Псалом

Женщина ведет меня к свету подобно тому, как пастор направляет свое стадо навстречу утреннему солнцу, как собака-поводырь не дает хозяину затеряться в громыхающем, чуть не взрывающемся от напряжения городе, она льет прохладу на мой раскаленный лоб, она вдыхает в меня тепло свое и оживляет дух мой, она плачет за меня и смеется за меня, Она есть Я.

Мои глаза слепнут, но кто-то проводит по ним рукой, и вот я снова вижу этот мир со всеми его горестями и радостями, но есть ли мне до них дело, если мир заслоняет Она? Стоит ли мне обращать внимание на пение птиц в лесной чаще, если в полуметре от меня раздается божественный звон Ее голоса, исполненное жизни биение Ее сердца, похожее на уханье совы?
Моя душа никуда не пойдет, ибо она принадлежит Женщине, она соединилась с душой этой Женщины, и нет на свете союза прекрасней этого. Я искал красоту в этом мире и понял, что нет красоты, подобной Красоте женщины. Я искал покоя и пришел к Ней, я искал буйства и пришел и к Ней, я искал блаженной неги и бездыханных мук и пришел к Ней, ибо все в Ней.  Весь мир умещается в одном человеке, и этот человек – Женщина. Станет ли она моим палачом или вознесет меня к счастью в мире этом? Я не могу ответить. Я полностью покоряюсь воле ветров дыхания ее. Я лечу, хватаясь за осколки слов ее, за взгляд ее, который приносит умиротворение, как несет прозрачный ручей свои воды. Я застыл. Я больше не знаю движения, ибо я пришел к цели. Есть ли еще цели в жизни моей, на что мне укажет перст ее, как не на самое себя? Все-таки я вернусь, зане вспомнил я, что что-то забыл в той жизни мертвых, что была до прихода ее – я оставил там запечатанные снежной скорлупой вершины гор и разукрашенные живностью долины рек, я оставил там дюны, что способны стирать прошлое, засыпая его, поглощая в свою пучину, я оставил там море, что стачивает и пожирает побережье, отвоевывая обратно то, что было отобрано у него много веков назад. А еще я оставил звезды. Я вернусь. Из самых дальних звезд я сотворю ожерелье, из игл молний я выкую кольца, из шелковой ткани радуги вышью я одежды, - и все это вручу Женщине. Мое сердце я тоже отдам Ей, пусть же оно отстукивает любовь мою подобно метроному, и никогда, я уверен, никогда Женщина не даст метроному застыть замертво.