На Чатыр Даге

На отдых в Крым гостей к нам много приезжает
Из мест равнинных. Горный опыт – никакой.
А горы всех, ну пусть не всех, но привлекают
И необычностью, и красотой.

Очарование они и сказка,
Когда к ним отнестись с душой,
Желание их посетить – прекрасно.
И встреча с ними праздник ваш большой.

Тогда вас горы ласково встречают,
Они – души чарующий приют,
И столько радости и счастья вам дают,
И красотой своею наделяют!

Остановись, вдохни очарованье
И радость тех торжественных минут,
И горы – это дивное созданье -
Тебе навстречу душу распахнут.

Прекрасны горы! Прелесть вы и тайна.
Влечете опытных и молодежь.
И если в строки эти глянете случайно,
То будьте осмотрительнее всё ж.

           *****    

Спускался я с вершины Чатыр Дага
Ну, не совсем с вершины – с верхнего плато.
А перед этим тяжёлый был подъём.
Я поднимался на Ангар Бурун
(восточную вершину Чатыр Дага).
Январь, десятое. В Крыму –
Зима и оттепель, на перевале
Бежали ручейки, грязца весенняя, но это мелочь,
хотя и скользко (гора крутая),
А к середине, с набором высоты, похолодало.
Всё изменилось, всё замерзло – гладкий лёд,
Чуть припорошенный снежком.
И мокрые подошвы
моих вибрам (ботинок горных)
Ледовой коркою покрылись .
Я быстро это осознал, когда из-под меня
Вдруг неожиданно так вылетели ноги, и я
Во весь немалый рост на лёд тот грохнулся.
Ну что ж, бывает и такое.
Поднялся и пошёл. Не тут то было.
Я дальше шел, шёл, падал, вниз чуть не катился,
Ну, как впервые встал я на коньки,
И снова шёл, вперёд чуть продвигаясь.
Не возвращаться из-за первых же препятствий.
Пройти необходимо
 тобой намеченный маршрут,
А, если сложности  - преодолеть,
Найти пути и способы ведь ты - турист,
А в прошлом и инструктор. Не гоже отступать.
Подошвы мокрые ну стали, как коньки.
Да нет, пожалуй, хуже: у коньков
Есть грани острые полозьев,
Они и позволяют и скорость набирать,
и поворачивать, и тормозить.
А тут – полнейшая неуправляха.
Садился я, подошвы грел руками –
Лёд растопить, пока сквозь лёд
Подошв резину не услышу,
Да всё напрасно: как пойду,
Так мокрые подошвы замерзают снова,
Едва вступлю на лёд.
Все лёд – земля и скалы, сучья и листва,
Нога нигде опоры не находит,
Вновь падаю не раз, но двигаюсь вперёд:
Не хочется так быстро возвратиться,
При первой же преграде отступиться
Держусь, хотя бы чтоб не покатиться,
Тогда уж точно не остановиться.               
И будет что - я знаю наперёд:
Разденет догола нахальный лёд.
Скользил и падал вновь и вновь,
И руки не разбить чтоб в кровь.
Надел перчатки, благо всем запасся.
(Естественно, всем, кроме кошек.)
Иду уже на четырех, 
Как слон, а может, как гиббон, передвигаясь.
Перчатки благо, не скользят - сухими были.
Уверенней пошел, хоть ноги
Не переставали вылетать.
Так медленно вперёд я продвигался.
Прошло порядком времени, устал,
А я - всего лишь на втором увале.
(Ходившие от перевала в лоб               
Прекрасно знают это место).
Раздумия, сомнения пришли.
Куда ты? Не пора ль амбиции свои умерить?
Дойдёшь ли по такому склону?
Ну, как отец Ипат (Двенадцать стульев).
Залезть залез, а слезть уж невозможно.
При спуске сорваться вниз
Риск возрастает многократно.
А что, назад? А как назад?
На пятой точке? На спине? Ну, нет,
Тем более, что опыт
Такого  спуска был.
Как раз зимой
Вот так спускались мы с Парагильмен
(гора такая есть возле Алушты).
Тот спуск запомнился надолго,
Как на спине, бобслеем,
По снежной колее катился я.
Спускались группою. На мне –
Болоневый костюм защитою от снега
(Видал пижона!),
А это штука скользкая такая,
А остальная группа вся – в ХБ,
У них нормально всё,
Меня же понесло, кидало по ухабам,
Швыряло вверх и вниз что было сил.
Руками и ногами тормозил,
Да все напрасно.
А скорость все росла.
Вот, наконец, и долгий жёлоб кончился поляной,
Меня же всё несёт
на дуб огромный, что в конце поляны.
Как увернулся я – уму непостижимо.
Дорогой шапку где-то потерял.
Остался цел и невредим, и счастлив,
Но больше такого лне хочу.
Тем более, там – мягкий снег,
Здесь – жёсткий, как напильник, лёд.
И года три назад приятельницы нашей сын, 
Не где-то - на соревнованьях
В Холодном кулуаре оступившись,
(Крутом, безлесном, Ледяном ущелье,
Чуть северней, на этой же вершине),
Катился метров двести вниз
(А, может быть и больше – я не мерял,
А просто знаю это место).
Потом недели две
Ни сесть, ни лечь, ни что-то сделать:
Вся кожа на спине и на руках
С одеждой вместе снята.
Но хорошо, ребята были близко
Дойти до перевала помогли 
И в травмапункт своей машиной отвезли.
Спускаться вниз – там  частокол деревьев –
И коль сорвёшься - встречи с ним не миновать.
И на земле торчат обломанные сучья,
В лёд прочно вмёрзшие как колья,
Предупреждают:
- Смотри, дружок, не оступись,
Покатишься - насядешь, как на вертел,
Вдобавок к ним торчат ещё и камни -
Гора же всё-таки …
Всё так и есть -
Ещё один урок наглядный
Даёт нам жизнь:
Скольженье вниз – там прах и тлен,
Души погибель, нет внизу спасенья.
Одно спасенье – путь наверх.
Ну что ж,  наверх!
Наверх! Как ни было бы тяжело!
Вперёд и вверх! Душой и телом!
Вперёд и вверх! Желаю всем того!
Тем более, осталось так немного –
Ну,  метров шестьдесят
До кромки леса – крутяка конца.
Уже и небо видно сквозь деревья.
Но это - предперевальный взлёт,
Ну, то-есть самое крутое место.
Ещё немного и, наконец, лес кончился,
И вот она, поляна, такая вожделенная моя!
Другой уклон здесь, наконец, пойду я!
Не тут то было– едва, встав на тропу,
И выйдя из лесу, был ветром сбит:
Там тоже лёд, вдобавок – сильный ветер,
Не просто сильный, бешеный ветрище!
(Ну, словно, как толпа
Которая стремится,
всё на пути своём сметая,
в дверь узкую пробиться.
А дверью здесь –
проём ангарский перевала
в гряде, что на пути у ветра встала)
К тому же, ветер северный, холодный.
Вот новая задача!
А впереди еще и стенка скальная.
(Ну, новая горушка ледяная.)
Пошел по снегу траверсом, в обход,
И вышел к турам.
(большие кучи сложенных камней,
Что для ориентиру.)
И был вознаграждён!
Передо мною южный склон,
Весь освещенный и согретый солнцем,
От ветра северного скрытый.
На солнце ласковом
Растаял лёд и обнажились тропы!
Какая неожиданная радость!
Так может, путь продолжить к Эклизи –
Горы вершине, цели моего похода?
Встал снова на тропу
и вышел чуть я из-за склона на простор,
Как ветер, не ветер – ураган
Мне вновь не дал идти.
К тому же, вдруг упал туман,
Исчезло всё. А это интересно
Блуждать, как в молоке?
Ещё и компас при паденьях поломался.
Одно всё к одному,
И, видно, не придётся
Сходить сегодня мне на Эклизи –
(вершина дальняя, что километрах в четырёх).
Сама Природа говорит: «Остынь,
С тебя довольно! Хватит!
Спускайся с Богом!
Уж дело к вечеру, похолодает скоро, и снова
Все тропы станут ледяной корой.
Тебе и солнце путь твой указало!
Прими подсказку и спускайся вниз!»
Не слушать указания Природы
Нельзя – себе во вред.

И начал я спускаться.
Какая прелесть! Я вознаграждён!
И солнце снова стало улыбаться,
Туман исчез, как словно не был он.

Идти легко, приятно, даль красива,
Ногам уверенно, легко, иду домой.
И надо мной сияет небо сине
И море распахнулось предо мной.

И с сокращёнкой буду осторожен:   
Там – крутяки, и снова этот лёд.
Пойду дорогой дальней, что положе,
И время есть, и солнце высоко.

Идти хоть дальше, но уверенней и проще.
День испытаний и подарков дорогих:
Творец мне подарил секвой прекрасных рощу,
А о подарке том уже отдельный стих.
             *****   
      Секвойи. милые секвойи.

А что за роща там?  В ней, вроде, не был я.
Все мимо проходил, так, по привычке,
Но что-то потянуло к ней меня,
Была какая-то в ней необычность.

Да это же секвойи! Я вошел.
И сразу чем-то ласковым пахнуло.
Какую благодать я здесь нашёл!
Как будто детство снова мне вернуло.

Энергий светлых облако легло
И нежно опустилось мне на плечи,
И стало так приятно и легко,
Легко и радостно от этой встречи.

Ковер из хвои толстый под ногой,
Стволы высокие и стройные на диво,
И хвоя необычная – такой
Я не встречал. И все у вас красиво.

Какая зелень сочная! А цвет стволов
Причудливый – коричневато-красный,
Как  на картинах у фламандских мастеров,
О, милые! Вы так прекрасны!

Как веер, тонкими плетьми
Венчала хвоя ветви эти.
В Крыму лишь гости вы, а рождены
Так далеко вы – в Новом Свете,

В Америке. Кто ж вас в Крыму принял?
Кто рассадил и вырастил здесь рощу эту?
Благодарю тебя! И Бог тебе чтоб дал
Добра, достатка, радости и света.

На родине вы – исполины!
По три - четыре тысячи живете лет,
Высоко в небо вознеслись вершины,
Сравненья с вами просто нет.

И захотелось сесть средь этой красоты
И впитывать в себя блаженство это.
Творенье вы Божественной мечты,
Вы - первое, а не восьмое чудо света.

Так долго я сидел. И становилось
Мне все приятней, чище и светлей.
Теплом душевным роща поделилась
Как будто я пришелся ей.

Казалось, что деревья все живые,
Как Духи светлые вокруг меня стоят.
Такие мудрые, хотя и молодые,
О чём-то добром нежно говорят.

И удивила их кора меня:
Такая мне и не встречалась:
И мягкая, и нежная она,
И шелковистая - как атлас.

И новое открытие моё:
Она же тёплая! Она же, как живая!
И ощущение такое от неё,
Как будто мне она родная.

Вокруг деревьев долго я кружил,
Их ласковой коры касаясь,
И все поочередно обходил,
У каждого кружась и восхищаясь.

Вы все красивы, но у одного
Кора немного отслоилась,
И от прикосновенья моего
Оно со мною ею поделилось.

Секвойи, милые, вы стали мне близки,
Вы стали несказанно дорогими.
И нежные касания руки
Нас сделали совсем родными!

Но, вот уже и время уходить,
Себя от вас я отрываю.
Я полюбил вас и не позабыть
Мне грусти той  – я это знаю.

 А, уходя, вновь обернулся я,
Великолепием тем наслаждаясь.
Вот, родила же красоту Земля!
И я с секвойями прощаюсь.

Я очарован! Вот не ожидал
Подарка от Природы мне такого!
Вот чудо настоящее! Я ликовал!
И любовался ими снова.

И кроны конус идеальный,
Как на восторг хватало сил?
Прекрасный и пирамидальный
Меня особо восхитил.

Что ж, до свиданья, дорогие,
Хотел бы вновь вас посетить,
Такие милые, родные,
Теперь бы нам вас сохранить.

27-31.01.12.   

Мысль гонит, записать не успеваю
Не то, чтоб где-то что-то почесать,
И покурить я даже забываю.
И некогда стихи зарифмовать.

Другие темы просятся и эту вытесняют.
Они важней, чем приключения мои.
Пусть остаются так и полежат, как память,
Как белые незавершённые стихи.

Но, стой! Зачем-то мне они давались,
С какой-то целью родились,
Не опытом своим бахвалюсь,
Но, может, сохранится чья-то жизнь.

И вот пример: (короткий репортаж)
Через десяток дней, В субботу, двадцать первого,
 Ну, января конечно.
Другой приятельницы нашей сын
С приятелем взошли туда же - на Чатыр Даг.
(А это сорок
Квадратных километров гор).
«Всё хорошо» они рапортовали в полдень
Родным. Да  вот беда – изменчива погода.
Особенно в горах, особенно зимой.
Надвинулась метель, не видно ничего,
Враз замело все их следы и тропы.
И в два часа звонят: «Мы заблудились,
И где находимся – того не знаем мы».
У мамы тут все затряслось.
Звонить скорее КСС.
Вопрос:  «Где их искать»? – Ответ: «Не знаем».
Искали КСС, но не нашли.
Метель, уже темно, и ничего не видно.
В пять подключили в поиск МЧС.
– Вы где? Опять ответ «Не знаем.»
- «На месте стойте и включите фонари».
Нашли в три ночи их, едва живыми,
По телефону, благо связь была,
А то на большей части гор
Мобильной связи просто не бывает.
Всё кончилось благополучно,
Вот только целый час
Под душем дома сын отогревался,
А мама лишь недавно в себя пришла.

И так бывает. И тем не менее:
      
Прекрасны горы! Прелесть вы и тайна.
Влечете опытных и молодежь.
И если в строки эти глянете случайно,
То будьте осмотрительнее всё ж.

Январь 2012

КСС - Контрольно- спасательная служба.
МЧС - Министерство чрезвычайных ситуаций.
P.S.
А ведь подсказка мне была.
Через сухие и нескользкие перчатки
Да не расслышал я её, не осознал,
Захваченный стремлением к подъёму.
А стоило лишь скованную этим мысль
Свободно отпустить в полёт?
И сразу бы пришло разумное решенье.
Одежда есть сухая на тебе,
Ей ноги обмотай,
Шнурками от ботинок обвяжи
И шлёпай в удовольствие своё.

И в жизни так: коль мысль твоя
В оковах одного стремленья,
Вряд ли тогда возникнет мудрое решенье,
Альтернативное, как нынче говорят.

Раскрепощённа и вольна
Лететь свободно мысль должна!