Чей туфля? Моё! Или мечты о Париже

Чей туфля? Моё!   ( Или мечты о Париже)

       В юности Эльза была привлекательной блондинкой с голубыли глазами, стройной фигурой и с одной заветной мечтой, т.е. всю свою сознательную жизнь с тех пор, как она что-то начала понимать в этой жизни, лет с четырнадцати-пятнадцати, она мечтала о Париже. Рождённая в Риге, (которая в советские времена именивалась Маленьким Парижем), Эльза , чисто  интуитивно догадывалась, что Париж, он совсем другой, он лучше, а уж насмотревшись всевозможных "Анжелик - маркиз, королей и султанов", а после повидав во всём своём великолепии "Великолепного" Жана-Поля Бельмондо, не говоря уже об Ален Делоне, любовь к которому ей передала родная, старшая сестра, сходившая от Делона с ума, в прямом смысле.  Кстати когда её  сестра узнала, что  она оказывается родилась в один день с Делоном  т.е. 8 Ноября, то её счастью не было предела и  в её сумасбродных выходках появился легкий аромат романтизма, который впрочем ничем хорошим не закончился, но об этом в другой раз, не сейчас. Благодаря сестре Эльза повзрослела чуть раньше своих сверстниц, потому, что уже посмотрела и" Рокко и его братьев", и узнала об Ани Жирардо и о  Жанe Габенe, паралельно этому перечитала всего Бальзака и Дюма, и приняла твёрдое решение поехать в Париж!!!
       Мечтала она об этой поездке страстно, не спала ночами, всё размышляла, как же ей совершить этот вояж?  Но, увы, шли годы, а мечта так и оставалась мечтой.  Не забывайте, что это были глубокие советские времена и как бедной Эльзе было вырваться оттуда, т .е. из Союза?  Решила "пойти в море". Так, например, поступила её одноклассница Лия Гольдберг, которая выслушивала часами Эльзины излияния о красотах той несовковой, жизни, так вот, по окончании ею, медучилища, к ним явились люди из пароходства и предложили продолжить свой трудовой путь его в рядах, и Лийка, не будь дурой, согласилась на этот вариант и затем благополучно "отходила в море" несколько лет, избороздила все моря и океаны, пока не встретила свою судьбу среди морячков, в лице Вани Козлова, и благополучно осела на берегу занявшись воспитанием к тому времени появившегося ребёнка, предостав теперь мировой океан, одному Ивану. В промежутках между стиркой пелёнок и беготнёй за смесями она изредко пересекалась с Эльзой и теперь уже она, Лийка, изливала свои впечатления на бедную Эльзу, которая нигде ещё не была: ни в Африке, ни в Америке, ни даже в таком близком Париже. Вот так, с лёгкой её, Эльзиной руки, кто-то где-то побывал, но только увы, не она...  И  сидела Эльза  всё там же в Риге и удивлялась хитросплетениям судеб человеческих.
       Она тоже предприняла робкие попытки "пойти в море". Пошла в рижское морское пароходство, ей дали кучу анкет заполнять и, конечно, же одним из непременных условий было получение рекомендации из парткома того НИИ в котором она работала тогда лаборанткой, но парторг  сказал, что никаких рекомендаций он ей не даст, что Эльза их кадр, т.к. является студенткой политехнического института, и пусть она идёт и работает, и чертит схемки на миллиметровке!
        Так рухнула её последняя надежда на скорую встречу с Парижем. А тут возьми и случись,  и рухнул сам "Союз нерушимый республик свободных!".Опять забрежжила надежда.
        Начало мечтаний о Париже отметим с лет пятнадцати, когда Эльзе было  двадтать,  был  ещё Союз, была учеба и много  всего прочего, невероятного и интересного, всего того, что могло случиться с молодой и привлекательной девушкой, рижанкой.  Ах, головокружительный калейдоскоп встреч и прощаний, обещаний и ожиданий, вообщем время пролетело стремительно и незаметно, в каком-то вихре событий значительных и не очень.
       И вот ей - уже 30 лет! Правда за это время она успела закончить институт, выйти замуж и родить сына, но в Париже она так и не побывала, и эта мысль её  огорчала, наводила уныние и она даже стала периодически впадать в депрессию. Из которой помогли вырваться стихи. Эльза начала сочинять, и полились потоки рифм и строчек и вот одни из них:

О,КАК ХОЧУ К ТЕБЕ ПАРИЖ,
ВЕЛИКАЯ СТОЛИЦА МИРА,
КАК ТЫ ТАМ БЕЗ МЕНЯ СТОИШЬ?
ИЗЯЩНО, СТАТНО И КРАСИВО,

ХОЧУ УВИДЕТЬ  МОНПАРНАС
И СЕНЫ РОВНОЕ ТЕЧЕНЬЕ,
С ТОБОЮ ЧТО-ТО РОДНИТ НАС,
ВО МНЕ ОГРОМНОЕ ВЛЕЧЕНЬЕ

К ТЕБЕ МОЙ ДРУГ, УЖ С ДАВНИХ ЛЕТ,
ХОТЬ РОЖДЕНА БЫЛА Я РУССКОЙ,
ЖИВЁТ ВО МНЕ КОКЕТСТВА СЛЕД,
ЧЕРТЫ, ПОВЕРЬ, ЯВНО ФРАНЦУЗСКОЙ,

И ЕЛИСЕЙСКИЕ ПОЛЯ
И ТРИУМФАЛЬНАЯ ТАМ АРКА,
ВСЁЖ  ВЕРЮ, ЧТО УВИЖУ Я,
И НЕ УМРУ, ПОКА ТАК ЯРКО

НЕ ВПЕЧАТЛЮСЬ КРАСОЙ ТВОЕЙ,
МОЙ МИЛЫЙ ДРУГ, ТЫ ЖДИ, Я СКОРО
УВИЖУ ЛУВРА СВЕТ ТЕНЕЙ,
УЛЫБКУ МОНА ЛИЗЫ,  СНОВА
ЗАГАДКУ ЧУДНУЮ ЕЕ ,
 НЕ ПОВТОРИТ НИКТО,
 ПОВЕРЬ МНЕ,  ЕЩЁ
ВЕНЕРА ТАМ СТОИТ,

ЧТО жИЗНИ ОЛИЦЕТВОРЕНьЕ,
ПРЕД НЕю ГёТТЕ ПРЕКЛОНЯЛ
СВОИ КОЛЕНИ УМИРАЯ,
ПРОщАЯСь С жИЗНью ОН СТОЯЛ,

Её жИВЫМ ЧЕРТАМ ВНИМАЯ,
О, ВЕЧНЫЙ ГОРОД МОЙ JE T'AIME
ХОЧУ В МЕЧТАХ С ТОБОЙ ПРОСТИТСЯ,
НА КЛАДБИщЕ  SAINT JENEVIEVE
СЫНАМ РОССИИ ПОКЛОНИТСЯ!

       Итак, рухнул Союз, появились какие-то деньги, казалось бы вот, теперь и можно поехать, но оказалось поехать можно и даже нужно, но только в эмиграцию.
       Ох, как латыши наслаждались свободой в своей , Brivaj Latvii* как стали открыто  ненавидеть  и кричать, что бы  русские убирались на свою родину, а куда  им было убираться?
       Эльза, её муж  и дети, все были "рожденные в СССР",  как пел ею любимый DDTшник Юрий Шевчук, oни, рожденные в Латвии, и нигде кроме Латвии больше недели или двух не жили. Это была их родина, так горячо любимая, где  каждый булыжник был исхожен сотни раз, каждая песчинка на Рижском взморье знакома, и любили oни  Ригу и Латвию не меньше тех латышей, которые им кричали:"Родина, но не Oтчизна!". Ну что ж, Pодина она как поётся в песне "уродина, хоть она нам и нравится", но жить  в ней  стало невозможно...
       Итак просыпается как-то наша Эльзочка в Торонто, а ей уж 40 лет!
Как это случилось?  Почему?  Уже 40 лет,  уже дочери -восемь, уже язык выучен , но к сожалению, не французский, а английский, а в Париже она всё ещё не была. Да и какой Париж, когда надо было выживать в эмиграции, кто был тот знает, кто не был не узнает никогда, что это такое, но разговор у нас не об этом т.е. не о тошнотворном хлебе эмигрантском, а о том светлом и прекрасном далёко, что на реке Сене стоит и благоухает.
       И вот в суете сует  подкрался незаметно  Юбилей-то какой: "Пятьдесят стукнет в этом году!", подумала Эльза и стало ей по-настоящему дурно, за те прожитые годы, которые пролетели незаметно, как птицы в небе, оглянулась она назад, вспомнила что-то, и опять строчки из стихотворные на ум пришли, посвящённые ею своему мужу, по случаю серебрянной свадьбы, как там было:

.........................................
 "Что-то я сказать хотела,
 Что-то в жизни совершить,
 только главным оказалось
 мне детей наших растить,
 и любить, любить, конечно..." и т.д. и т.п.

       Решение она приняла   твёрдо и бесповоротно, что свой юбилей  она будет отмечать в Париже!!!   Потому, что, ну сколько можно ждать? Ей уже пятьдесят, а дальше, что же ей ждать до шестидесяти или семидесяти? А зачем ей всё это в таком возрасте, сейчас или никогда. Решение было объявлено мужу ,"итак еду, решено, еду одна, и никто мне не нужен, только я и он - Париж". Благо муж туда особо и не рвался, и в конце концов, это была не его мечта.
       Назавтра же был куплен билет, правда турагенство навязало  ей  впридачу к билету ещё и компаньоншу, хотя в рекламе было сказано еженедельные туры в Париж, оказалось кроме Парижа предлагают ещё и насладиться Лондоном, ну что  делать, подумала Эльза , ради Парижа она готова была терпеть и компаньоншу и Лондон, о котором она не мечтала и ничего особо привлекательного не ожидала, её предположения оправдались, но об этом позже, не всё сразу.
      Мадам, с которой ей волею судьбы, пришлось лететь, в действительности была  много старше, чем казалась после телефонного разговора, это была довольно интеллигентная и сухая дама лет так около семидесяти, хотя Эльзе сказала, что ей шесдесят два, но глядя вблизи на её изборождённое морщинами лицо, было видно, что её возраст стремится к бесконечности. Моей бедной, моложавой, практически без одной морщинки, Эльзочке, стало плохо, она ужаснулась, неужели и она, Эльза, через всего лишь каких-то  двенадцать  лет будет такой же старой, подумала она, но тут же отбросила эту мысль от себя, нет, её это не коснётся. Вспомнилась одна фотография её мамы, на свадьбе, кажется у одной из племянниц, маме было тогда пятьдесят пять, и до чего же она была хороша, практически без морщин, лицо ровное, крупное и удивительно красивое, так, что подсознательно Эльза знала, что она унаследовала материнские гены и быть ей красивой ещё много-много лет. Она действительно считала себя красивой, ну уж, во всяком случае, привлекательной, это точно. 
       В юные годы, Боже, она не могла спокойно по улице пройти, или проехать в автобусе, обязательно с кем-то познакомится, и всем раздавала свои номера телефона, а потом телефон буквально накалялся от звонков и мама её часто ругала, что вся Рига ей звонит, и номер вечно занят, а Эльза любила поговорить, и часами не отходила от аппарата, т.к. кавалеров у нее было по пальцам не сосчитать, если на руках и на ногах считать вместе, было в ней что-то такое, что нравилось и притягивало к ней, как к магниту представителей противоположного пола.
       Но мы углубились в воспоминания и немного отвлеклись от темы, а тема наша - Париж!   
       Эля (так называли её близкие) любила  послушать голоса, причём настоящие голоса, так называемый академический вокал, сама мечтала когда-то в юности заняться вокалом профессионально, но увы, не получилось, поэтому она с восхищением слушала, как поют другие и где-то в глубине души была досада, что не она поёт трелью соловья, присутствовала какая-то неудовлетворённость и понимание того, что не так пошла жизнь, что столько упущено, и восполнить это уже практически невозможно. Вот однажды она оказалась на спектакле "Phantom of the Opera", и будучи человеком эмоциональным и впечатлительным она на следующий день в свойственной ей манере, рассказывала   о своих впечатлениях от  спектакля, одной из ближайших подруг,о тех божественных голосах, которые поразили её воображение, на что её подруга заметила, что чему тут удивлятся, вот побывала бы она в Mullen Rouge! Вот там - голоса! Её подруга ещё в советские времена умудрилась оказаться в Париже и посмотреть спектакль в знаменитом кабарэ.  Эля была убита, опять Париж, Mullen Rouge, да когда же это совершится наконец, подумала она и договорившись с Мадам - компаньоншей(в этом их желания совпали) они заранее зарезервировали билеты в этот вожделенный храм искусcтв, как им казалось, причём в первый же день их пребывания в Париже.    
       Итак, СВЕРШИЛОСЬ!!!!  Хотелось кричать и кричать, УРА,  Я В ПАРИЖЕ!!!!
Уже ножка ступает по булыжникам, впрочем очень похожим на рижские, но нет!    Паaaaa-рижским!!! Идёт наша Элечка по булыжной мостовой в краcсовках (всё обдумано заранее), а в кулёчке несёт свои парадно-выходные чёрные туфли-лодочки, которые были куплены по-поводу серебрянной свадьбы и один раз надёванные. Ну, право дело, не идти же ей было в туфлях на тонких шпильках?  Поэтому она предусмотрительно, надела кроссовки и гордо и легко дошла в них до того Храма, который Мулен Ружем зовётся. Перед входом они с Мадам переобулись и вошли...   Всё, происходящее потом вспоминалось отрывками, сначала Эльза поняла, что в стоимось билета включена,оказывается, бутылка шампанского, французского... Потом, что её Мадам, не пьёт, т.к. ей уже за 62-68 и она, в силу её возраста и прочей ерунды может пригубить слегка. Ну, и не надо, но непропадать же добру: первый день в Париже, эйфория бесконечно долгожданного счасья вот она!  Был повод выпить, и как-то незаметно, дорогая Элечка опустошила почти всю бутылку. С восторгом она смотрела шоу и с ещё большим восторгом и изумлением узнавала имена солистов, сплошные Оли, Тани, Наташи и прочие русские имена," да" подумала  Эля, и правда, красивей русских девчёнок нет никого на свете и гордость охватила её, за то, что и она принадлежит к этой великой  нации .
       Итак, после представления, полная впечатлений и неописуемых чувств, Эльза со своей приятельницей направились в сторону отеля, но надо же переодеть туфли на кроссовки, иначе по булыжной мостовой до отеля не дойти, нашли какую-то небольшую скамеечку, где можно  было приземлиться и переобуться, вот уже одна туфля снята, а вот и другая, надеты крассовки и в добрый путь отправились друзья...
       Идя по дороге она удивлялась тому как можно было (это она о той подруге)сравнивать пение с танцами?   Помните" Phantom of the Opera"? Это же несопостовимо! Всё шоу в Mullen Rouge было поставлено на танцах, но ни как не на пении, это было феерическое представление танцующих topless бесподобных тел.
Нет, танцы тоже хорошо и красиво, но музыкальное сопровождение это же фонограмма? Разве эту фанеру можно сравнить с живым звуком, с голосом?
Конечно, же нет!
       Добрались до отеля, поднялись в лифте в номер, и уже в номере Эльза открыла кулёк и с изумлением просила:" Чей туфля? Моё!!!"  В кульке одиноко лежал один туфель.  Эльзе стало так смешно, что она упала на кровать и ещё какое-то время лежала и смеялась, от полного ощущения счастья, оттого, что мечты всё-таки сбываются, что она здесь в Париже, а туфель потеряла, значит, она ещё сюда обязательно вернётся, и с этими мыслями она уснула, чтобы назавтра проснуться и начать свой новый  день. А впереди ещё целых семь дней, которые навсегда останутся в её трепетном сердце.





P.S. Лондон тоже оказался хорош.


*Латышский, В свободной Латвии

By Olga Monaenkova
2013