Он ходит по жердочке влево и вправо
зелёный большой попугай,
я сыплю зерна, попугаю – отрава,
а клеть – не тропический рай.
Подходит к нему продавщица, зевая,
и тупо глядит на него,
зарплата сегодня её – никакая,
не продано ничего.
Подходит и кошка из крайней подсобки,
мурлычет, заточки втянув,:
- Как жизнь молодая? Не скучно ли попке? -
и – сунь-ка меж прутиков клюв.
- Дурак – говорит попугай, после – дура –
Он больше не выучил слов.
Такая его, попугая, натура:
умён и - большеголов.
Когда же наступит коварная темень,
и должен он, вроде, уснуть,
закатит глаза (рыбки, кролики – в теме),
вверх – гребень, колёсиком – грудь.
Кричит, я, ребята , – с Мадагаскара,
извольте – поклажу – на бот,
поднять паруса и в запале угара
поилку швыряет за борт.
И ушки, и усики вздёрнут зверушки,
и – браво – кричат, попугай,
попался случайно в одной заварушке,
прописка по порту - Шанхай!
«Сто тысяч» - не хило, молчит продавщица.
Ведь твёрдая нынче цена.
- В валюте? – интересуется птица,
- Бери же, меня, старина! –
И свинки морские глядят исподлобья:
мы друга не отдадим,
ведь путаем мы любопытство с любовью,
а друг – он у свинок – один.
20 ноября 2013 г.
С-Петербург
Свидетельство о публикации №113112008060