2 декабря. Моему другу

В пустынных сумерках второго дня зимы,
в одеждах длинных, праздничных и мрачных,
стояли двое в нежном снегопаде.
Один другому тихо говорил...
- Пятнадцать лет назад, здесь, помнишь, мы
дышали волнами сиреней новобрачных.
Весна кипела в грозовом наряде,
ты рвал сирень и мне её дарил.

А после здесь с ума сходило лето,
на белых плитах брошенных надгробий
алели маки нереально ясно,
ты Книгу мне до вечера читал.
Мы часто добирались до рассвета,
в парче с батистом, в арестантской робе,
часы сливались в дни предельно страстно,
и каждый получал, о чём мечтал.

И встала осень, та, вся золотая...
Она была щедра на всё, что можно.
Она дарила Тёмные сонеты.
Наотмашь била, проливала кровь...
От этой самой осени считая,
забыв навеки слово "осторожно",
мы сочиняем сложные ответы,
и - "Звери Ада входят в алом" вновь.

- А что ж ты... той зимы  - и не коснёшься?
Ладони ледяные... - дай, скорее!
Не рано ли себе печали просишь,
сегодняшнему чуду вопреки?
И завтра ты со мной опять проснёшься,
и я опять тебя собой согрею...
Пятнадцать лет кольцо своё ты носишь!
Мы ни на шаг не стали далеки.

Он отвечал на нежный близкий шёпот,
и роза на снегу одна сияла,
снег их скрывал от времени и мира,
от времени, которое не ждёт...
- Я слышу приближающийся ропот
сознания, как нам осталось ... мало!
Однажды неизбежности секира,
зависшая над нами, упадёт.

Сюда никто однажды не придёт...