Он не злой, этот город

И однажды тебе не ответит взаимностью этот прОклятый город.
Будешь лёгкие рвать на куски, чтоб вдохнуть его окна и стены.
Разбиваясь  в осколки о ветер и снег, о всеобъемлющий холод,
Поймёшь, что вот он, отказ, сердца, души и нервной системы.

Будет кофе - бессонницы ядом - струиться по нервам и венам.
Равнодушно втекать, вытекая, и криком и смехом и стоном.
Вопреки всем советам друзей, всем усмешкам их и дилеммам,
Вопреки человеческой логике, всем её бесполезным законам.

Может быть, и воздастся, в следующей жизни, если не в этой.
Может, канет - в усталую, горькую, пьяную странную вечность. 
Ярким всполохом в небе, звездой неизвестной, просто кометой,
Что собою однажды затмит горизонт и его туманную млечность.

А, раз это случится, стоит ли грезить скользким карнизом?
И лицемерно смеяться, оставив рассвет за окном и плечами?
Проще быть откровенной, не став никому незаслуженным призом.
Сняв маску однажды, беседовать с небом, как раньше с врачами.

Да, до взаимности было... Впрочем, здесь неуместны расчёты.
Пустота терминалов, огни Мичиган Авеню, небоскрёбы и крыши.
Город молча взирает на снег, на дожди, на ветра, самолёты.
Он не злой, этот город. Он ведь просто банально - не слышит.

Чикаго