Вечер поэзии

Увидав на клубе объявленье,
Я не стал перечить одоленью
И, дождавшись вечера, пошел
Посмотреть, кто от поэзии посол.
Высоким слогом отродясь
Не пользовался. Как невежда,
Учёным званьем не гордясь,
На пониманье лишь была надежда.
И вот явился стихоплёт:
В очках, при бабочке и бледный.
И начал звать людей в полёт,
А сам, похоже, бедный.
От шепота переходил он в крик,
От крика снова в шепот,
То взмах рукой, а то вдруг сник,
А в зале начинался ропот.
И долго я не мог понять,
Что учит лишь словесному манеру,
А чтоб аудиторию пронять,
Он начал звать желающих к барьеру,
Я прост, но не совсем простак,
Решил с ним потягаться,
Посоревнуюсь просто так,
Мне лишь бы полягаться.
Был уговор у нас такой:
Он произносит свой посыл,
Дает минутный мне покой,
Я шлю свой стих ему в досыл.
Что получилось – вам судить,
Чей слог изящней – вам рядить.
                *     *     *
(Это он) В ночной кромешной тишине
Я слышал лишь удары сердца,
Как будто в звёздной вышине
Дышали тяжко сотни Герцев.
                *     *     *
(А это я) Ещё я слышал бульканье в кишках,
Подобно рифме ломаной в стишках.
И переливы, пенье, трели,
Как будто визг электродрели.
                *     *     *
(И снова он) В этот грустный, но памятный день
По душе проплывает какая-то тень,
По ушедшем из жизни ещё одном годе,
Иль по зимней суровой погоде.
Из-за гор выплывает ночное светило,
Оно звёзды на небе как будто смутило,
И Венера-распутница скрылась из глаз,
Даже смелый Юпитер почти что погас.
И Воитель-Сатурн стал совсем уже бледен,
Лишь влюблённый поэт всё по-прежнему беден.
                *     *     *
(И опять я) Небо все мы наблюдаем,
Дни церковны соблюдаем,
Вся природа – наша мать,
А тебе неплохо б знать,
Как живут у нас в деревне
Жёны, девки – не царевны.
Вот послушай мой рассказ,
В нём намёк, а не подсказ.
Продавщица сельской лавки
Подала из-под прилавка
Курицу, потом цыплёнка,
Зайца, яйца, поросёнка,
Колбасы и шоколаду
И бутылку водки к ряду,
А из левого кармана
Пук любовного дурмана.
Говорит: «Придешь к жене,
И спокойно, в тишине
Дашь травинку пожевать
И что хочешь, пожелать».
Прибежал домой бегом,
Дверь пинаю сапогом,
И скорей припал к бутылке,
Шляпа спала на затылке,
Чем-то вкусным закусил,
На жену глаза скосил.
А она ещё не в курсе,
О моём любовном курсе,
Напустилась на меня,
Продавщиц села кляня.
А я нежно говорю:
«Хочешь, чудо сотворю».
Достаю я тот пучочек
И даю я ей клочочек,
Говоря: «Пожуй, понюхай,
Перестанешь быть старухой».
Всё проделала, как надо.
Но с тех пор с ней нету сладу:
Стала нюхать и жевать,
А мы деток наживать...
Новый стиль в село приходит,
Перемены происходят,
Потому что мужни жёны
Тайной травкою снабжёны.
Стало всё как надо быть,
А о том пора  забыть.
Ну и как тебе подсказка?
Это быль, совсем не сказка.
                *     *     *
А теперь решайте сами,
Кто какой поэт меж нами,
Кто в дуэли победил
И кто в чём вас убедил.
                *     *     *
(И снова он) Я открою всем секрет,
В том военной тайны нет:
Я здесь в роли резидента
От компашки рецензентов.
Мне доверено решать,
Резюме провозглашать.
Выношу вердикт я свой
На услышанное мной.
Что стишки бойки, слов нет,
Есть в них тема, есть предмет,
Много жизненных примет,
Лишь поэзии в них нет!
Не сердись, мой друг-пиит,
Совесть это говорить велит.
                *     *     *
(А я ему) Я не обиделся нисколько,
Хочу заметить в скобках только:
Да, я пишу свои стихи,
Лишь рифмы были бы лихи,
Поэзия – не мой удел.
Моих желаний вот предел:
Чтобы довольны люди были,
Узнав в стишках реальны были,
Чтобы ирония шла впрок,
Кого коснулась, тем урок.
                *     *     *
На том закончили мы речи,
Условившись о новой встрече.
Но вечер долго продолжался.
Поэт перед народом сильно задолжался.
И он, едва удерживая слёзы,
Взахлёб читал свои стихи
Про облака, мечтания и грёзы,
Про тех, которые к любви глухи...
А мне подумалось о жизни,
О том, что душу бередит
От дня рождения до тризны
И стих какой во мне звенит:
Стыжусь за нищего, сидящего в тоннеле,
Глотаю слёзы вместе с тем отцом,
Что дочь встречает на панели
С обезображенным лицом.
Мне жалко тех, кто не родился,
Кто преждевременно ушел,
Кто в век безнравственный явился
И в мир разорванный пришел.