Истина. Из цикла Чюрлёнис - 2
1.
Я помню холст, – на нем лишь мотыльки,
снующие вкруг пламени... И тайна
не в том, что жар свечи укоротит
ничтожные их жизни, а в фатальности
движения к огню… Молчит невольный
свидетель их тщеты – держатель рока –
и погружен в себя. Смотри: спокойный
свет Истины – не мало, и не много, –
в пределах полотна лишь пребывает.
Просить огня тебе известна ль мука,
когда открывшееся жжёт и ослепляет,
сгущая мрак, разлившийся вокруг?
2.
Я помню холст, – на нём лишь мотыльки
и некто со свечёй, зажженной тайно, –
зеленоватый свет ее сродни
скупому освещению окраин
луной, лежащей на одном боку, –
он также притягателен, он стае
невзрачных бабочек – шепнул своё «а-у-у…», –
и это значит, их пора настала:
полёт беспечный
полноты – к нулю,
паденье произвольное ворсинок,
чешуек, крылышек...
но, впрочем, ни к чему
подробности, когда необратимо
случившееся...
Внятен лишь один
знак: тщетен – жест – руки изнеможенной,
прикрывшей пламя, – и другой:
храним
свет истины – тебе неподневольный.
Но этот шелест, трепет – он о чём?
Зачем
смятеньем общим увлечён
художник...
Сан-Франциско.
Ноябрь, 2013 г.
Свидетельство о публикации №113120404412