Вместо Бендериады или, Улыбки Николая Шатрова

 
Единственное, что не выдавалось в Советском Союзе по карточкам  в сталинские времена –  было чувство юмора. Оно как бы случайно  выпадало в виде выигрыша по облигациям божественного займа при рождении. Нам повезло с Николаем Шатровым, что мы оказались в числе счастливчиков, обладающих способностью   острить, шутить и разыгрывать друг друга даже в те страшные сталинские  времен, когда за одно неосторожное слово сажали в тюрьму. Познакомились  в Семипалатинске в 1945 г..  По наивности мы послали дважды совместно написанные фельетоны в мрачный журнал «Крокодил» и, конечно же, получили отказы. Тогда мы решили размахнуться и дописать Бендериаду: как раз  к 30-летию Октябрьской революции издательство «Советский писатель» затеяло выпуск серии книг советской классики. Туда вошли  «12 стульев» и «Золотой телёнок» И.Ильфа и Е. Петрова. Романы  была разделана вдрызг за идейные ошибки и в основном за порочный образ Великого Комбинатора. Мы с Колей обиделись на несправедливую критику и решили в знак протеста продолжить «Золотого теленка».
Как известно, Остап Бендер расстался со своим навязчивой идеей стать графом Монте Кристо и решил переквалифицироваться в управдомы. За эту мысль мы и ухватились, потому что должность управдома в послевоенные годы  была весьма хлебным местом, и здесь можно было  легко скопить миллион, беря мзду за разные справки и «левые услуги». Однако накопив капиталец, Остап повторил судьбу Корейки – он не мог легально истратить ни одного лишнего рубля. А надежд перебраться за рубеж не могло и присниться: границы наши были закрыты на большие амбарные замки, не то, что в те годы, когда Бендер решил уйти в Румынию. Мы спорили о дальнейших похождения Остапа, но совместный труд не клеился: нам не хватало ни жизненного, ни литературного опыта. А тут случилось не предвиденное: во время подготовки к сдаче экзаменов за третий курс журфака в Алма-Ате, Коля  углядел в библиотеке свою судьбу и через два дня женился на Лиличке, которая случайно зашла в читальный зал. Они уехали жить к Лилиной матери в Нижний Тагил,  а я отправился за экзотикой в Самарканд, и наше соавторство на том оборвалось.
В архиве Николая Шатров я нашел несколько стихотворений тех времен, когда мы были молоды и чувство юмора еще не переродилось в самоиронию. Они перед вами.
                Рафаэль СОКОЛОВСКИЙ

ПОЧТИ РЕКВИЕМ

Кому повем печаль мы?
Такой приключился грех:
Ахматову, старую пальму,
Разделали под орех.

Пышно цветет лишь букет московский
Исаковский, Твардовский, Долматовский.
А старый ишак Маршак
Перешел с галопа на шаг.

Я музу свою, как жену люблю
И как любовницу холю.
На горло песни не наступлю –
Пусть себе дышит вволю!

Но если под сенью могильных плит
Всё же не успокоюсь,
Буду писать, как Господь велит,
Тьфу - ты! Как Жданов то есть.
Семипалатинск, 1946

. *  *  *
В аду не скучно и не страшно.
Вот только скученность большая.
А, может, пахнет рукопашной?
Я ничего не предрешаю.

В аду, наверно, бесполезны
Слова: «Чуть-чуть подвиньтесь, милый».
К необходимости железной
Там приучают крючья, вилы.

Низвергся в ад, не жди комфорта.
Увы, не выпустят обратно...
А то, что публики до чёрта,
Так не забудь, что вход бесплатный!

СЕРЕНАДА БЮРОКРАТУ

Виват! Двукраты и трикраты,
Единогласное ура!
Я воспеваю бюрократа
Капризным росчерком пера!

Незыблемого человека –
Пирамидальней пирамид.
Медальную эмблему века…
Чье имя громче прогремит?

За персональною машиной
Я лик героя разглядел,
Впечатав шаг его аршинный
В масштаб тысячеверстных дел.

Гость каменный из преисподней…
Иль это мышь в углу скребет?
Я руку жму тебе сегодня,
Ломающую мне хребет…

СОБАЧЬЯ ВЫСТАВКА

Собачья выставка. Немного
Здесь на скамье передохнём.
Две девушки выводят дога –
Мужчину голого с хвостом.

За ним - болонка-лилипутка
Из опереточных актрис.
Соотношенье просто жутко:
«О, дети! Не смотрите вниз!»

Вот пудель, пуделем завитый,
Как иностранный дирижёр,
Проходит в окруженье свиты
Филармонических обжор.

Невольно русская борзая
Напомнит собственную дичь.
Не раз глядел в её глаза я,
Но тайны их не мог постичь.

Чего не скажешь о легавой:
Сплошной четвероногий нюх,
Охотничьей овеян славой,
А на работе ловит мух.

Бульдог, на Черчилля похожий...
Сравненье можно пошлым счесть,
Но истина всего дороже:
Так схожи мужество и честь!

А мне, где мне занять отваги,
Чтоб описать вам, важно как
Ведут хозяева-дворняги
Своих породистых собак!

ЖЕСТОКИЙ РОМАНС
 
Кот смотрел на меня, как Жорж Санд на Шопена,
В два зелёные ока - крыжовника два.
И - кусок за куском - всю скормил постепенно
Я ему колбасу, сам отведав едва...

И последнюю крошку дожрав, облизнувшись,
Он ушёл - ну  хотя б промурлыкал: «Мерси»!
Только хвост я его увидал, улыбнувшись,
Всё поняв, всё простив на советской Руси.