Оттепель...

Рецензия на «Об Ахматовой и ее сыне Льве Гумилеве» (Сан-Торас)

Санто, вот вспомнила - рассказ Льва Николаевича, как он лечил сам себя в Карагандинских лагерях - ответ на мой вопрос - а что, когда припрёт, когда боль мучает, а до больнички - как до Луны?
- Какая уж больничка, Людмила...Каждое утро на смену, - вкалывать, пардон.
- Ну чем спасались-то, Лев Николаевич? Спирт, чефир, "ну чего ещё у них там"...
- А водка-то для чего у нас на столе?
- Полечимся?
И мы втроём, вместе с его последней женой Натальей Викторовной(сакральное число расейских пьющих), за покрытым белёсой клеёнкой столом, украшенным жизнерадостной банкой солёных огурцов на пару с какой-то водкой, купленной мной наспех, но оказавшейся вполне уместной, в неуютной съёмной квартирке(или знакомые приютили) на Зелёном проспекте в Москве, быстренько "лечились", а я всё приставала - вот мы-то тут "лечимся", и "Беломор" потягиваем, а как в лагере-то, под Карагандой,- ну живот заболит или его соседние органы?
Тут Лев Николавич молча и картинно начинает расстёгивать, под смех жены и моё отупелое молчание свою фланелевую серо-голубую клетчатую ковбойку...
-А вот так я лечился - расстегну бушлат, такими рубахами нас не баловали, и ложусь - пузом! - прижимаюсь к земле, полежу, послушаю её, и боль потихоньку стихает...Знаете, там особые вибрации от земли шли, может, поэтому-то я в лагере не только выжил, но и написал свои первые книги...
( Это по памяти - Л.Н. не любил диктофон и многие наши разговоры шли по приказу - да выключите же Вашу машину! раз Вы моя ученица - всё, что память сохранит, то и Ваше. Вспомните, как Аристотель гулял со своими учениками под сенью оливковых рощ...какие на... диктофоны! Дура-я послушалась,а память капризная дама, однако...)
Людмила Антипова   11.12.2013 03:23 
*
А знаешь, теперь я думаю, что такие люди как Лев Гумилев - единственно настоящие из того времени.
Сёдня, после встречи с тобой и Кастанедо, мой «подруг» прислал мне ссылку на фильм Тодоровского «Оттепель».
Представь, из Нью-Йорка в Москву ссылка - точно, что тыщи км. для бешенной собаки не крюк)))
И он уверил меня, что я должен, немедля смотреть эту сагу о нашем времени, наших людях, о том, что безвозвратно кануло во вчера!
Но в саму тогдашнюю "кукурузную оттепель» я был духовно в эмбриональном состоянии, и сознанием начал маяться, уже в период брежневской стагнации.
Однако, все ж это время - первых осмыслений жития и коллектива, так что в ночи, я врубил «Оттепель» и вперился в монитор.
Выдержал только одну серию.
Фильм сделан блестяще. Речь, об интеллигенции 50 – 70г.
ГГ - главный герой - собирательный образ - яркий типаж оттепельных и застойных лет.
Все действующие лица, их поступки, мысли, поведение – характерны чертам того времени.
Снято – мастерски. Эпоха передана, дословно.
В первых кадрах, скучающий, интеллигентный брутал, расстается с женщиной – истинной красоткой.
Она декаденски-жеманна и человечески несчастна, по сути не знает, как его удержать.
Просит в последний раз сварить ей кофе.
Сама же, в виде протеста, нагая выходит на улицу и курит на скамейке с безумно красивым прищуром и фигурой.
Ему это пофиг, он кофе варит.
Сам брутал - гениальный оператор, его друг гениальный сценарист, мир не понимает их, и они беспробудно пьют трое суток кряду.
После чего сценарист выбрасывается в окно - навсегда т.е насмерть.
А оператор отвозит на своей престарелой волге, бывшую жену, тоже изумительную красотку, на аборт и слегка презирая ее, обсуждает это в присутствии их дочери - тинейджера.
Действие картины замечательно тонко помещено в атмосферный воздух тех лет.
Все персонажи, через какой-то сдержанный вздох, исподволь декларируют себя так:
– мы талантливы, мы не поняты, мы одиноки!
Нас не публикуют, не снимают, не читают - притесняют!
Мы, бедолаги, и мы пьем, от безнадеги.
А лучшие из нас, непризнанные гении, «дежурят в кочегарках», и в конце-концов безысходно выбрасываются из окон хрущевских приземистых малоэтажек .
Главный герой и его окружение - благородно-хорошие, творческие люди, но все они романтичными душами и циничными умами погрязли в застой эпохи.
Глядел я на это и думал с отвращением – какое в мужиках того времени безмерное, просто ахавски-женское любование собой!
Сколько претензии в понятиях, что мир им должен.
Какой невероятный апломб!
Во все времена, все мы жили и живем в мире, которому плевать на таланты!
Ни один гений на чистотой ноте совести не вошел в свет популярности!
Прямо или косвенно, он вынужден пройти через грязь пиара, чтобы мир засветил в него фонарем.
Таковы условия жанра под названием популярность.
Нравственное оскорбление - плата за "игрушку славы".
А они, эти застойные творцы, из с общепринятого фак-ка, который называется: Мир тебе ничего не должен! -  сделали сами себя ЖЕРТВАМИ ВРЕМЕНИ!
И на этом основании, обидевшись на в всех и вся, попросту - ни чем толком не занимаются!
Спят с красивейшими женщинами, глушат алкоголь и вздачивают свое эго.
Все они вольготно тусят в гостях  друг у друга и в табачно-винных парах перебрасываются какими-то люминесцентными намеками на то, что каждый несет в себе некий груз творческих озарений.
Любой их жест, кагбэ содержит намек на духовную отягощенность, на какое-то величие замыслов и безысходность, пронизанную манией собственной значимости.
Их гложет претензия, что обществу должен быть, непременно, интересен и позарез нужен их талант!
Внутренне они возмущены, что им не кланяются и не предоставляет условий для их невьебеннава самовыражения.
Оскорбленные и обиженные они перманентно пьют и ни за что не отвечают:
ни за жен, ни за детей, ни за любовниц.
Смотрел и думал… ведь, он не остановил ее, нагую на рассвете, не потому что брутал, а потому что обыкновенный дермяк, тупо зацикленный на себе.
Если перевернуть картинку, то она, даже после того как он переспит с ее подругой и упьется, валяясь на снегу, обязательно потащит его на себе, рыдая, но думая о том, чтобы он не издох замерзнув.
Свою бывшую жену, этот совковый брутал презирает за аборт - нагуляла.
 А сам, сколь угодно обладая роскошными и разными женщинами, не считает нужным беречь ни одну из них, ни одной секунды.
Свое надо – он понимает как святое по умолчанию, а ее надо - презирает как распутство.
Она не человек, у нее нет потребностей.
 А если есть - то ей положено их подавлять, а ему, естественно, следует удовлетворять.
Ибн он человек, а она терпила - такова подоплека на тему морали.
Он озобочен своей честью, которой, по сути, у него нет.
 Вернее, есть но его честь у нее.
И если она с другим, то это задевает его честь, которая, исходя из жизненной логики, находится где-то в ее вагине и должна содержаться там как в сейфе.
Сам он сейфом не особо пользуется, но если вскроет кто-то другой - он категорически не доволен.
 ( Не стою не на мужской, не на женской стороне, просто фиксирую расклад понятий).
А несчастный друг брутала, что выкинулся из окна, не был  в чистом сознании духовных страданий от несовершенства мира, а находился в нервной истерии пост-алкогольного синдрома.
 Поэтому его жертву не могу воспринять, как вызов равнодушно-тупому обществу.
Он, в моих глазах так же, НЕ «Луч света в темном царстве», как Екатерина в «Грозе».
Просто Добролюбов кругло завернул цитатку, и все закивали китайскими болванчиками.
Но еще в школе, это его "лучевое определение", мне показалось сомнительным.
Как не вчитывался, не разглядел в Катерине, ничего революционного - ни света, ни луча, ни проблеска.
 Муж  - жлоб и пьянь, любовник – типа нашего брутала – забил на ее душу – просто пользовался телом.
Она запуталась в трех соснах, расстроилась, обвинила себя и кинулась с обрыва. Современная женщина сходила б к психотерапевту и взяла успокоительного.
Причем луч света? - Что она Жанна Дарк? Роза Люксембург или Клара Цеткин?
Воспитанная, на сказках странниц и богомолок обманутая, брошенная женщина, ее рывок - не вызов обществу, не протест, а ослепление душевной болью.
В таком случае, чем Анна Каренина ни луч света?
Какая разница рельсы или обрыв? – Мужики обидели, воты все.
И веками этот принцип идет по кругу: Толстой, в романе, выдал молодую полную сил за старого евнуха, и муж положил в ее сейф свою честь. Сам открыть не в силах, а другим запрещено.
Он не способен, а она должна издыхать.
Ею восхищаются – но ее удел не любить, а быть жертвой амбиций изжившего себя мужа, как буд-то он Бог, или на худой конец повелитель, а у нее три жизни впереди ( успеет нажиться)
Толстой наказал Анну – «на рельсах лежало, бесстыдно растянутое тело», а Вронский не за что не в ответе. Кому " отмщенье и аз воздам"? - та за свою любовь ребенка в себе убила - абортом расплатилась, эта на рельсы легла, а луч света с горы вниз головой - мужские  половины пошли обедать, все равноценно и в высшей степени справедиво.
Читал, блестящую толстовскую прозу и возникало  чувство, что хоть Лев Николаевич и гений, а людей не любил, и всю жизнь перерабатывал в себе эту нелюбовь в любовь.
 ( Заметь, теска Льва Николаевича Гумилева – ни одна ассоциация не бывает случайной, просто чаще всего, мы не в силах уловить пересечение космических, биоволновых связей)
Но вернусь "к нашим баранам" в «Оттепель»: даже, потрясающие по красоте чб кадры, где она нагая на скамейке - только волосы золотые - не ахавская изобразительная находка 70-тых.
Гораздо раньше это сделал Эйзенштейн в «Броненосце Потемкине», раскрасив в каждом черно-белом кадре флаг, чтоб на экране трепеща, кроваво горел.
Не стал я смотреть фильм дальше.
 Потому как если Тодоровский представил мое поколение, как жертвы своего времени, то он не понял этого поколения.
Но судя потому, как мастерово снят фильм, скорее всего, отлично понял и покажет в последующем развитии сюжета.
Но я уже считал авторскую мысль, и смотреть всю фабулу в развороте этой схемы, мне просто тяжело.
Ибо оттого что увидел, пронзительно почувствовал, что наша интеллигенция, многозначительно намекавшая на свои нереализованные амбары, на деле, не так много содержала в духовных резервах, и не так уж щедро и выдала.
По крайне мере, задушенных шедевров меньше, чем неоправданных попоек.
Нынче и шлюзы открыты, и железный занавЕс, а его нет... героя нашего времени - ни его самого, ни его выдающихся творений!
Только такие люди, как Лев Гумилев, в той эпохе и были настоящими!
И только у них было право на водку и презрение!
А то, что ты, тайком не записывала его на магнитофончик…вот уж, поистине, дурацкая  честность, за что и целую в обе щеки.
После этой одной серии «Оттепели», осталось чувство, что те, брежневские подснежники, среди которых и я проклюнулся – сплошная фикция затей и духовная аномалия.
Поверишь, не думал так, до картины Тодоровского.
Он будто весь портрет интеллигента 60- тых, с Андрона Кончаловского тиснул.
А те, кто хотят увидеть настоящее в человеке той эпохи, а не имитацию с потугами, на Гумилева, на Шаламова, в "Крутой маршрут", матери Аксенова, пусть поглядят.
Ибн у кочегарных самоубийц наших, под водочным амбре - смятенье чувств, томленье духа, маета, и самомненье - завернутое в фантики собственных фантазий.
Так разочарован, Антипова, что был бы счастлив, если б кто-то переубедил.
А встречи нашей седнешней - душевно рад!
И чай, и хачапури хороши.
В жизни Вы такие жа славные и живые как на письме стихирстком.
Обнимаю, девчоночки!
Ваш Санто.

Сан-Торас   11.12.2013 09:52