Мертвые птицы

Дорогой Сергей, Ваше стихотворение напомнило мне об интервью Андрея Тарковского, которое он дал в эмиграции (где-то году в 84 - 85-м) одной французской католической газете. В ту пору многие в советской России не понимали, насколько он одиозен и для запада, его художников и интеллектуалов. Он задавался вопросами бытия как Божьего творения, вопросами веры, устремления к воцерковлению и вместе с тем к духовным поискам, не ограниченным никакими рамками. Для тамошнего художественного эстеблишмента, якобы многоискушённого, - это казалось детским лепетом наивно настроенного восточного человека, которому это отчасти прощалось за гонения от коммунистического режима, отчасти за эстетические достоинства его произведений. Его подвёрстывали под понятные им рубрики, закатывали в социальные лунки, отведённые для таких же, как он, своих чудаков. Поэты-философы (в кино ли, в лирике) везде и всегда обречены ходить, как в пустыне. Но это внешняя сторона дела. Есть, разумеется, и внутренняя. В том интервью Андрей Арсеньевич, в частности, рассказал о своём (никогда не воплощённом) замысле снять фильм о Франциске Ассизском. Это выразилось в таком вопросе, обращённом к самому себе: имеет ли право монашествующий человек и любой человек вообще отстраниться от мiра ради спасения своей души? Помните Доменико в "Ностальгии"? Такая постановка проблемы показала мне, насколько А.Арс., несмотря на всю свою глубину и перетерпливаемые им страдания, ещё далёк от понимания христианства, от вживания в него, растворения в нём. На мой взгляд, именно это, а не социальные, личные или даже мистические беды его сгубило, привело к преждевременной смерти. Так же и Пушкин погиб потому что не успел пройти по тому верному духовному пути, на который он встал и начал по нему продвигаться настолько быстро и открыто, не таясь, что это ужаснуло силы тьмы и они мобилизовались. Ведь если бы Пушкин прожил свои полные 70 или 80 лет, судьба России и, думаю, всего мiра была бы другой. Возвращаясь к Вашему стихотворению, могу сказать, что вопрошания в нём сродни тому состоянию, в котором, очевидно, находился Тарковский. Но дело не в этом, дело не в том, что мы в чём-то повторяем жизненный и душевный опыт других людей, предшественников и современников. Дело в том, что к сделанным уже кем-то другим выводам и открытиям мы идём своим неповторимым, личным путём. И та прописная истина, которую мы в конце концов подберём, не будет ни в коем случае банальной и избитой, потому что мы её выстрадали сами, в том числе и ценой необратимого времени своей жизни. Главное - правдивость и глубина мышления, искренность и открытость чувства. Насколько я понял, прочитав "Мёртвых птиц", это в Вас есть.

Игорь Стешенко   09.12.2015 09:37   •   Заявить о нарушении