Малоизвестные поэты. Николай Дмитриев

Николай Фёдорович Дмитриев (25 января 1953, д. Архангельское, Московская область — 13 июня 2005, д. Аниськино, Владимирская область)

 

Родился в семье сельских учителей. В 1973 году окончил Орехово-Зуевский педагогический институт, работал сельским учителем в Рождественской школе, затем в Покровской школе Рузского района.

Член Союза писателей СССР с 1977 г.

С мая 1977 по ноябрь 1978 г. служил в Советской Армии на испытательном полигоне войск противокосмической обороны в Джезказганской области Казахстана.

С 1979 по 2001 годы жил и работал в г. Балашихе Московской области, в 2001—2005 гг. — в Москве; лето проводил в родовом имении в д. Аниськино Владимирской области.

Умер 13 июня 2005 года в деревне Аниськино под Покровом. Похоронен на Покровском городском кладбище.

 

"О САМОМ-САМОМ"

 

«Пиши о главном», – говорят.
Пишу о главном.
Пишу который год подряд
О снеге плавном.
О желтых окнах наших сел,
О следе санном,
Считая так, что это все –
О самом-самом.
Пищу о близких, дорогих
Вечерней темью,
Не почитая судьбы их
За мелкотемье.
Иду тропинкою своей .
По всей планете.
И где больней, там и главней
Всего на свете.

* * *

Рань в окне, расстегнут ворот,
В белой кружке молоко,
На столе ромашек ворох,
Собранных недалеко.

И тепло. Моя сторонка
Позабыла холода;
Спит отец, и спит сестренка,
Отчего ж еще тогда

С дорогими, с ними, с теми,
В светлом доме над горой,
В нераздумчивое время,
Несерьезною порой

Подкатила к горлу жалость,
Губы жалостью свело,
Словно сердце догадалось,
А о чем – не поняло.

Может быть, о том, что зорька
В путь торопит молодца,
И о том, что будет горько
Без ромашек и отца.

* * *

Тихо кружится звездная сфера,
Светит млечная пыль на сосне.
«Разворачивай пушку, холера!» –
Это батька воюет во сне,

На земле, под разрывами шаткой,
Обругав по-российски ребят,
Он в последнюю сорокапятку
Досылает последний снаряд.

На полу мои ноги босые ––
Вот бы мне в этот сон, в этот бой!
Вдруг все это отец не осилит,
Не вернется оттуда живой?!

* * *

Помрачневшими полянами
Выйду к речке в тишине;
Полосатые, стеклянные
Дышат окуни на дне.

...А когда мой нос расплющенный
Лунку вытает во льду,
Под ольшиною опущенной
Я костерик разведу.

Сяду близко, скину валенки
И о ствол поколочу.
Выл у этой речки маленьким
И еще побыть хочу.

Дунет ветер и уляжется,
Глянет месяц молодой,
Может, что-то мне расскажется
Этой черною водой?

Ждал бы – пусть морозит понизу
Я умею долго ждать.
Но зачем-то надо к поезду
Недалекому бежать.