Охотники зим

С петушиными перьями в шляпах
где-то рыщут охотники зим,
Направляясь на лиственный запах,
убивая навскидку – одним.
С маху в яблочко бьют по мишеням,
обрекают на смерть в колее.
Скачут сквозь распростертые тени,
по шершавой сосновой коре.
Кто-то листик сберег – предпоследний,
Кто-то прячет последний цветок,
Пусть опущенный в морок осенний,
С дрожью вжавшийся в уголок.
Петухи кукарекают – поздно!
Лист – объект, в середине дыра,
И с небес опадают звезды,
Если в небо стрелять пора.
…

Мимикрия - пригнулась пониже,
Незаметной казалась, жила.
А могла бы взлететь над крышей,
Вспоминая про два крыла.

А могла бы смеяться громче,
Да мешали язык и рот.
Очень редко ей снился ночью
Над сплетением улиц полет.

Часто зябли под утро руки,
Приходилось вставать к шести,
Из-за этой житейской скуки
Никого не могла спасти.

И пылились за шкафом крылья,
Словно память страны иной.
Это хуже тоски бессилья
И страшнее проигранных войн.



…

… сегодня мельницы часов мололи чепуху,
Они прошли – наискосок, и встали на слуху.
Забили стрелками меня, и как им возразишь?
Они посередине дня ушли в ночную тишь…
Наверно, вспомнили Дали, и слились со стены,
А мы как прежде, все пекли из времени блины.
 

…

В этих ящиках стола неизбывное пространство,
Там писательского зла накопилось лет так на сто!
Там порыв души заглох, оказалось самозванец!
Там лимон идей усох, запылился ведьмин палец.
Мы усердно пишем в стол, а потом кидаем спичку:
Есть у нас такой прикол – он уже вошел в привычку.
А наутро на углях плачем, сажей нос испачкав…
И терзает сердце страх, и листков сжимаем пачку.
Мы ведь любим – тоже в стол, умираем в ящик полный,
Изо всех коварных зол, наше кличем добровольно.