дворе ноябрь вздыхает,
Дождь унылый – целый день.
Осень путь свой завершает,
Птицей села на плетень.

Опустели лес и поле,
И притихла вся земля,
Только серым тучам – воля,
Их унять никак нельзя.

Плачет осень неутешно,
Уходя на целый год.
…А за ней, дорогой снежной,
 Зиму к нам декабрь ведёт.

***

Лист осенний кружится,
И бежит по лужицам
Зябкий ветерок.

Тучки неуверенно
Сеют преждевременно
Первый нам снежок.

Рощи полусонные
Шепчут недовольные:
«Солнышка б глоток!»

Скрывшись за туманами,
Плачет над полянами
Осени рожок.

***

Как-то сразу пришли холода,
Зачеркнули собой бабье лето.
А в Крыму море плюс двадцать два,
И всё солнечным залито светом.

Там на юге особый сезон:
Его бархатным все называют, –
Собирает курортников он,
Когда зной непомерный стихает.

Загорает у моря народ,
Позабыв, что сентябрь на исходе.
…А у нас дождь холодный идёт,
Только осень диктует погоде.

***

Рассыпались чёрные птицы по полю.
…Мальчишки вчера здесь играли в футбол,
И кто-то, с друзьями набегавшись вволю,
Забил в эту осень последний свой гол.

Сегодня же птицы из леса примчались,
На поле следы начертили свои.
…Денёчки осенние с нами прощались
И ярким костром догорали они.

А завтра… а завтра мороз прикоснётся,
Своей не заметив извечной вины,
И песенка осени вмиг оборвётся…
Ах, чёрные птицы! – дыханье зимы.


***

Сквозь жёлтое листьев монисто
На крышах виднеется иней.
…То осень платки из батиста
Роняла в полночный час синий.
Чтоб листики, с шелестом звонким,
Наутро дождём осыпались,
На лужицах – стёклышком тонким –
Нежданные льдинки остались.

***
Птицы к югу летели,
А вослед им глядели
Расписные леса.


Их, казалось, манили
На простор этот синий
Этих птиц голоса.

От земли оторваться,
С песней в небо подняться
Не сумели они.

Отрешённо немели,
Лишь листочки горели –
Золотые огни.

***

Растрепал осенний ветер
Жёлтогривые леса.
Он примчался на рассвете,
Разбудить чтоб небеса.

И помчались тучки стаей
В неизвестный дальний край…
Вслед метель им золотая
Каждой знак дала – «прощай!»

***

Я – осень. Что ярче бывает
Моих разноцветных лесов?!
Кого же из вас не пленяет
Шуршанье осенних ковров?!

Костры мои лето сжигают
(Их дым над землёю плывёт),
И птичьи волнуются стаи,
Начав уже свой перелёт.

Сентябрь мой богатый дарами.
Октябрь золотым называют,
А грустный ноябрь, как мечтами,
Раздумьями нас услаждает.

Меня воспевали поэты,
Художники мной восхищались,
А чудо моё – бабье лето –
Навек в ваших песнях осталось! 

***

Говорят, что на Покров
Снег усыпать может землю.
Но октябрь ему не внемлет,
Шелестя своим ковром.

Он не всё отдал тепло –
Бабье лето есть в запасе,
И морозов выкрутасы
В этот год не для него.

Он в лесах, садах спешит
Разукрасить все деревья.
Города и все деревни
Он красою изумит.

Да не к спеху нам зима,
С нами – осень  золотая!
Мы с ней, лето вспоминая,
Будем  бодрыми  сполна.

***

                Напутствие

В последние минуты
Задумался Октябрь,
Но с детским нетерпеньем
За ним стоял Ноябрь.

Задул холодным ветром
Он с мельницы снегов, –
Посыпались снежинки,
Сверкая серебром.

Октябрь лишь улыбнулся:
– Не торопись, мой брат!
Таким, вот, переменам
Не каждый будет рад.

Я землю разукрасил
И выстелил ковром,
Чтоб осень воспевали
И кистью, и пером.

А ты грозишься ветром,
То снегом, то дождём, –
И стыть тогда придётся
Всем  в холоде сыром.

Ноябрь не унимался,
Куражился с лихвой –
Здесь он теперь хозяин! –
Введёт порядок свой!

– Ну, что ж! – Октябрь промолвил,
– Я ухожу. Прощай!
А ты, осенне-зимний,
На смену заступай.

Но помнить не мешало б,
Что люди, всё равно,
Надеются, как странно,
И на твоё тепло.

Ведь за тобою зимушка
Придёт, – всё решено,
А у неё, студёной,
Просить тепла смешно.

Не забывай, прошу я,
Искуснейший делец,
Ты не зимы начало,
А осени конец!
         
***

А кленовые листочки
Все исписаны, до точки,
Солнцем, ветром и дождём,
И прохладой, и теплом.
Вот весна рукой водила:
Осторожно, тонко, мило…
А здесь лето расписало
Всё, что было – и пропало.

Тут и осень подоспела
И по-своему запела:
Разукрасила листочки
Все – от точки и до точки! –
И хвастливо разбросала:
Полюбуйтесь-ка, что стало!

Я по осени ступаю,
Листья с клёнов собираю
И читаю по листочкам
Всё, что было с нами… Точка!

***

На дворе ноябрь вздыхает,
Дождь унылый – целый день.
Осень путь свой завершает,
Птицей села на плетень.

Опустели лес и поле,
И притихла вся земля.
Только серым тучам воля, –
Их унять никак нельзя.

Плачет осень неутешно,
Уходя на целый год.
…А за ней дорогой снежной
Зиму к нам декабрь ведёт.
***

Придавил мороз траву,
Придавил без жалости.
Не хватило ноябрю
Дней осенних малости.
Ворвалась к нему зима,
Ворвалась непрошено,
И теперь его тропа
Снегом запорошена.

***

Прекрасна осень в октябре всегда,
Когда горит неистово она.
Но только, всё ж, душе моей милей
Последних дней осенних акварель.

Когда пред сном холодным, на краю,
Сметает осень жухлую листву,
То будто слышу я земли слова:
«Ещё тепла, ещё жива, жива!»
 
И хочется мгновенья те продлить,
Красою поздней мир заворожить
И усладить раздумьями себя
Перед лицом земного бытия.

***

Разбуженные ветром облака
Поплыли над просторами полей.
Подставив солнцу серые бока,
Поплыли, словно стая журавлей.

И ветер в проводах тогда запел,
По травам побежал за косогор,
На лес – с разбегу – словно налетел,
И  лепет превратился в дивный хор.

Взлетали листья, будто конфетти
От выстрела хлопушки озорной!
…Меня с собою, ветер, захвати:
Мечтой наполни сладкой и хмельной!

Пусть осень кружит в танце над землёй, –
Но сердце помнит вешнее тепло!
Пусть листья станут тленом и золой,
Ударится о лёд моё весло, –

Но снится часто летний звездопад,
Подаренный однажды мне судьбой…
Так не мани же, осень, невпопад,
Меня к зиме суровой за собой!


          Колыбельная   

Ходит ночка за окном,
Звёзды зажигает
И ребятам-малышам
Сказки навевает:
Про забавных поросят,
Про лису и зайку
И про семеро козлят,
Даже про Незнайку.

Крепко, крепко спят они,
Наши ребятишки.
Ночка сказки, сны свои,
Подсмотрела в книжке:
Где есть чудный теремок,
Где есть Чебурашка,
Мойдодыра где урок
Всем, кто замарашка.

Завтра солнышко опять
Деткам улыбнётся.
Сто открытий, сто чудес
Вновь для них найдётся:
Там подснежники зимой,
Чудо там водица,
Есть и ключик золотой,
Есть там и жар-птица.

Ходит ночка за окном,
Звёзды зажигает
И ребятам-малышам
Сказки навевает.

***

                НА ОДНОЙ ВОЛНЕ
                За правым плечом у нас
                Ангел-Хранитель,
                За левым плечом у нас
                Бес-искуситель.   
                1.
Мы все бываем нервными и злыми,
Когда трясём котомками пустыми.
Когда беда идёт наперевес,
То за спиною радуется бес.

Заболеваем спесью мы и хамством,
Когда приходит власть, а с ней богатство.
Когда достоинство у нас теряет вес,
То за спиною радуется бес.

Пороки не ударят вхолостую,
Когда увидят чью-то жизнь пустую.
Там, где безнравственность куражится окрест,
Там за спиною радуется бес.

У тех мы видим чёрствости корону,
Кто чтит и любит лишь свою персону.
На состраданье кто поставил крест,
То – за спиною радуется бес.
   
И мне прискорбно в людях замечать
Всё чаще одержимости печать.
Кто совесть отвергает наотрез,
На том клеймо своё поставил бес.

Апокалипсис в спину дышит нам,
Но мы не внемлем праведным речам.
Между людьми разверзлась уйма бездн, –
И рукоплещет многоликий бес.

                2.

Когда политики ввергают весь народ
В свои разборки – бед водоворот –
Не слыша разума и совести протест,
За их спиною радуется бес.

Когда торгуют Родиной своей,
Стране оставив тьму сетей-цепей,
Где алчность, как давильный адский пресс, –
Тем преступленьям радуется бес.

И Украина, лопнув пополам,
Способна жизнь нам превратить в бедлам,
И я, переживая новый стресс,
Кричу: – Пускай возьмём раскольников всех бес!

***

Добро бывает с кулаками,
В том убедиться каждый мог;
Коль наделён подлец правами,
Его не прошибёшь словами:
Он к слову Совести оглох.

Тогда рождается вдруг ярость
В сердцах отважных смельчаков –
И пусть в толпе их, скажем, малость –
Они не ведают усталость:
В них справедливый бунт веков»!



***

 
                Если станет тебе в жизни туго,
                Сердце ёкнет в груди невзначай, –
                Вспомни старого верного друга,
                Приезжай на калиновый чай.
                М.Квасов

Посидим мы с тобой до рассвета,
Погуторим о прошлом своём,
Выпьем чайник большой в два присеста
И бутылку вина разопьём.

Повздыхаем о том, что умчалось,
Но оставило в памяти след,
Что красивою сказкой казалось,
Уберечь не смогло лишь от бед.

Я плечо тебе, друг мой, подставлю
И забытую песню спою,
Распахну в нашу юность все ставни, –
И цветы расцветут на краю!

Знаешь, друг, ты дороже мне брата,
Не разлить нас, как прежде, водой,
Только сердце щемит виновато,
Что встречаемся редко с тобой.

У меня, веришь, столько калины –
Хватит в доме на всех и вокруг!
Так зачем ждать нам тяжкой годины,
Чтобы вспомнить, что есть где-то друг!

***

Я себя примеряла к большим городам –
И от них всякий раз отрекалась:
Не к душе суета их, движенье и гам,
Не об этом всегда мне мечталось.

Созерцать бы в безлюдной глуши небеса,
Упиваться простором бескрайним,
И бродить по полям, по лугам и лесам, 
К горизонтам отправиться дальним.

Я хотела б, чтоб рядом огонь был живой,
Чтоб трещали поленья зимою,
А ещё – умываться водой ключевой,
И ходить бы почаще босою.

Я в потоке людском не спеша прохожу,
Выбиваясь из общего темпа,
В переулочках старых уют нахожу,
Где не слышно ни рока, рэпа.

Дискомфорт ощущаю в любой я толпе,
Даже в той, что нам праздник возглавил.
Обожаю гулять я сама по себе,
Я – почти исключенье из правил.

Чужих стран мне красоты совсем не важны,
Современный дизайн не прельщает,
Моды писк и капризы её не нужны,
Если чувства людей опошляют.

Мне б в безлюдной тиши созерцать небеса,
Упиваться простором и далью,
Отражаться с восторгом ив любимых глазах
И старинной укутаться шалью.

Я  желаю, чтоб рядом огонь был живой,
И мурлыкал бы кот на коленях,
А с крыльца открывался пейзаж мне родной,
Что пленял ни одно поколенье.

***

Я сильная,
                я сильная,
                я сильная,
Сильнее многих, кажется, из вас.
И бьёте по лицу, и бьёте в спину мне,
Устраивая подлости сеанс.

Да что же с нею станется?
                Что станется?
Вам боль моя, обиды не видны.
Я не умею слёзы лить и кланяться,
В любых штормах – на гребне я волны.

Двужильная,
                двужильная,
                двужильная!
Но как поплакать хочется подчас…
Приятна вам умильность примитивная,
А гордый – как удар не в бровь, а в глаз.

Я с мелкими
                и мелочными,
                наглыми
Общаться не умею.
                Не хочу!
Я отхожу, – за мною стёжки алые,
А вслед визгливое всё слышится «ату!»

Я сильная,
                я сильная,
                я сильная!
Удары ваши сердцем не приму.
Счастливая,
                счастливая,
                счастливая –
Я выход для себя всегда найду!

***

В сугробах памяти моей
Уснули светлые надежды
И радости счастливых дней,
Которыми дышала прежде.

В сугробах памяти моей
Притихли разочарованья
Высоких чувств, слепых страстей
И пережитые страданья.

А жизнь спешит, вперёд влечёт,
Сугробов тех не замечая.
…Что новый день мне принесёт,
Необратимость понимая?!

Безрадостен душе покой,
Где невозможно ослепленье.
Всё стало тихою рекой,
Что было головокруженьем.

И тишина – до немоты! –
Спешит моё заполнить сердце.
Став одинокими, мечты
Уже не смогут отогреться.

Но только вдруг меня порой
Охватит сладкое волненье –
Как в те года, когда живой
Была я каждое мгновенье!

И понимаю я тогда,
Что мудрость мало всё же значит:
Она – холодная вода
И опыт нашей неудачи.

***


Не волнуйтесь, не встревожу,
Не на вас пришла смотреть.
Всё, что мучило, что гложет,
Разменяла я на медь.
Медь – хорошая монета
Что с меня возьмёшь? – гроши.
Уж  за радости и беды
Заплатила от души.
Отболела, отгорела,
Отлюбила я давно.
…Не судите, что так смело
Я пью кислое вино.


***

Любимый мой, бывает час,
Когда душа моя желает
Огня, что счастьем вспыхнул в нас
И что теперь ослабевает.

Тогда, отчаявшись, кляну
За наши редкие мгновенья
Жестокосердную судьбу,
Что обрекает нас на тленье.

И, суетою придавив,
Чтоб сохранить другие звенья,
Она ликующий мотив
На грустное сменила пенье.

И выхода не вижу тут:
В разлуке боль моя не вянет,
И безысходно в пустоту
Душа зовущая впадает.

***

 

                РАЗМЫШЛЕНИЯ

       Как бы мы ни ругали нынешнее время за беззаконие, разруху, обнищание народа и страны в целом, упадок нравственности и т.д. и т.п. но есть у него и качественно новый подход к некоторым немаловажным вещам и явлениям.
       Наше время можно сравнить со штормовым морем, которое вызывает беспокойство, тревогу и страх, потому что способно разрушить, увлечь в пучину; которое выбрасывает на берег столько всего ненужного, что побережье приобретает неприглядный, захламлённый вид. Но, тем не менее, в воздухе чувствуется особая, полезная, морская свежесть. А ещё мы знаем, что наряду со всевозможным мусором море может вынести на берег и нечто ценное, и даже уникальное. А самым уникальным и желанным для человеческого общества являются не какие-то достижения научного прогресса или произведения искусства и литературы, а талантливые, мудрые, высоконравственные люди.
       Наверное, каждый со мной согласится, что всё начинается с детства: и первые радости и обиды, и победы и разочарование, и благородство и приспособленчество, и патриотизм и отступничество. Школа… вот где начинает формироваться личность. И сколько бы сегодня нареканий не отпускали мы в её адрес и в адрес Народного образования (причём, по большому счёту, заслуженных), появилось в этой системе и кое-что совершенно новое, свежее, рациональное. И одним из таких нововведений являются уроки краеведения, изучение литературы родного края и т.п.
       Ловлю себя на мысли, что сейчас кто-то криво усмехнётся: нашла, мол, о чём речь вести, будто бы это вопрос первостепенной важности. Но, уважаемый читатель, я считаю, что нравственное воспитание человека, образование его сердца – это как раз и есть та исходная позиция, с которой начинается Личность со своей дальнейшей судьбой. Н.Чернышевский писал: «Сделать человека счастливым нельзя, но воспитать так, чтобы он был счастлив, можно». Вспоминается мне и академик Д.Лихачёв, который призывал начать перестройку в СССР именно со Школы, потому что в ней, даже в советское время, воспитание заметно отставало от обучения. Поэтому просвещение души человеческой как было, так и остаётся одним из главных вопросов.
        Кто-то из сегодняшних детей завтра станет учёным,  экономистом, финансистом, военным,  врачом, политиком и т.п. А что же это будут за деятели, если они не способны будут по-настоящему любить свой народ, свою родину? Если душевное невежество возьмёт верх над разумом сердца?! Английский поэт 19-го века П.Шелли сказал: «Разум представляет собой сумму лучших наших чувств». И в унисон ему – Л.Н.Толстой: «Разумное и нравственное почти всегда совпадают». И если сегодня в политике нашего государства (и внутренней, и внешней) мы видим мало разумного, значит, там очень мало нравственного.
       В своё время мы гордились тем, что наша страна, наша Родина была огромной, многонациональной державой, занимала  одну шестую часть суши; что все народы в ней считались братьями; что она первой вырвалась в космос; имела сильнейший военный комплекс и потенциал и, в своё время, спасла мир от коричневой чумы. Мы гордились успехами наших спортсменов и деятелей искусства, масштабными государственными мероприятиями, стройками и т.д. и т.п. Теперь я знаю, что истинное положение вещей в стране было далеко от идеального. Но, тем не менее, в Советское время имелось много и весомого, ощутимого, зримого, что наполняло души людей восторгом и гордостью, что давало ощущение самодостаточности, умиротворённости и оптимизма, что влияло на формирование чувства национального достоинства. Дух энтузиазма передавался в народе из поколения в поколение. В стране, бесспорно, создавалась атмосфера для развития чувства патриотизма у детей. Хотя и здесь были свои слабые места. Мы гордились страной в целом и ничего толком не знали о своей малой родине. Только в зрелом возрасте я  узнала, что в моём Луганске родился создатель  Толкового словаря  Великого Живого Русского языка  В.И.Даль.
       Сейчас времена изменились. И может потому, что о  настоящей Родине достойного сказатьть пока нечего, краеведению стали уделять должное внимание. Детей учат гордиться своим краем, делая упор на его историю, на великих людей, некогда живших под его небом, ведь реалии современной жизни вызывают зачастую прямо-таки противоположные чувства. Немецкий учёный, мыслитель 18-го века Г.Лихтенберг писал: «Впечатление от десяти изречений, действующих на ум, легче изгладить, чем впечатление от одного, подействовавшего на сердце». И мне, которой часто приходится выступать перед ребятами разных возрастных групп, это хорошо известно.
       Мои слова – как поэта – и дети, и молодёжь слышат лучше, чем слова других взрослых. Об этом не раз после моих выступлений говорили и учителя и сами ребята. Умение не только донести до юных сердец свои чувства и мысли, но и заронить в них свою искорку – не этим ли должен гордиться, в первую очередь, поэт?! В нашей поэзии есть большое белое пятно – это отсутствие поэзии для подростков. Именно этот переходной возраст, самый сложный в становлении личности человека, остался без внимания наших поэтов. Для малышей, хоть и не достаточно, но пишут, а вот для одиннадцатилетних – шестнадцатилетних  нет ничего в арсенале наших поэтов. А как эти ребята любят слушать те стихи, в которых узнают себя, свои переживания!    
               
             ***                ***

Мальчишки играли в футбол                Я надела нынче туфли
И матом друг друга хлестали,                На высоком каблуке
Себя ощущая притом                И причёску смастерила,
Довольно крутыми парнями.                И накрасилась вдвойне.      

Девчонки болели за них,                И такой красивой стала, –   
Улыбкой игру поощряя,                Просто глаз не отвести!
Хоть Гешка орал, словно псих,                Только очень я устала
Противнику гол забивая.                Школьный свой рюкзак нести.                               

Над полем гремел снова мат:                И зачем же это нужно
Вратарь и защитник ругались,                Мне себя так истязать? –
И в грубый футбольный азарт                Но нельзя без книг, тетрадей
Уже и девчонки вклинялись.                На уроках пребывать.

А вечером встретятся вновь,                Мимо лужиц, осторожно,               
И пары вокруг разбредутся                Ковыляю кое-как,
И будут шептать про любовь,                С божьей помощью, возможно,
И в чувствах своих разойдутся.                Дотащу я свой рюкзак.               
 
Но, как же сумеют они                Обогнали первоклашки               
Слова отыскать те, что надо? –                И какой-то инвалид,
Когда на устах лишь одни –                И с собачкой старикашки,
Привычные быть в связке с матом!                Очень скучные на вид.

Обкрадены их вечера                Я ж красивая такая!
И души обкрадены тоже.                Перстни блещут на руках…
Над ними – как будто дыра,                Но заметно я хромаю
В которой кривляются рожи!                На высоких каблуках.               

О, сколько же есть нежных слов,
Что чувства красиво скрепляют!
Но скудный язык не готов
Сорвать для них сотню оков
И часто любовь опошляет.
               
***

                Мы сидим на Камчатке –
                Так зовём свою парту.
                Мы играем в молчанку,
                Всё поставив на карту:
                Многолетнюю дружбу
                И любви пробужденье…
                Неужели нам нужно
                Быть с тобой в отчужденье?

Ты поведай мне лучше,                Поступи же ты мудро,
Что Наташка сказала,                Улыбнись мне, как прежде,
Чтоб развеялись тучи,                Чтобы солнечным утром
И сомнений не стало.                К нам вернулись надежды 
Может быть специально                И любовь, и доверье,   
Зависть клин свой вбивает,                В парке встречи-гулянья,
Может с умыслом тайным                Где вздыхают деревья,
Нас с тобой разлучает!                Помня наши свиданья!               
               
                Мы сидим на Камчатке
                И решаем задачи…
                Много есть вариантов, –
                Да ответ однозначен!               

               
 


***

       «Вопрос, конечно, интересный» – вспомнила фразу из миниатюры известного пародиста М.Жванецкого. И не зря вспомнила, ибо вопрос, который  хочу затронуть, давно считается  решённым, а существующий на него ответ – всегда однозначен. Но, возможно, обострённое чувство справедливости заставляет меня выступить против
сложившегося мнения, ведь однозначность не учитывает многослоистость нашего общества.
     А речь пойдёт об искусстве, которое называют низкопробным, о поэтах, которых считают графоманами.  Не о великих мастерах хочу писать, а о тех сереньких, наивных до чудаковатости, на чьи головы обрушивается шквал критики и порицаний; которых – чего с ними нянчиться! – бьют наотмашь, мол, не занимайтесь не своим делом.
Если думать только о чистоте высокого Искусства, Поэзии и Литературы, то, конечно, нужно избавляться от примитива и не допускать туда  недостойных. Ну, а если  подумать  всё-таки о Человеке, о том, как сделать его счастливей, то может нужно не рубить под корень несовершенные  творения, а поискать новое решение. Ведь за каждым незадачливым поэтом, т.е. графоманом, стоит определённая группа людей, для которой он – талант. И, проявляя пренебрежение к нему, вы проявляете пренебрежение и к ним. А по какому праву? По праву просвещенного? Тогда пишущий о добре  и красоте человек обязан быть, поистине, добрым. А доброта в этом случае заключается в терпимости, деликатности, доброжелательности. Припоминаются строки одного поэта, к сожалению, не помню фамилии: Ты честным был всегда. Но честность тоже разная бывает. И если доброты ей не хватает, Она – всего лишь мёртвая вода.
       Со школьной скамьи знаем, что человека сделал Человеком труд. А я бы сказала – не столько труд, сколько Творчество. В Библии написано: «Бог создал человека по образу и подобию своему». На что я всегда говорю следующее: ну на счёт образа, - то  здесь, наверное, люди себе польстили,  а, вот, по подобию –  уж точно. Бог – великий Творец, и каждого из нас наделил, в большей или меньшей степени,  способностью к творчеству.                Когда человек занят интересным для себя делом, он счастлив. А счастливый  излучает положительную энергию, которая нужна и окружающим, и нашей планете, и даже самому Космосу. (Уж не с этой ли целью Господь заложил в каждого из нас творческое начало?) Тогда становится понятным изречение «Красота спасёт мир». Вкладывая душу в свои произведения, достигая мастерства в творениях, мы делаем личную жизнь насыщенной, полнокровной, интересной. Благодаря творчеству, мы наполняем свой мир любимыми предметами,  заряженными нашей доброй энергией, которая, в свою очередь, будет излучаться в окружающее пространство; значит, в этом пространстве дополнительно появятся благодатные зоны, способные благотворно влиять  на всех, кто попадёт под их  воздействие. 
        Если посмотреть с позиции гуманиста, то не важно,  внесёт ли человек вклад в искусство, науку,  литературу или нет, а важно именно то счастливое состояние, в котором пребывают его душа и мысли, когда он занят любимым делом. К тому же, он охвачен тем же творческим огнём, что и великий мастер. Не сама красота спасёт мир, а то добро, которое пробуждается в душе тех, кто занят её созданием. И чем больше будет таких счастливых людей, тем лучше станет наш мир. Поэтому, может, нужно быть терпеливей к мАлому искусству, признать за ним право на существование и, выделив ему отдельный раздел, помогать там растить  свои таланты? Я пришла к выводу, что одарённых  людей значительно больше, чем мы думаем, а вот мудрых и, по-настоящему, гуманных мало.
       А мудрость гласит: о вкусах не спорят. Оно и понятно: что пригодно для одних, то совершенно может быть противно другим. Понимать высокое искусство, поэзию, серьёзную музыку – это значит иметь счастье испытывать неописуемый восторг. Ну, а если всё-таки не понимаешь?! И дело здесь вовсе не в том, что тебя недоучили, или в тебе таланта на грош, а в том, что не каждый должен быть орлом  или лебедем, соловьём и жаворонком. Орёл не поймёт воробья, но, ведь, и воробьи не поймут орла! А их значительно больше.
       Взгляните на лес снизу доверху. Там трава не сетует на то, что она трава; своей жизнью живут кустарники и малые деревья, а большие – прикрывают, ограждают и заслоняют собой этот многоярусный зелёный мир. И птицы вьют гнёзда и поют, как на высоких деревьях, так и на низких травах. Людям стоило б учиться у природы: потому ты большой и великий, чтобы быть покровителем и защитой для меньших.

       Мои друзья принадлежали к читающей публике. Все с высшим образованием: врачи, учителя, инженеры. Они любили слушать стихи самых разных поэтов в моём исполнении, и нередко сетовали на то, что в подписных журналах, в разделах поэзии, ничего не находили для своей души и удивлялись, где я выискивала то, что нужно. Я же заучивала на память (разумеется, на свой вкус),  только лучшие стихи, порой перечитав не одного автора, как говорится, собирала сливки. Я понимала, что редакционная коллегия престижных журналов отбирала для своего издания только лучшие произведения, но, как это часто бывало, её вкусы совсем не совпадали со вкусами подписчиков. «Совершенно нечего читать! И зачем такое печатают?!» - часто приходилось мне слышать.  Так  это  были образованные люди, неравнодушные к поэзии! А что же тогда говорить за простых смертных?!
         Вот и выходит, что поэты, зачастую, пишут для поэтов, а не для народа. Им, в первую очередь, важно друг друга удивить какими-то  необыкновенными образами, рифмами, метафорами, одним словом, неординарностью и новизной. Писатель Валерий Полуйко сделал следующий вывод: «Поистине самым и единственно ценным мнением для художника (с нормальным честолюбием) может быть мнение не понимающего искусства».
         Как-то давно моя соседка принесла мне старые номера журнала «Юность», чтобы я распорядилась ими по своему усмотрению. Признаюсь: я принадлежу к тому – не малому– числу людей, что  своё знакомство с журналом начинает с последних листов. Дойдя до подборки стихов, которая занимала не одну страницу, стала читать (не зная автора) последнее стихотворение. Оно, по всей вероятности должно было стать восклицательным знаком в этой подборке. Но тут  я опешила, потому что (прошу извинение за вульгарное выражение), не въехала в прочитанное. И это – я, которая знала на память стихи не на один час чтения! «О чём же это стихотворение?.. Видимо, оно очень серьёзное… вон, сколько мудрёных слов в нём!» - подумала так и стала медленно перечитывать. После второго прочтения, стала улавливать мысль автора: «Ага, кажется, он вот что хотел сказать» -  и  стала читать в третий раз. (На тот момент я уже основательно  занималась стихосложением, и потому мне был интересен этот процесс у другого автора, и только поэтому я упорно доискивалась истины). И только на третий раз всё прояснилось. «Зачем нужно было облекать эту мысль в такие безжизненные формы?! И какой нормальный читатель будет перечитывать по три раза стих, чтобы понять его!» - воскликнула я про себя и стала читать следующее. Но там меня тоже ждало разочарование.  «Да кто же автор, в конце-то концов?!» - с этими словами перевернула лист. И каково же было моё изумление, когда прочла – Иосиф Бродский! И тут я вспомнила, как один мой, очень продвинутый, товарищ говорил так: « Ты бы училась писать, как Бродский». (На тот момент я о нём только слышала, но читать не читала). «Нет, я не хочу писать так, как он! » - твёрдо сказала  себе после первого знакомства с его творчеством.
       Второе знакомство состоялось за год до его смерти. Бродский впервые приехал в Москву после эмиграции. По телевизору я увидела фрагмент его выступления перед большой аудиторией. Он читал потрясающие стихи. «Да, он большой поэт. Но сравнить то, что услышала, с тем, что читала – это же небо и земля!». И вот, через год, телеведущая сообщила о его смерти. Одну фразу я запомнила дословно, потому что она подтверждала правильность моего внутреннего видения, тонкость поэтического чутья и точность моей оценки: «В последние годы Иосиф Бродский стал писать  простые и очень хорошие стихи». «Вот именно! – воскликнула я. – Мой поэтический вкус меня не подвёл». Как тут не вспомнить библейские слова: «Всё сложное  – ложно, всё простое – святое».
      
      Есть в нашей Луганской писательской организации поэтесса, которая совсем не на лучшем счету у нашего руководства. Её стихи, принято считать, примитивными. Да, они просты, наивны и, порой, не блещут чистотой слога. Но сколько в них душевного тепла, восторженности и откровения! Как её поэзию любят простые люди! Она известный человек в своём районе: к ней не раз  подходили (просто на улице) с просьбой продать свой сборник.  Ей, как человеку активному и безотказному, часто приходится выступать в ближайшей школе, потому она хорошо знакома многим ребятам, которые выражают  своё почтение тем, что покупают её сборники для своих мам. А недавно одна её знакомая отдыхала в каком-то Одесском санатории, где на вечере отдыха читала на память стихи нашей поэтессы, и они имели большой успех. Их переписывали люди из разных уголков Украины. А один мужчина, из Ивано-Франковской области, очень сетовал на то, что такие хорошие стихи написаны «москальскою мовою». Восемь стихотворений вывесили в холле для всеобщего прочтения.   
       Делаю вывод: у больших Мастеров своё сито, а у народа своё. И те, и другие правы, с той лишь разницей, что народа больше! Да посмотрите на тексты популярнейших  песен, которые  уже многие десятилетия не просто у нас на слуху, а стали неотъемлемы от жизни нашего народа. К примеру, «Катюша». Да разве не просты и не наивны её слова?! Но они легко легли на сердце. А это главное. Значит, стремиться нужно к тому, чтобы вызвать в душе у людей добрые сильные чувства.
       А вот другой пример. Несколько лет назад в Украине проходил поэтический Интернет-конкурс. Гран-при получило стихотворение «Красный цветок», автора не помню, как и название конкурса. Стихотворение было не коротким, и всё состояло из ярких художественных образов (да, автору не откажешь в фантазии!), которыми я не переставала восхищаться, но когда попыталась, после прочтения, своими слова сказать, о чём  говорилось в стихотворении, то не смогла. Смысл был размыт до такой степени, что я его, как ни пыталась, не могла уловить. Тогда возникает вопрос, и зачем же нужно было автору так изощряться?! Такое стихотворение никак не может воздействовать на сердце. И вот это творение получило Гран-при! Парадокс.
       Для жюри у меня есть такая мудрая фраза: «Три человека не имеют права на ошибку – врач, учитель и художник. Один может стать причиной смерти или тяжкого недуга человека; другой может искалечить душу и судьбу человека; а третий испортить вкусы целым нациям и поколениям». Это как раз и есть то, что мы сейчас наблюдаем на телевидении, в поэзии и литературе, на эстраде, в моде и т.п.
       Станиславский говорил следующее: «Каждая мысль, прежде чем стать мыслью, была чувством». Поэтому я отметаю все доводы тех, кто начнёт утверждать, что есть высокоинтеллектуальные стихи, воздействующие на ум. Нет, дорогие мои, вначале – на сердце, а потом уже на ум.
        В этой связи хочется рассказать об одном интересном эпизоде из моей жизни.
      
Далёкое морозное утро. Я спешу на работу. И тут меня догоняет… нет, он не был ни моим товарищем, ни соседом, а просто – сапожником, услугами которого пользовались многие проживающие в нашей округе.
- Вы смотрели вчера фильм по телевизору?.. Ах, какой фильм! – и он начинает взахлёб пересказывать его содержание. – Как жаль, что вы не видели его! – время от времени насыщает он свой рассказ этими восклицаниями.   
- Да, к сожалению, я смотрела другой фильм, - отвечаю ему вежливо, а сама думаю:
«Интересно, какую сказку смотрел этот взрослый человек?»
      Мы продолжаем двигаться по направлению к остановке трамвая, повествование попутчика близится к концу. И вот наступает кульминационный момент (я попытаюсь воспроизвести его речь):
- И тогда отправились два джигита в горы, чтобы стреляться из-за царевны. А она такая красавица была, такая красавица!.. И вот, хороший джигит как стрельнёт в плохого, так и убил его!
       Мысль, которая пронзила меня в следующий момент, была подобна грому среди ясного неба: «Боже мой! Да ведь я с ним один и тот же фильм смотрела! Но как долго не могла узнать известных мне героев!» А фильм назывался «Княжна Мэри». (Удивительная  интерпретация Лермонтовского произведения!) Значит, царевна – сама княжна, а джигиты – Грушницкий и Печорин.
      Что и говорить, для  меня это было потрясением. По воле случая, мне открылся  не подозреваемый мной мир малограмотности. И дело было не в том, что человек не читал известный роман, а в том, как излагал он увиденное. Но в душе я не испытывала к нему пренебрежения, ведь на эмоциональном уровне наши с ним восприятия были идентичны.
Его душа была способна оценить и талант того, кто написал произведение, и талант тех, кто играл в фильме. Он правильно оценивал всё, происходящее, в нём. Мудрость гласит: «Знание принципов вполне возмещает незнание некоторых фактов». Это как раз и был тот случай. Расстояние между нашими культурными уровнями было таково, что мне показалось, будто я попала в другое измерение, где меня отбросили лет на сто пятьдесят назад, где по вечерам трещала лучина, и сказывали сказки. Но на самом деле этот мир был рядом, и там по-своему было тепло и уютно. Оттуда на меня дохнуло детство со своей простотой и наивностью.
       (Но каков Лермонтов! Вот уж истинный гений! – что и говорить. Он понятен всем –
и интеллектуалу и малограмотному человеку,  и подросткам и пожилым, и женщинам и мужчинам. К.Гельвеций писал так: «Бедный идеями писатель должен быть богат словами или заменить блеском выражения отсутствие интересных мыслей». У Лермонтова же мы находим и то, и другое. Кто усомнится в том, что он  – выдающийся автор?!)
      
    Прошли годы, полные различных событий и переживаний, но та встреча осталась в моей памяти яркой вспышкой, потому что она была не просто эпизодом, заслуживающим пера юмориста, а стала для меня моментом истины. Я поняла, что человеческое общество
многопластовое, подобно земной коре, где каждый пласт выполняет свою функцию, живёт своей жизнью.
      Да, есть такая категория людей, которая, хотя и пользуется различными достижениями цивилизации, но в душе как бы противятся им. Я легко узнаю таких в любой толпе. Для них, как и для цыган, не существует никакой моды, и, зачастую, пожилые люди носят  одежду (и по покрою, и по расцветке), относящуюся к подростковому возрасту. Они не строят больших планов, не живут высокими идеями, а трудятся подобно муравью или пчеле.   У них простой быт, простые цели и простые отношения. Этот пласт называется простой народ
        По сути своей он остался тем же, что был сотню лет назад. Он не ущербный, он имеет право на своё существование, на свою культуру. Его нельзя выделить из общей массы, как мы выделяем людей по социальному положению (селянин, рабочий, служащий, интеллигент), потому что это Дух, и он проявляет себя в людях, принадлежащий к разным сословиям, накладывая отпечаток на их манеры, вкусы, быт и т.п. Для них произведения маститых поэтов –  сплошной туман. Современное изобразительное искусство чуждо. Им понятен сюжет с голубками, лебедями, русалками и ангелочками. До сих пор на рынке  можно встретить глиняных  кошечек, собачек, хрюшек. (Именно эта  кустарщина уходит корнями в народное искусство). И они пользуются спросом. Почему? – да потому, что жива и будет жить та часть народа, которая в простоте своей близка к детству, но которая хранит нашу национальную культуру. И пусть здравствуют  поэты, которые пишут для них!  (Кстати, на новом жизненном этапе, на смену сюжетам с русалками пришли сюжеты с пантерами, львами, с женщинами-вамп и прочее. И хотя по дизайну эти произведения  очень отличаются от тех рыночных, но, по сути, я так считаю, это одно и тоже).
         
        Сейчас в государстве есть люди, которые стремятся возродить забытые ремёсла, рукоделие и  т.п., то есть заботятся о развитии народного творчества. С почтением относятся к народным традициям, праздникам, одним словом, повернулись лицом к своим истокам. Значит, нужно быть терпимей и к поэтам-аматорам. Если, по большому счёту, ничего не было сделано, в государственном масштабе, чтобы привить у масс любовь к  поэзии, к её высокому слогу, то следует отпустить поводья. Говорят, в старину, в буран спасались те ямщики, которые поступали именно так, а не дёргали лошадь из стороны в сторону, ибо та безошибочно могла вывести их к жилью.
        Пусть люди сочиняют, изобретают (даже и велосипед), творят! Пусть учатся достигать мастерства в любимом деле! Утвердите за ними право на существование, выделив для их произведений отдельную графу. А бороться нужно только с пошлостью, с грубым натурализмом, ненормативной лексикой, неприкрытой сальностью – с тем, что растлевает человека, особенно молодого. Это своё пожелание я адресую, в первую очередь,  жюри всевозможных конкурсов.          
               

***

       Слушая с высоких трибун Украины некоторых наших политиков, стремящихся навязать народу свою идею о голодоморе украинского народа в1932–1933гг. (в основном среднему и молодому поколению), считаю нужным сказать и свою правду, хотя её, убеждена, поддержат миллионы здравомыслящих людей.
        О трагедии, разыгравшейся в СССР в начале 30-х годов, я знала с раннего возраста,
хотя родилась в конце сороковых. В нашей семье об этом довольно-таки часто вспоминали. Мама и бабушка рассказывали о голоде в Курской области, а папа – о голоде в Казахстане. В маминой деревне люди умирали целыми семьями, но особенно всех потряс случай, когда женщина, от безысходности лишившись рассудка, поубивала своих детей, чтобы не видеть их мучений. А в соседней деревне многодетная мать убила своего ребёнка, чтобы накормить остальных.
       Из рассказов отца знала, что в страшном 1933 году он потерял мать, которая всё, до крошечки, отдавала своим детям, обрекая тем самым себя на голодную смерть. Тогда же без вести пропали две его младшие сестры. О судьбе его отца я не помню, а спросить уже не у кого.
       Вспоминаю также, как мы спорили с подружкой, будучи ученицами 3–4-х классов, какой голод был страшней: вышеупомянутый или послевоенный. 1947 года. Мы никак не могли придти к общему, так сказать, знаменателю. Она высказывала мнение своих родных, живших всю жизнь в городе, а я – своих, выехавших из деревни только после войны, в 1946 году. Это потом, спустя много лет, я узнала, что голод 1932 – 1933 г. не затронул города, а со всем остервенением ударил  по деревням и сёлам. Ведь в те годы всё было брошено на индустриализацию  и электрификацию страны. Значит, относительно одного вопроса у каждой из нас была своя правда. Для моих родных, переживших голод тридцать третьего года, голод сорок седьмого не показался таким страшным, хотя он и затронул всю страну.
       В День Памяти жертв голодомора  по всем каналам укртелевидения прошли передачи, которые меня очень удивили. Ведь слушая отдельных выступающих, могло сложится  мнение, что эта тема в нашей стране считалась запрещённой. По логике вещей – пока был жив Сталин – да! Но после 1953 года, а тем более, когда первым секретарём ЦК КПСС стал Н.С.Хрущёв, было снято вето с многих засекреченных материалов.
       Но отдельные наши, украинские, политики всё преподносят так, будто они первые раскрыли нам глаза на то жуткое явление, которое имело место в прошлой нашей стране. Но у каждого из нас  свой жизненный опыт и своя  историческая осведомлённость. Мои же позволяют мне сказать: это неправда, что тема голода 1932 –1933 годов была запрещённой. Более того, мы её изучали даже в школе вместе с темой «Коллективизация сельского хозяйства в СССР». Эти две темы неразрывно были связаны друг с другом, т.к. обострение классовой борьбы на селе оборачивалось злом против крестьян вдвойне. С одной стороны – по завышенным нормам вывозилась вся сельхозпродукция в города; с другой – разбушевавшаяся месть кулаков: убийства активистов и сторонников Советской власти, многочисленные поджоги, и в первую очередь, зернохранилищ, сена для скота, повреждение сельскохозяйственной техники. В результате чего, пережив голодную зиму 1932 года, многие сёла встретили весну 1933 года без семенного материала.
       Уважаемые представители молодого поколения! К вашему сведению, кулаки – это не те крестьяне, которые хорошо трудились на своей земле, а потому и жили «заможно», а те, которые имели батраков. На тот момент в стране был социализм в городах и капитализм на деревне. И эту проблему надо было решать быстро, ведь  Германия  уже дышала  идеями фашизма. Значит, угроза нападения с её стороны была реальной. А как можно было иметь в своём государстве два строя? – да ещё в такое, политически ненадёжное, время!  И Сталин решил эту проблему, как посчитал нужным. Никто не спрашивал народ (ни русский, ни украинский, ни какой другой) чего он хочет. Так было раньше, так есть и сейчас.
       Подводя черту под вышесказанным, скажу то, что думают миллионы людей старшего и среднего поколения: никакого голодомора украинского народа не было! Был искусственный голод, направленный против всего крестьянства, устроенный как Правительством, так и борцами за капитализм.
       Мне сейчас вспомнился хронико-документальный фильм «Русское чудо» (примерно 1964года выпуска), который обязаны были посмотреть все учащиеся старших классов. Навсегда врезались в память жуткие кадры. Представьте себе: воскресный день, гуляние в парке, нарядную публику, летящую карусель и выползающий из кустов с протянутой рукой  скелет. Этим скелетом была женщина, чудом вырвавшаяся из села и доползшая  до города. До города, в котором никто из простых горожан не подозревал о том, что творилось в деревне, потому что из деревень никого не выпускали. Это были, своего рода, гетто. Всё это я узнала из того фильма!
        В этой связи, у меня сразу возникает вопрос к оголтелым националистам, которые насаждают в сознание молодёжи заведомую ложь: что же тогда выходит? – в сёлах  украинцам устраивали голодомор, а в городах – нет?!  Или может, по каким-то стечениям обстоятельств, все украинцы оказались в деревнях? Поднимите из архива  указанный фильм: сами посмотрите его и другим дайте увидеть! И раз навсегда поставьте точку в этом вопросе.
       И ещё следующее запомнилось мне из «Русского чуда» – это голодающие, до предела истощённые и умирающие крестьяне Поволжья. Те кадры невозможно было забыть. Они врезались в память навечно, как протест против бесчеловечности. И каково же было моё возмущение, когда я их вновь увидела по телевизору, в разгар навязчивой Ющенской идеи о голодоморе, но с другими комментариями. Теперь, через сорок с лишним лет, они свидетельствовали о голодоморе в украинских сёлах! Для меня фальсификация была на лицо! Фальсификация, направленная против братского русского народа и России в целом, для разжигания межнациональной вражды. И у меня родились следующие строки:
                Чтоб братство осквернить и честь,
                Вопросы наций обострили
                И то больное чувство месть
                В убогих душах растравили.
                ***
                Как мало здравомыслия в политике!
                Как много в ней корысти и амбиций!
                Суда достойна, а не просто критики –
                В ней махинации, жестокость, фикции.

                ***
                О, как легко предали вы костру
                Страны своей успехи и заслуги! –
                Но рвутся наши нити на ветру,
                И в омут угождают наши струги.

                И стонут многие, уже в ярме,
                От ваших барских целей и привычек.
                Вы истину катаете в дерме,
                Для подвигов не жалко вам кавычек.

                И слух терзает обращенье господа,
                Звучащее назойливо с экрана:
                За мнимой вежливостью прячется беда,
                И тень видна великого обмана.
               
                ***

                Подменили все ценности главные
                Потаскухи, фигляры, рвачи.
                Через разные окна экранные –
                Как из адовой лезут печи.

                И душа наполняется муками, –
                Чертовщина устроила бал!
                Как поладить с детьми нам и внуками,
                Если вырвал отступник штурвал?!

                Как посеять в них зёрна разумности
                И сердца зажечь добрым огнём?
                Как спасти от наглеющей тупости,
                Коль не той мы дорогой идём?!


       Кстати, семью моих родных в тридцатые годы раскулачили. Мама, которой в ту пору было около десяти лет, не раз вспоминала то беззаконие, которое творилось у них на селе. Но на моё возмущение по поводу Сталинской политики в вопросах коллективизации отвечала так: «А причём тут Сталин? Разве он приказал нашему колхозному придурку в сорокаградусный мороз  держать, в течение всего дня, наши двери раскрытыми настежь?! А ведь в доме кроме меня, старшей, было ещё трое детей, мал мала меньше! 
Сталин не знал всего того, что на местах вытворяли хамы, выскочки и приспособленцы».
Открытка с его портретом стояла всегда у неё на видном  месте. (Его называла не иначе, как «наш вождь»). Она способна была оценить тот гигантский скачок в развитии страны, тот энтузиазм, которым жило подавляющее число советских граждан, и никогда не соглашалась с несправедливыми обвинениями в его адрес и, глядя на нынешнее беззаконие, только вздыхала: «Эх, жаль, что нет Сталина! Он бы навёл порядок быстро».
       Поэтому, молодые люди, слушайте не только речи политиков с больших трибун, но прислушивайтесь и к голосу народа. Ещё раз повторяю: не было никакого голодомора украинского народа! Был всеобщий голодомор крестьянства, которое не стремилось стать на социалистические рельсы. А крестьянство, как и любое другое сословие,–многонационально. Умирали и русские (в большем числе), и казахи, и татары, и белорусы вместе с украинцами. Политика  – дело грязное… и неблагодарное, как доказывает История.