ОКНО

Кто-то из восточных поэтов, кажется Саади, сказал:      
«И добрые и злые – все умрут,
Но лучше пусть добром нас помянут».


Окно, палата, капельница, стол.
Печальные глаза моих друзей.
Как будто мне зачтут здесь приговор,
И врач сегодня строг, как мавзолей.

Глупцы. Они жалеть меня пришли.
Их любопытство затаившись ждёт,
Как  отделится тело от души,
Ведь так же с ними всё произойдёт.

Произойдёт, но неизбежность ту,
На свой счёт не прикидывал никто.
К чему на душу мерить пустоту,
Пока на тело вешаешь пальто.

А надо бы иной раз просчитать,
Как  вдох последний выдохнет твой рот,
И как глаза, уставшие мечтать,
Застынут на безмолвный потолок.

И как, ослабнув, челюсть упадёт,
Придав лицу безмолвно глупый вид.
И бледность за собою приведёт
Холодность синеватых губ твоих.

На веки липко лягут пятаки,
И скатка подбородок подопрёт,
Что б за губу попрятались клыки,
Язык чтоб не высовывал твой рот.

К «ужастику»  такому все придут:
Мужик и президент, аскет и плут.
«И добрые и злые – все умрут,
Но лучше пусть добром нас помянут».