Комар. Стражник иного мира

I
Хочется плакать, желать и дотла сгореть,
Любить этот вечер, тихий, живой, безгневный!
Закат красноватый, как будто звенящую медь,
Медленно сыпать в раскрытый сундук душевный.

А, может быть, там не монеты, а розовые цветы,
Поют лепестками о правде, тепле, доверии?
Или доброе сердце, в котором огонь не застыл,
И кровь течет по небесной большой артерии?

Лишь одно известно про тайну вечерней зари:
Дарят блики волшебность необъяснимую,
Их бы розой сорвать… и верить, и говорить,
Чувственной алостью забрасывая любимую.

Жаль, свет не срезать в душевные закрома,
Из кустов облакастых не нужно вытачивать лясы,
Ведь сумрак всё слышит, он, словно большой комар,
Тонкою тенью багровое небо засасывает.

Но он выпьет не всё… звездным живым огнем
Расцветет высота, закружится в легком танце,
И сердце не встанет, и кровь не иссякнет в нём,
Лишь лунною кожей багровая рана затянется.

И боли не будет… и нужно понять суметь,
Что на теле небесном пройдет от укуса впадина,
Ну а если закат – это свежая красная медь,
То ночь – это медь, покрытая синей патиной.

Только я не металлы – чувства берег душой,
Пусть время, летящее со звоном куда-то мимо,
Их слегка пригубило, как будто комар большой,
Но до дна далеко… останется, что любимо.

II
Никто не встретит… никто и не ждет меня,
И вечер тускнеет, забытый, печальный, скромный,
Лишь сумрак кружится, ненастливым ветром звеня,
И выпивает закат, как будто комар огромный.

И он неспроста взлетел высоко теперь,
Небо изранил, крылами окутал сырость,
А, может, не ранил, а в высь приоткрыл дверь
И ее охраняет, как стражник иного мира.

Вечером часто как будто звенит хрусталь,
Что-то парит, приветствуя и прощаясь,
Ведь сумерки – щели, ворота в другую даль,
И я там гулял, обновленным назад возвращаясь.

Тень пробуравила тучу, как болт с резьбой,
И нас нередко кусает недоброе слово,
Но двери, порой, отворяются через боль,
А скрыто за ними, что радостно, ярко, ново.

И я чувствую телом вспышки иного огня,
И я не забуду завета, звездою веленного,
Ветру под стать летящею строчкой звеня,
Попрошу я чуть слышно воина из запредельного:

Ты громким жужжанием грань тишины пробил
И крыльями быстрыми до высей бескрайних вырос,
Ко всему тому, что душою насквозь любил,
Допусти меня, грозный стражник иного мира!